Быть собой

Tau_kita

Гарри ткнул пальцем в дыру в подкладке кармана и широко зевнул – вязкий разговор, полный недомолвок и недоверия усыплял не хуже зелья сна-без-сновидений.

– Вы портите аппетит одним своим видом, – бросил Снейп, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди. Гарри слишком устал, чтобы бросаться в бой как подобает настоящему гриффиндорцу – необдуманно и безоглядно.

– Как и вы, сэр, – буркнул он, наблюдая за Снейпом из-за полуопущенных ресниц. Скорбные складки у рта стали глубже, под глазами синели следы недосыпа – Снейп вне себя от беспокойства за Малфоя, раз явился

так поздно. Знать бы как допустил, чтобы любимого студента искусал оборотень.

– Если вы сами не в состоянии сообразить, что дерзить учителю – дурной тон, – угрожающе начал Снейп, – я готов обьяснить вам почему этого делать не стоит…

Не дослушав, Гарри выпалил, пораженный догадкой – тревожащей и наверняка неправильной:

– Оборотень, укусивший Малфоя, не Римус?

– Ваш дружок тут ни при чем, – брюзгливо сказал Снейп, вставая в излюбленную позицию незаслуженно обиженного. Он выглядел раздосадованным – Гарри вспомнил как Снейп в приступе злости обещал, что отдаст Люпина дементорам.

– Я позволил втравить себя в эту авантюру и таскаю для Ордена каштаны из огня не для того, чтобы допустить, дабы попытки вашего ручного оборотня влиться в стаю, увенчались успехом, – Снейп оскалился, обнажив неровные зубы, и Гарри передернуло – до того отталкивающее было зрелище. Люпин упоминал, что шпионил для Ордена, живя в стае Грейбека, но Гарри тогда был чересчур расстроен смертью Дамблдора, чтобы ему посочувствовать. Стало стыдно, что за своими проблемами, печалями и разочарованиями позабыл обратить внимание на того, кто поддерживал его четвертый год подряд, с самого побега Сириуса из Азкабана.

Были еще Рон и Джинни – друзья, легче, чем кто-либо приблизившие Гарри к пониманию понятия семьи, подставлять которых под удар он желал менее всего. И недосягаемая сейчас Гермиона – он продолжал верить, что она жива, пусть надежда на благополучное возвращение таяла с каждым днем. Тоскливо заныла невидимая сквозная дыра под сердцем – как всегда, стоило подумать о пропавшей подруге.

Римус – как тот осколок от подаренного Сириусом зеркала, пуст и не цел после падения в Арку Сириуса, но если Гарри не в силах склеить, то посочувствовать может. Он пообещал себе извиниться перед Римусом, как только увидит.

– … отправитесь к Уизли, Поттер, – он сообразил, что Снейп уже довольно долго что-то говорит и осознал, что не понял ни слова. Просить повторить не стал – бесполезно, да и унизительно, потому что объяснений и уточнений дождаться от Снейпа труднее, чем заставить его улыбнуться.

– Да, сэр, – сказал Гарри, подавляя очередной зевок и думая, что надо расспросить о том, что будет с Малфоем. Ведь тот, несмотря на то, что нуждался в помощи, совершенно точно не был на стороне Ордена. Снейп в этом случае представлялся куда предпочтительней. Гарри подивился причудливости полуночного бреда и, не ощущая никакого энтузиазма от скорой встречи с друзьями, потер глаза кулаком.

Ну, в Норе он хотя бы сможет выспаться. Надо только попросить у Регулуса, который подозрительно легко согласился отпустить Гарри из защищенного дома, книги об Арке.

========== Глава пятая. Герои и глупцы ==========

12

Красный

паровоз фыркал нетерпеливо, жарко дышал паром, как рассерженный дракон: дрожал от бегунковых осей до глянцевой трубы машинного отделения. Чемодан Рона цеплялся скрипучими разболтанными колесами за неровности пола; деревянная ручка, посеревшая от времени, впивалась в ладонь, когда Гарри поудобнее перехватывал чемодан, подтягивая его поближе.

Поиски свободного купе затягивались – большая часть тех, мимо которых проходил, оказались забиты под завязку –не только детьми, ео и взрослыми. По виду последних можно было с уверенностью сказать, что им самое место в Азкабане – лица, примелькавшиеся в газетах полгода назад, теперь были на расстоянии трех шагов. Что эти темные – все всех смыслах – личности делали в «Хогвартс-экспрессе», Гарри прекрасно знал – искали его. Плакатами с провокационными надписями оклеены были стены домов и магазинов на Диагон-аллее; алая надпись «Гарри Поттер» и не менее выразительная и яркая «сумма награды», приковывали взгляд неравнодушных обывателей, стражей порядка и случайных прохожих.

В ближайшем к хвосту поезда купе сидел Невилл. Один.

– Эмм… можно? – дверь отъехала в сторону с тихим шорохом. Невилл отвернулся к окну. Гарри втащил чемодан в купе, затолкал под сиденье и сел напротив Невилла, отмечая и конвульсивное подергивание его правого плеча, и затравленный взгляд.

– Ты не видел остальных? – осторожная попытка наладить контакт обернулась неудачей – Невилл молчал, видимо опасаясь, что сорвавшийся голос выдаст его испуг; сглатывал, когда украдкой смотрел на «Рона», и отворачивался, не желая глядеть в глаза.

Гарри перегнулся через стол, чтобы взглянуть на висящие над входом на платформу часы – те показывали четверть двенадцатого; Невилл ощутимо вздрогнул, когда он пошевелился, и отодвинулся. Оставалось лишь гадать, какие нелепые байки Невиллу пришлось выслушать, раз он так сторонится.

Успел трижды свериться с часами – стрелка переползла еще на двадцать минут, – когда стало ясно, чего боится Невилл и зачем простаивает «Хогвартс-экспресс». По коридору прогрохотали тяжелые сапоги – от этого звука заныли зубы, – и у двери купе возник высокий человек. За его спиной безмолвными тенями маячили еще трое Пожирателей.

– Предъявите палочки, – сказал стоящий впереди. Более худой и жилистый, чем его плотный и крепко сложенный брат, он нетерпеливо постукивал волшебной палочкой по запястью. Коротко остриженные волосы, с намечающейся сединой, отливали темной рыжиной.

Невилл узнал вошедшего; полыхнуло в глазах что-то смертоносное, совсем с тихоней Невиллом не вяжущееся; а потом обмяк и уставился в пол.

– Имена? – сухо спросил Рабастан Лестрейндж.

– Рон Уизли и Невилл Лонгботтом, – голос так дрожал, что Гарри боялся – сейчас его раскроют. В глубине души он почти желал этого: все Лестрейнджи – вот у кого гнилая, порченая кровь – заслуживали хорошего «Круциатуса». Лестрейндж махнул стоящему за правым плечом Пожирателю, читающему пергаментный свиток. Проверил протянутые ему волшебные палочки, повертел в пальцах принадлежащую Невиллу, хмыкнул.