Бывшие. Навсегда
Шрифт:
Окончив аспирантуру, после благополучного развода, я преподавала в ВУЗе. Учила студентов уму разуму, заодно этнографии, истории, традициям, а также религиозно-философским и этическим учениям Китая. И языку, конечно же – это был основной источник моих доходов.
Спустя несколько лет защитила диссертацию, устроилась в Шанхайский университет, чтобы уже китайцам преподавать их же историю, традиции, этнографию и язык… Дела мои шли в гору. Я много работала, хорошо зарабатывала, снимала просторную квартиру на тридцатом этажа более чем приличного жилого комплекса, отдыхала
Правда, для местного контингента я считалась «шэнню» – женщиной-остатком, невостребованной женщиной, той, что до двадцати пяти лет не вышла замуж, потому второй сорт. Однако, мне, как европейке, достаточно рослой, к тому же блондинке, делали скидки. Пренебрежение в свой адрес я не чувствовала никогда, от нехватки мужского внимания не страдала и дня своей счастливой и беззаботной тогда жизни.
Один профессор, с которым я встречалась больше года, даже вознамерился на мне жениться, о чём сообщил между постелью и поездкой в метро. Хотел познакомить с родителями и сестрой, я благоразумно отказалась. Побойтесь Брахму, я развелась с Таиром Ином не для того, чтобы погрязнуть в патриархальном браке с ханьцом, при всей моей любви к обычаям и устоям Китая.
Другими словами, я не помышляла возвращаться в родные пенаты, всерьёз задумывалась о покупке своего жилья, хотела перевезти родителей, завести кота, в крайнем случае, волнистого попугайчика. Навсегда осесть в Поднебесной.
А потом один товарищ съел летучую мышь, именно так звучала официальная версия. И нас всех посадили на жёсткий карантин. Я осталась в одиночестве на тридцатом этаже, без родителей, кота, волнистого попугайчика или хотя бы профессора, и медленно и верно сходила с ума.
Дистанционная работа со студентами помогала не поехать головой окончательно, немного регулировала режим дня, заставляла вставать с кровати. Умываться, наносить подобие макияжа, готовить завтрак, но всё это не спасало от того, что я неминуемо сходила с ума.
Тот факт, что доходы мои увеличились благодаря онлайн занятиям с частными студентами по всему миру, не помогал. Я чертовски, до икоты, чесотки, истерики хотела живого общения. Глаза в глаза, рука в руке, всё равно с кем, хоть с отвергнутым мной профессором, хоть с его родителями, хоть с курьером. Меня бы устроил лаборант, делающий тест, ведь там, под защитным костюмом, живой человек!
К тому же, мне не стыдно в этом признаться, моему живому, здоровому телу требовалась сексуальная разрядка. Я и до карантина порой ощущала некоторую нехватку… траха.
Ребята из Китая славные парни, нежные, внимательные, изобретательные, полны всевозможных достоинств. Физические параметры разные, как и у всех. Можно наткнуться на чистейшей прелести увесистый образец, можно на каперс, даже не корнишон. Однако статистика штука неумолимая, в среднем попадались корнишоны, а из-за напряженной обстановки, бесконечной конкурентной гонки, в стрессе и упадке.
Потому время от времени ужасно хотелось, чтобы какой-нибудь здоровенный мужик с бородой-лопатой отымел меня своим увесистым, двадцатисантиметровым образцом, чтоб
Хотелось архетипического лесоруба с большим… топором, и чтобы этот топор работал отбойным молотом несколько часов кряду. Сдохнуть под этим мужичарой счастливой и оттраханной.
В карантин же это желание не просто возросло, оно превратилось в навязчивую идею, однако, не то что лесоруб, носитель каперса оставался недоступной роскошью.
Не иначе как чудом, мне удалось вырваться из Китая. Папа приложил недюжинные усилия, поднял всех, кого мог и не мог, нашёл знакомого консула, и через него, спец бортом МЧС, меня, вместе с пятьюдесятью двумя гражданами родного государства, удалось вывезти.
Не стану утомлять рассказом о карантине на родине, могу сказать лишь, что была счастлива. Счастлива! Господи, какое же это счастье, видеть живого человека, пусть в защитном костюме. Человека, который берёт тебя за руку, разговаривает с тобой, прикасается к тебе, осматривая.
Когда меня отпустили домой, я готова была целовать асфальт, на котором стояла и бросаться с объятиями на первых встречных, невзирая на пол, возраст и угрозу попасть в полицейский участок. Ведь там… тоже живые люди! Человеки!
Вечером на меня накатило чуть подзабытое от восторга желание отдаться лесорубу с косой саженью в плечах и причиндалом с… В общем, нормальным таким причиндалом, увесистым.
Программ быстрых знакомств у меня тогда не было, к тому же карантин ещё не отменили, пусть по сравнению с Китаем это был Бразильский карнавал – я могла выйти в продуктовый магазин, например, – но рестораны, пабы, ночные клубы не работали.
В голове сам собой возник образ знакомого «лесоруба», эдакой машины секса, не знающей усталости. Бороды лопатой у него не было, зато топор необходимого размера и качеств имелся, плюс рядом с ним я всегда себя чувствовала невысокой и хрупкой, что с моим ростом редкость.
Учитывая, что время от времени мы перекидывались дежурными поздравлениями с Новым годом и днём рождения, контакты у меня имелись. Предлог для встречи нашёлся быстро – помочь разобрать коробки после переезда. Средства защиты – перчатки, маски и презервативы, – тоже.
Таир стоял на пороге моей полупустой квартиры через час сорок минут. Через час пятьдесят пять я имела удовольствие убедиться, что память меня не обманула, с топором у лесоруба всё отлично. Прямо на зависть шикарно!
Стену мы конечно не проломили, спасибо строителям, а вот спинку кровати сломали. Нарвались на удары по батарее с требованием заткнуться нахрен, нормальные люди в это время спят, и угрозу вызвать полицию.
Утром было больно ходить, не только в объяснимом месте, везде. Ноги, руки, спина, я словно в спортивном зале провела восемь часов, безостановочно повышая нагрузку, пока не накачала тело молочной кислотой под завязку. Но счастливей меня человека во всей вселенной не нашлось бы.