Бюро. Пий XII и евреи. Секретные досье Ватикана
Шрифт:
Правительство Тисо, возможно, было самым ревностным воплотителем нацистских принципов, причем оно даже не пыталось ни смягчать, ни прикрывать свои действия какой-либо пропагандой. В то время как сами нацисты время от времени старались одурачить международное сообщество и утаить свои преступления, словацкая политическая элита действовала с бесстыдной откровенностью, как будто гордясь низостью своих поступков. Словацкая пресс-конференция наделала шума в остолбеневшей от ужаса Европе. Однако в фашистской Италии газета «Коррьере делла сера» вышла с таким заголовком: «Правительство Словакии получает все полномочия для изгнания евреев»73.
Среди
«Евреев, пытающихся по очевидным причинам попасть в Венгрию, возвращают властям страны, из которой они прибывают. Все это является следствием давления со стороны Германии. Этих евреев интернируют в концентрационных лагерях, где им не предоставляют ни пищи, ни удобств, ни медицинской помощи, из-за чего многие из этих несчастных погибают. Венгерский Красный крест попытался вмешаться в ситуацию, но не получил соответствующего разрешения»74.
Это еще одно доказательство того, что нацисты не терпели никакого вмешательства в устраиваемые ими преследования и уничтожение людей ни со стороны Красного Креста, ни тем более со стороны Святого Престола.
Очевидец упомянул и трагическую историю девушек, о которой Бюро было хорошо осведомлено: «Еще хуже дела обстоят в Словакии, где тысячи еврейских девушек были высланы, не знаю куда именно, “на потеху” солдатам»75. Он заявлял, что сам принадлежит к арийской расе, но «сообщить все это меня побудили исключительно соображения гуманности». Его откровенный рассказ о судьбе еврейских девушек напоминает о тех гражданах Германии, которые, будучи винтиками огромной машины, тем не менее возмущались жестокостью нацистов.
В Словакии некоторые епископы продолжали бороться. Они составили коллективное письмо о еврейском вопросе, которое должно было выйти в газете «Католицки новины». Государственная цензура сначала запретила публикацию, но затем дала обратный ход, потребовав от епископов внести в письмо изменения, которые смягчали или меняли его смысл. Епископы отважно отказались издавать этот искаженный пропагандой вариант, из которого оказалась выхолощена всякая критика в адрес властей. Вопреки требованиям цензуры в печати появился исходный текст76.
6 июля британский посол Д’Арси Осборн снова задал вопрос о том, предпринял ли Святой Престол какие-либо действия относительно депортации словацких евреев и привели ли они к каким-то результатам77. Подготовить письменный ответ было поручено минутанту монсеньору Делл’Акве, у которого настойчивость британского дипломата зародила подозрения. Госсекретарь кардинал Мальоне уже неоднократно информировал Д’Арси Осборна о действиях понтифика. Делл’Акве показалось, что очередным письмом Д’Арси Осборн пытался добиться от государственного секретаря именно письменного ответа, что, по мнению минутанта, было вопросом assai delicato (довольно деликатным в дипломатическом языке), так как англичанин мог использовать его в целях союзнической пропаганды. Делл’Аква предложил своему руководству устно повторить
Тардини дал свое согласие, но после беседы с Пием XII попросил Делл’Акву приготовить письменный ответ, в котором следовало упомянуть последнее протестное письмо словацких епископов. Свои мысли Тардини записал в отдельной заметке: «Катастрофа заключается в том, что президент словаков – священник. Все понимают, что Святой Престол не может остановить Гитлера. Но кто способен понять, что он не в состоянии положить конец действиям священника?»79
Тардини, секретарь Бюро, как и сегодняшние читатели, задавался ключевым вопросом: почему Святой Престол не мог воспрепятствовать действиям священника-убийцы? Ему приходилось иметь дело с отсутствием полномочий у Святого Престола вмешиваться в дела местного епископата и в принимаемые им политические решения. Кроме того, машина немецкой пропаганды делала все возможное для очернения репутации Церкви. Верный помощник Ватикана, итальянский командор Франческо Бабушо передал текст радиовыступления, в котором министр Мах уверял, что словацкие католики в конце концов одобрили, пусть и опосредованно, «решение» еврейского вопроса, которое тогда воплощалось в жизнь80.
15 мая 1942 года вступил в силу новый конституционный закон, предложенный Махом и предполагавший депортацию всех евреев с территории Словакии. Исключение делалось для двух категорий: тех, кто обратился в христианство до 14 марта 1939 года, и тех, кто связал себя узами брака с супругом-неевреем до 10 сентября 1941 года.
Скромная уступка на фоне знаменитой пресс-конференции, на которой Мах объявил недействительными все свидетельства о крещении, выданные Церковью в Словакии и других странах в течение предшествующих трех лет в надежде спасти жизни людей.
Поверенный в делах Бурцио был совершенно подавлен. Он не скрывал своего отвращения в связи с тем, что «некоторые священники – депутаты парламента проголосовали за этот закон, другие воздержались, но никто не осмелился выступить против»81.
В ближнем кругу Пия XII это вызвало не меньшую подавленность. Кардинал Мальоне письменно ответил Бурцио:
«Святой Престол пребывает в глубоком замешательстве относительно новых суровых мер словацкого правительства против неарийцев. Хуже всего то, что, судя по сообщенным Вами сведениям, новый закон был принят при поддержке некоторых священников, являющихся депутатами этого парламента»82.
Ситуация была отчаянной, но Бюро мало что могло сделать для наказания виновных. Некатолику трудно понять, что у римской курии крайне мало инструментов, чтобы повлиять на местные организации. Согласно католическому канону, священство – не работа, но таинство, исходящее от Святого Духа, а потому неприкосновенно.
Священники в политике… Перед Церковью этот щекотливый вопрос стоял и во времена Пия XII, и сейчас. Монсеньор Тардини никогда не приветствовал участие священников в политике. Позднее, в 1945 году, он признавал, что такая проблема есть и что она чревата скандалами, и вновь сожалел о своей неспособности на это повлиять: