Бывшие. Ты моё спасение
Шрифт:
– Тук–тук. – Алена просовывает голову в дверной проем. – К тебе можно?
Я отлепляю ладони от лица, вздыхаю и молча, согласно киваю ей. Почему она спрашивает? Я всего лишь мелкий обслуживающий персонал. Да я и не стремлюсь на более высокую должность, никому не стану мешать идти наверх. Мне просто нужно отработать взятые у Артура деньги и забыть сюда дорожку.
Мы с ним должны были забыть друг о друге навсегда, стереть наше прошлое навеки и никогда не встретиться вновь. Но судьба распоряжается иначе. Толкает меня в омут без предупреждения и подготовки.
Я ведь знала кто владелец! Но, кажется, я просто сглупила или была затянута в переживания о папе. Я вычеркнула из памяти название, заблокировала его и не давала прорваться наружу, не желая вновь чувствовать адскую боль.
– Все хорошо? Неважно выглядишь Софья.
Алена очень быстро переступает границы и когда я навожу на нее рассеянный взгляд, она уже сидит на стуле прямо передо мной.
– Да. Просто очень насыщенный день выдался.
Отметаю ее вопросы милой улыбкой.
– Тогда, наверное, я не вовремя. – Кладет на стол стопку конвертов, каких–то бланков, клочков бумаг и аккуратно толкает в мою сторону. – Это все оставили для Алексея Ивановича. Нужно рассортировать. Валентина быстро справлялась, думаю, ты тоже сможешь.
Смотрю, не моргая, на груду макулатуры и насильно подавляю протяжный выдох. Перед глазами пляшут черные мушки, в груди возрастает жгучее давление.
Накрываю ладонью кривую бумажную башенку и воодушевленно улыбаюсь ей.
– Все будет сделано.
– Имей в виду, среди этих конвертиков попадаются приглашения на вечеринки в честь юбилеев, свадеб, и тому подобное. Алексей Иванович никогда их не посещает. Он по–другому развлекается, – с издевкой усмехается Алена. – Так что сразу же пиши на подобные письма деликатный отказ.
– Поняла. Спасибо.
Девушка в шикарных туфлях, на которые я так долго смотрела в торговом центре, медленно поднимается, одергивает узкую юбку. Стучит ноготками по спинке стула, осматривая просторный кабинет, и уходит. Я не свожу глаз с двери. Если она вернется, я запущу в нее карандаш. Или что тяжелее.
Выдыхаю, растираю плечи руками и берусь за работу. Мне нужно успеть справиться за час. Я ведь не могу не заехать к папе. Он ждет нашей встречи, и я тоже. Сегодня доктор Миронов звонил мне. Сказал, мы успеваем купировать болезнь и подарить моему папе несколько лет жизни. От этой новости я съела целый эклер на обеде. Вкусный, политый шоколадом эклер!
– Ты еще здесь?
На пороге кабинета мрачная фигура в дорогом костюме. От него исходит пьянящая аура. Будто бы трезвенник оказывается в винном погребке и пускается во все тяжкие. Но я не пью. Даже ни разу не пробовала алкоголь. Мне всегда нужно контролировать себя.
– Артур Алексеевич…
Пальцы прекращают бегать по клавиатуре, зависают на весу. Сын моего босса переступает через порог, и придирчиво озирается по сторонам.
–
Зал? Это шутка такая? Хотя услышать нечто подобное от Артура неудивительно. Он помешан на спорте: пробежки, кардио, плавание, баскетбол. Мужчина с множеством спортивных пристрастий. Сразу же вспоминаю о себе. За всю жизнь я разве что на диете сидела и ту легко бросила, заказав гигантскую гавайскую пиццу. Это мой максимум. Предел силы воли.
– Скажите своему отцу, чтобы уволил меня и делайте с кабинетом, что хотите.
Уголок рта Артура ползет вверх. Сам он идет в центр комнаты, сунув руки в карманы, и долго ничего не говорит. Смотрит неотрывно в панорамное окно.
Я сворачиваю все окна, выключаю компьютер и, проверив телефон, закидываю его в сумку.
– Когда наскучишь моему папаше, уволит. Но ты я думаю, задержишься. Ты в его вкусе. Да и после меня он любитель подбирать…
Щелкает пальцами в воздухе, сведя свои светлые брови.
– Вспомнил, объедки.
Что? Мои глаза округляются, вспыхивают ненавистью. Сердце бьется все быстрее и быстрее, вынуждая меня часто дышать. Отталкиваю свое кресло, хватаю сумку за длинный ремень и направляюсь на выход. Не буду больше и секунды своего внимания дарить Артуру. Он не получит удовлетворения от моей реакции. Ни одной жалкой крохи.
– До свидания, Софья Романовна.
Какой же мерзкий злорадный тон. Он впивается в уши, вонзается мне в спину и раздирает клыками плоть.
– Всего хорошего, Артур Алексеевич.
Я поворачиваю к нему голову, притворно улыбаюсь и покидаю кабинет. Каждый мой шаг вторит сердцу. От этого унисона ноги дрожат. Самое главное не подвернуть каблук. На новый ремонт я еще не заработала. А ходить по вине бывшего жениха в старых туфлях не собираюсь. Не заслуживает он, не смотря на мои чувства, которые я начинаю испытывать вновь и усиленно заглушаю в себе.
***
Из папиной больницы я ухожу поздно. Город уже вязнет в ярких огнях, а на дорогах прибавляется машин. Они проносятся мимо с музыкой на полную громкость, вызывая недовольство у некоторых прохожих.
Мне все равно. На рев, на музыку, на людей. Я бреду по тротуару, оттягиваю приход домой. В квартире пусто. Никто не ждет. Ни котенка, ни ребенка. К чему мне торопиться? Побыть в одиночестве или посмотреть якобы воодушевляющий фильм? Не хочу. Без папы все не то. Все! Даже рада, что опаздываю на последний автобус. Спускаюсь в метро и проезжаю две лишние станции.
В полупустом вагоне я окончательно зарываюсь в мыслях и все никак не найду из них выход. Из–за меня Артур стал таким жестоким, холодным и надменным или из–за своей семьи, в которой ценят только размер банковского счета?
Когда мы были вместе, его мать часто говорила обо мне с ноткой высокомерия и равнодушия. Они с Алексеем Ивановичем давно в разводе, но в желании видеть рядом с сыном достойную жену совпадали. И я не та жена. Пусть благодарят Алину. Ей удалось нас разлучить…сжимаю губы до боли.