Бывшая любовница

Кариди Екатерина Руслановна

Он рассказывал ей семейную историю, а у Маши перед глазами вставали картины из фильмов про войну. Страшные картины, общее горе, уму не постижимо, как такое вообще могло происходить в жизни. Однако слушать было интересно, и Маша сама не заметила, как уставилась на него, приоткрыв рот.

– Ну вот... А потом, после войны наша бабуля овдовела и вышла замуж второй раз, теперь уже за моего деда. Это, конечно, далеко еще не весь рассказ, но как-то объясняет то, почему мы с Отто братья. И кстати, - добавил вы он, многозначительно поиграв бровями.
– Скоро будете иметь возможность лично

познакомиться с нашей Ба. Отель, в котором у Отто бронь, принадлежит ей.

Осталось только подивиться практичности дражайшего шефа и его умению вести дела!

– Э... Здорово, - пробормотала Маша.

Что ж там за бабушка такая, если сам Отто Маркович ее побаивается?

– Надеюсь, вы друг другу понравитесь, - проговорил Натан, загадочно поблескивая глазами.

Машу это слегка покоробило. Разговор пошел так, будто их брак с Отто Марковичем (ей даже про себя не удавалось назвать его по имени) вопрос уже решенный. Не хотелось давать ложных надежд. Но, с другой стороны, эти люди очень много делали для нее, простая вежливость требовала проявить хотя бы благодарность.

– Натан, давайте кое о чем договоримся...

– Слушаю вас, - глаза его чуть прищурились.

– Мне бы хотелось сохранить некоторые моменты в тайне. Пусть все будет так, как будто я просто еду в заслуженный отпуск. А вы тоже едете, но как бы случайно. Просто, поймите меня, все происходит слишком быстро, и я не готова. А семья... Семья - это уже серьезно.

– Сохранить в тайне от нашей Ба?
– скептически вскинул бровь Натан, хитро усмехаясь.
– Хорошо, как скажете. Посмотрим, что будет, когда Отто примчится к вам через неделю...

– Что?!
– вскинулась Маша.

– Если не раньше, - сказал он и притворно вздохнул, закатывая глаза.
– Наш Отто же там нервами изойдет бедненький, места себе не будет находить, зная, что я тут рядом с вами...

И вдруг рассмеялся:

– Готовы хорошенько позлить моего упрямого братца?

Кажется, кое-кто всерьез уверовал в свою неотразимость?

– Почему нет?
– подумала Маша и очаровательно улыбнулась.

Никогда не была кокеткой, но позлить заодно уж и господина Вальдмана превратилось в дело чести.

А потом поймала на себе взгляд дядечки из соседнего ряда, и ей просто стало смешно. Все-таки хорошо в отпуске, главное, голову дома не оставлять.

***

Ужасное что-то теперь творилось с Анной.

Когда дядька замутил интервью, она согласилась. Тот быстро состряпал текст, быстро привел людей, быстренько отсняли. Ему главное было доказать свою власть и превосходство, а Аня-то ждала.

Надеялась, что теперь Андрей точно придет.

Хотя бы потому что она, его жена, его публично оболгала. Согласна была даже на то, что он придет ругаться. Война - это тоже способ докричаться до человека, когда все другие уже потеряны.

Иногда люди делают близким больно, чтобы привлечь к себе внимание, доказать, что те были неправы. Причиняют боль, потому что хотят любви. Парадокс. Обычно это не приносит желаемого результата. Так случилось и в этот раз.

Андрей не только не пришел к ней разбираться, он вообще проигнорировал всю эту историю так, будто она его не касалась.

За него безукоризненно сработала команда столичных адвокатов. Анин дядька считал, что теперь у него на зятька такой компромат, сам на коленях к нему приползет и будет Аньку в зад целовать, лишь бы его назад приняли, и это дело по-тихому замяли.

Расчет был верным, но только ресурс у Вольского младшего оказался слишком велик, Дудинову не по зубам. И вот уже пошли обратные разборки и совсем другие разговоры.

Что же стало с Аней? До этого она как-то держалась на борьбе, потому что впереди была цель. А тут замкнулась, ушла в себя, от живого человека словно одна пустая оболочка осталась.

Бракоразводный процесс начался.

глава 47

Начался бракоразводный процесс - отвратительная вязкая каша. Если бы не мощная юридическая поддержка со стороны отца, Андрей, наверное, сорвался бы уже в первый же день.

Господи... Какой он был идиот! Вместо того, чтобы с самого начала по-человечески поговорить с родным отцом, наладить отношения нормально, месть строил, влез в дерьмо по уши! Стратег мелкотравчатый.

А сейчас хлебал - захлебывался. Его вымораживали даже не имущественные претензии родственников жены. Осознав, что что разрыв неизбежен, они готовы были рвать его в клочья, в счет поставили каждый съеденный когда-то витамин. Но этого следовало ожидать, и к этому он как раз был готов.

Ужасным было извращение всех его поступков. Отношение к жене преподносилось в настолько перевернутом виде, что он получался настоящим пауком, высосавшим жизнь из бедной девочки. А Аня, лежавшая сейчас в клинике растение растением, прекрасно это иллюстрировала.

Это провоцировало чувство вины, которое он, казалось бы, не должен был испытывать.

Да, Андрей отдавал себе отчет в том, что ангелом он не был. Но не доводил он ее до края и незачем в этом его обвинять!

Случалось, ходил от жены налево. А кто не ходил? И вообще, кто тут из них святой, бл***?! Если и были любовницы, Андрей всегда все делал тихо и аккуратно, не допускал оскорбительных для жены сплетен. Они всегда считались идеальной парой.

Денег ей хотелось - НА! Тряпки, машину, цацки - НА! Чего еще ей было надо?! Он же терпел все ее заходы, а за*бывала она его с завидным постоянством. Не пил, почти не курил, дома, во всяком случае. Да мог иногда повышать голос, но бл***, никогда на нее руку не поднял!

Просто их брак изжил сам себя. Наверное, потому что был обречен с самого начала. Но выдвигать ему теперь обвинения в нанесении ущерба здоровью жены?! За что? У него в голове не укладывалось.

Конечно, адвокаты отца справлялись, но это не спасало от яда клеветы, отравлявшего его душу.

И да, каждый раз после таких обвинений, он невольно начинал копаться в себе, ища то чудовище, которым его выставляли.

Еще недели не прошло, а его его предстоящий развод уже стал притчей во языцех, почище его знаменитой свадьбы, которую еще не успели забыть в городе. Игнорировать - единственное, что он мог всем сплетням противопоставить. Игнорировать и работать дальше.