Бывших мам не бывает

Юраш Кристина

– Сэр! – послышался голос, когда дверь кабинета скрипнула. Немолодой мужчина вошел, робко озираясь. – Я пришел сообщить вам ужасную новость.

Его рука стянула шляпу с головы.

Ваша карета упала в воду. Кучера выловили, а ваша жена и сын… – голос запнулся, но глаза незнакомца сказали все остальное.

Я помню, как они лежали рядом, не разжимая рук. Я запретил к ним прикасаться. А потом стоял на коленях среди горящих свечей, склонив голову к белой руке, которая все еще прижимала к груди сына.

“Мистер

Олатерн. Может, вы позволите похоронить их…”, – робкий стук в дверь и заикающийся голос служанки заставил меня поднять голову. Никакая магия на свете не могла вернуть их к жизни, а мне оставалось просить у них прощения, что в тот день меня не было с ними рядом.

Я бы выбил окно тонущей кареты. Я бы смог вытащить их… Просто в тот день рядом с ними не было меня. У них не хватило силы и времени выдавить это стекло…

“Он сидит так уже третьи сутки, мэм. Мы пытались с ним поговорить, но… лорд раздавлен горем. Может быть, вам удастся, мэм?”, – послышался голос в коридоре, а я снова оторвал голову от пьедестала.

Я умолял, чтобы смерть пришла как можно скорее и забрала меня тоже! Зачем мне жизнь, если я потерял все?

Дверь тихонько скрипнула, а на пороге появилась миссис Рутгерс. Я помню, как пожилая соседка зашла в комнату, а сквозняк двери чуть не потушил свечи. Пламя колыхнулось.

– Мальчик мой, – послышался голос, а старушка положила руку мне на плечо. Я поднял на нее бессонные, выплаканные глаза, а она лицо улыбнулась. – Ты не сможешь их вернуть… Постарайся просто отпустить…

– Нет, – рявкнул я, глядя на нее из-за шторки спутанных волос.

Она присела в кресло. Голос ее был тихим и ласковым. Она говорила многое. Про то, что это – неотъемлемая часть жизни. Про то, что я ни в чем не виноват. Она держала мою руку в своей сухонькой руке. И голос ее убаюкивал, словно голос матери.

– Ты должен понять, что это просто оболочка… А их души уже далеко… – шептала она. – Отпусти оболочку, мальчик мой…

Она увидела разложенные книги и покачала головой.

– Если ты воспользуешться ими, то это же будут уже не они? – ласково заметила миссис Рутгерс. – Это будут послушные куклы. Так что лучше не надо…

Она говорила правильные вещи, я понимал их, но принимать отказывался. Всем сердцем противился мысли, что потерял их навсегда.

– Мне кажется, что у смерти нет сердца, – прошептал я. – Иначе бы она не забирала тех, кого любят.

– Ну, мальчик мой, над каждой смертью есть изначальная смерть. Он решает сам… – задумчиво произнесла миссис Рутгерс. – Но ты не думал о том, что у смерти большое сердце? Раз она принимает все, вне зависимости от того, как он прожил жизнь. Она умеет прощать и злодеев, и обнимать невинных детей? Мне кажется, что у смерти огромное сердце, в котором есть место каждому. Мне кажется, чтобы быть смертью, как раз такое сердце и нужно.

– Неправда, – прошептал я, чувствуя,

как меня гладят сухонькие ручки. Только сейчас я заметил траурный наряд и брошь из черного оникса. Добрая старушка тоже кого-то потеряла.

– Я могу сказать вам, что смерть – это не конец. Представьте себе, что они рождаются снова. Не помнят свою прежнюю жизнь. Быть может, вашей жене уготована судьба любимой дочери. Первая весна, первый бал… Все повторяется снова и снова. У кого-то снова родится ваш сын… И будет счастливо бегать с другими детьми… Думайте лучше об этом, мистер Олатерн.

– Но я не хочу их отпускать, – спорил я, понимая, как силы изменяют мне.

– А вот это вот уже проявление эгоизма, – строго произнесла миссис Рутгерс. – Вы думаете не о них. Вы думаете о себе. Нельзя быть эгоистом, мистер Олатерн. Вы просто не даете им шанс снова стать счастливыми… Вы держите в своем сердце призраков, как запертыми в доме.

– А они могут вернуться ко мне? – прошептал я, видя, как миссис Рутгерс задумалась.

– Не знаю, – честно ответила она. – Они вернуться туда, куда захотят… И если они захотят к вам вернуться, поверьте, они вернутся.

– Откуда вы столько знаете про смерть? – спросил я.

– О, чем старше становишься, тем больше понимаешь, – улыбнулась добрая миссис Рутгерс. И достала платочек. – Утрите слезы, лорд Олатерн. Вам предстоит долгая жизнь. И однажды вы наверняка будете счастливы…

Сглотнув, я опустил головы выдыхая. Я растер лицо рукой, оставляя влажный след от слез ветру.

Перед глазами стояла картина. Жнец, рядом с которым стоит драгоценная призрачная жена и держит за руку Тео.

– Прощай, – едва слышно шепчет она, растворяясь. – Я решила, что так будет лучше… Правда…

И свой крик звенящий в ушах: “Нет!!!”. Но не успел. Рука, прошла сквозь нее.

Сына ты не получишь!

Ярость накатывала. Силы, бушевавшие внутри, росли. Удар. Еще удар. Огромная черная ворона вылетела из дома. “Мама! Мама!”, – кричал Тео, протягивая руки к … пустоте.

– Она улыбалась, – всхлипывал Тео, пока я чертил знаки по стенам. Каждый из них вспыхивал под рукой, укрепляя защитную магию. – Она сказала мне, что сегодня особенный день. И…

Мальчик не мог сдержать слез.

– И мы пойдем, погуляем… – заметил Тео. – Мы отправились в сад, а там эта ворона! И мама обрадовалась…

Каждое его слово рвало сердце на части.

– Она сказала, что мы должны уйти. А я спросил, а как же папа? – ревел Тео. – А мама сказала, что так нужно… Так будет правильно! Нам не место среди живых. Мы умерли! Наше место там! А мне вдруг стало так страшно… Я же не знаю, что это за “там”. А вдруг там плохо? Но мама сказала, что там хорошо. Я спросил, а что там? Она не смогла ничего ответить… А когда ворона схватила маму, я испугался… Испугался и закричал… Папа, мне страшно, где мама?