Бывшие. Спаси моего сына
Шрифт:
– Повезло тебе, - вздыхает малыш.
Амир отворачивается. Ему тяжело подобное слышать. Ощущаю его боль.
Конечно, матери как Тая и лютому врагу не пожелаешь.
Но я тут бессильна и как врач, и как человек.
Проводим в палате еще около сорока минут. Дальнейшее общение складывается позитивно между парнями.
Костя практически игнорирует Амира. Но мы все вместе веселим нашего больнушку. Много шутим и смеемся.
После прощаемся с Юрой.
Малышу сейчас уколы надо делать. Как раз медсестра
– Я вас провожу, - вызывается Амир.
– Не стоит, - отнекиваюсь.
– Просто в коридор выйдем. Пару слов хочу тебе сказать.
– Угу, - киваю. – Кость, ты у меня в кабинете побудешь. Мне к профессору надо. А потом я тебя позову. Михаил Иванович будет очень рад тебя увидеть.
– Без проблем, - соглашается сын.
Мы втроем выходим из палаты. Доходим до лифта.
Створки открываются и являют нам профессора собственной персоной в компании высокого мужчины лет сорока.
– Лана, девочка моя! А мы как раз тебя ищем! – восклицает Евсеев. – Константин! Молодой человек, растете на глазах! Настоящий мужчина! – пожимает руку Косте, а меня обнимает.
Спутник профессора смотрит на это все цепким взглядом серых глаз. Обнимаю профессора, а разглядываю мужчину. Сама не знаю почему. Его этот взгляд, не дружелюбный явно, сканирующий, будто без спроса залез внутрь и нагло там осматривается.
– Михаил Иванович, вы как солнышко нас порадовали своим приездом, - целую профессора в обе щеки.
– А я ж с новостями. Узнал, что наш Адриан напортачил, и быстро все исправлять, - Евсеев выглядит безумно довольным.
– Знакомьтесь, это Милана Алексеевна Евсеева – моя гордость, наш завотделением кардиохирургии, о ней я могу часами говорить. А это тоже кардиохирург, в прошлом мой ученик, Егор Романович Асташев. Он покупает часть Адриана, и поможет нам тут во всем разобраться, - изрекает профессор.
А мы с этим Егором Романовичем так и замерли напротив друг друга, скрестившись изучающими взглядами.
Глава 55
– Доброго здравия, Милана Алексеевна, - произносит после длинной паузы.
Голос у него низкий, очень хриплый. Он привык командовать, ощущается налет власти, самоуверенности.
Подходит к Косте, подает ему руку, потом к Амиру, который смотрит на Егора широко раздув ноздри.
Мой сын рассматривает мужчину с интересом.
– Мы с вами основные моменты обговорили, Егор Романович, - произносит профессор. – Думаю, у вас с Миланой Алексеевной есть темы для обсуждения. А я пока провожу молодого человека и Амира Динаровича.
– Что уже готовы все бумаги? Клиника же пока не продана, - интересуется Амир.
– Дело в мелких формальностях, - отвечает Егор.
Отворачивается, демонстрируя отсутствие интереса к собеседнику.
– Милана Алексеевна, у меня действительно имеются
– Да, конечно, Костик, подождешь меня в кабинете. Амир, еще увидимся, - киваю ему. – Михаил Иванович, не уходите, после хотела бы с вами поговорить.
Отчего-то мне не хочется отказываться от разговора.
Если этот Егор действительно собирается приобрести клинику, мне надо поскорее понять, что он за фрукт.
Смогу ли я с ним сработаться? Будет ли мне комфортно?
Пока не понимаю своих ощущений. Все слишком сумбурно. С другой стороны, Евсееву я доверяю, человеку, в котором он сомневается, он бы к детищу не подпустил.
Но ведь с Адрианом у него прокол вышел?
Может и этот Егор с гнильцой?
Это все крутится у меня в голове, пока мы проходим по коридору, поднимаемся по ступеням и заходим в кабинет главврача.
– Присаживайтесь, Милана Алексеевна, - пододвигает для меня кресло. – Чай? Кофе? Вода?
– Нет, спасибо.
Он занимает место за столом.
– Скажу честно, у меня было весь мало времени, чтобы полностью увидеть положение дел клиники. Решение о покупке, обусловлено желанием помочь Михаилу Ивановичу. Он в свое время многое для меня сделал, - только сейчас улавливаю странный акцент.
Едва уловимый, но он присутствует. И в тоже время у меня не складывается впечатление, что мужчина говорит не на родном языке.
– Профессор упоминал, что вы его ученик.
– Несколько больше, чем просто ученик, - его четко очерченные, жесткие губы трогает ухмылка. А глаза продолжают цепко следить за мной. Он будто щупальцами внутрь пробирается и нагло меня ощупывает. – Но устраивать бардак в клинике я не позволю. А вы тут сильно расслабились. Дисциплина отсутствует.
– Не успели вникнуть в дела, а уже такие заявления? – скептически выгибаю бровь.
– Мне одного взгляда хватило. И не спорьте, Милана Алексеевна. Бессмысленно, - бросает снисходительный взгляд.
– Бессмысленно – это когда начальник самодур и не прислушивается к коллективу. На работу надо идти с радостью, а не вздрагивать в страхе, едва заслушав шаги начальства, - отвечаю ему тем же взглядом.
– Бардак и здоровый диалог – вещи из разных областей, - барабанит ухоженными пальцами по столу.
У него очень длинные ресницы, и этот взгляд, словно он заранее знает, что ты скажешь.
Непростой фрукт.
Почему именно он? Надо будет обязательно спросить Евсеева.
– Не заметила, чтобы вы прислушивались. Вы убеждены в своей правоте, а кто не согласен, тот ошибается. Ведь вы начальник и за вами последнее слово.
– Какие любопытные выводы вы обо мне сделали, - понижает голос до низкого хрипа, а сам придвигается ко мне. – А вы зубастая, Милана Алексеевна.
– А вы, Егор Романович, пока не убедили меня, что стоит с вами работать.