Бюро-13
Шрифт:
– Лучше! – ответил он с гордостью. – Специальное устройство, созданное вашей Технической службой. Соединяет в себе науку и магию – особого рода суперрадар.
Наверное, в эту секунду глаза у меня вылезли из орбит.
– Что? Разве вы не слышали, о чем мы говорили?
Хассан непонимающе уставился на меня.
– Слышал, но не все, у меня было много работы. А в чем дело? Что-то не так?
– Все по местам! – гаркнул я, бросаясь в задний отсек – туда, где парашюты.
Но не успел я перемахнуть и небольшой коридор, что разделял два отсека, как меня оглушила страшная тишина.
– Что за дьявольщина?! – раздался сердитый голос Минди из заднего
– Двигатели заглохли! – растерянно отозвался из своей рубки Хассан, лихорадочно дергая рычаги и вращая какие-то диски.
Я от души проклинал нашего противника за такую сверхоперативность.
– Ричард, восстанови!
Не говоря ни слова, чародей кивнул и поднялся с места, но через секунду снова сел – со странным выражением на лице.
– Восстановить – что? – Голос у него прерывался, как у слабонервного школьника перед экзаменом.
Я сгреб его за рубашку:
– Объяснись!
– На месте, где должны быть двигатели, остались одни черные дымящиеся кратеры. – Он помолчал. – И отметины зубов.
Вот это да!
– Падаем! – прокричал Хассан в громкоговоритель. – Приготовьтесь к жесткой посадке!
Самолет накренился, его заносило… Потеряв равновесие, я провалился в адскую смесь звуков и боли: попытался встать, ударился обо что-то головой – и потерял сознание. Последнее, что смутно помню, – отчаянно хватая ртом воздух, пытаюсь приказать:
– До-тя-ни… до бе-ре-га!..
7
Плыву в теплом чернильном море… плыву, плыву… и медленно просыпаюсь – кто-то меня дергает… Собираю остаток сил… В голову почему-то лезет латынь – давно забытая: "Semianimesque micant digiti ferrumque retractant"…21 Но меча нет… Ну и двину же я сейчас кулаком в чьи-то смутные очертания… Каким-то образом тому удается увернуться от моей кавалерийской атаки. Сгибаю колено, готовлюсь нанести врагу сокрушительный удар в пах, но… тр-рах… сам себе заезжаю в челюсть. Ох!.. Когда ко мне возвращается наконец зрение и предметы приобретают четкие очертания, обнаруживаю себя сидящим на песчаном пляже, на рюкзаке со снаряжением. Сильные волны обдают меня солеными брызгами…
– Эй, Эд!
"Это Минди?" – соображаю я.
Она протягивает мне флягу с водой.
– Ты всегда так просыпаешься?
– Всегда. – Утоляю наконец жажду. – С тех самых пор, как в детстве один нехороший дядя отнял у меня конфетку.
– Гм… это может представлять опасность для твоих близких. Джессика, будь осторожна!
Джесс – она сидит тут же, на обломке скалы, торчащем из песка, – вспыхивает; я тоже краснею, злой и смущенный. Неужто это так очевидно?..
– Все живы-здоровы? – Пытаюсь подняться на ноги, и это мне удается.
– Полный порядок. Самое серьезное ранение – у тебя.
– Ранение? – удивляюсь я. – И в какое же место я ранен?
– В пах, – показала пальцем Минди. – Там что-то распухло и покраснело. Вид жуткий. Мы решили это ампутировать.
– Ха, как смешно! Ты уволена.
Оглядываюсь вокруг: все мы сидим на небольшой полоске песчаного пляжа, песок тонкий, белый, чистый, аж отливает серебром – так бывает только в кино. С трех сторон пляж огорожен коричнево-желтым, гладким как стекло высоченным утесом, который вдается в океан футов на тридцать-сорок и затем уходит из зоны видимости. Высота этого чуда невероятна, а гладкая поверхность безукоризненна – ее не портит ни малейшая трещина, ни единый разлом. И надо всем, что может объять взор, царит вездесущая облачность – плотная,
Лично я нисколько не сомневался – утес искусственного, а не естественного происхождения. (Нечто подобное мы видели на Виргинских островах – это когда столкнулись с опасной формой буддизма, представляющей угрозу для жизни.) Но раз так, перед нами вопрос: создана ли эта скала, чтобы оградить остров от вторжения извне или закрыть выход изнутри? Ответ-то мы получим, но сначала набьем шишек…
В нескольких шагах от нас лежал врезавшийся в скалу ДС-З с расплющенным в лепешку носом. Следы шасси на песке… Отчаянные попытки пилота совершить экстренное торможение в конце концов удалось. Прихрамывая на правую ногу, я неторопливо зашагал туда, к самолету, – команда занималась разгрузкой; матерчатыми холмами громоздились вокруг них мешки, рюкзаки, тюки… Корпус гидроплана, судя по всему, не пострадал, но один из поплавков разбит вдребезги, а в правом крыле зияет трещина – такая огромная, что в данный момент в нее пролезает наружу отец Донахью, осматривавший повреждения.
– Шасси в порядке! – объявил Хассан, нагибаясь и выходя из-под крыла. – Но бензобаки пусты. – Пилот помолчал немного и вдруг тихо и грустно проговорил:
Что поделать, нету у меня
Ни брони, ни крыльев, ни коня.
– Ерунда! – Ричард решительно бросил на песок коробку. – Откуда такой пессимизм? Мы всегда можем изготовить горючее! И найти заменитель двигателю – от машины или от катера. Под капотом моего старого грузовика был мощнейший зверь в четыреста лошадиных сил. Я, бывало, шутил: вот приделать ему пару крыльев – и полетит. – Маг поднял голову. – Эй, Абдул, какой мощности были у нас двигатели? Шестицилиндровые? Восьмицилиндровые?
Глядя на нас из открытого окна пилотской кабины, Хассан повернул задом наперед фуражку и выдал в пространство:
– Две тысячи лошадиных сил, двадцать четыре суперцилиндра "Пратт энд Уитни Дабл Восп", предельная скорость восемьсот миль в час.
– О! – только и мог произнести наш чародей.
– Будет тебе, Рич! – похлопала его по плечу Минди. – Не бери в голову! Возможно, живыми нам отсюда и не уйти. Ведь против нас наука в союзе с магией.
– И первым делом нам следует, – энергично произнес Донахью, – прекратить действие подобных комбинаций – если они до сих пор функционируют!
– Ясно! – Абдул склонился над контрольным пультом.
Из утробы самолета раздалось: "Пфафф…" – и из швов наружного люка полезли клубы дыма. Мы открыли люк и забрались внутрь. В углу горела куча какого-то оборудования. Никогда еще не приходилось мне видеть такого полного собрания технических и магических средств, как в этом отсеке: элементы питания, используемые НАСА; энергетические установки для радаров; пульсирующие генераторы; военные деформаторы; коллекция черных запаянных коробок, составленных в виде миниатюрного Стоунхенджа22; с потолка свисает огромный медный браслет; пол усыпан сверкающими магическими кристаллами; на серебряных лесках под разными углами вращаются ленты Мебиуса; стены увешаны распятиями, звездами Давида, египетскими крестами23, пентаграммами, астрологическими символами, долларовыми банкнотами, лошадиными подковами, кроличьими лапками и прочим в том же духе. Вся эта коллекция, разместившаяся в грузовом отсеке, очевидно, и помогла нам пройти сквозь облачность. Наша Техническая служба ничего не упустила.