Бывших учителей не бывает, или Перевоспитаю всех!
Шрифт:
Глаза девушки вспыхнули затаённой радостью, но тут же потухли и она с нескрываемым разочарованием произнесла:
– Что, даже тело мне вернёшь?
Вернуть тело? То есть… Сомнения, жалость, горечь всё смешалось, но я качнула головой и, выдавив беззаботную улыбку, честно произнесла:
– Верну. Но лишь тогда, когда буду уверена в их безопасности.
Я прожила жизнь. В общем-то неплохую, со своими взлётами и падениями, и мне не на что было жаловаться. Я старалась помочь детям, дать им то, что могла. Теперь же, после смерти, как бы дико это не
Аннэт сомневалась ещё несколько секунд, потом же сдалась и, вцепившись побелевшими пальцами в подол своего платья, прошипела:
– Шахты, всё дело в них. Там… – её голос сорвался, а на лбу, за какие-то пару секунд появились крупные капли пота, – там вовсе не камни, как думает Хэмлин. Там источник. Он… – девушка облизала губы, – даёт безграничную силу, а если заряжать от него камни, и продавать на чёрном рынке, то помимо силы можно получить безграничную власть и богатства. По нашим законам, герцог должен был заявить о его обнаружении королевским соглядатаям. Но он слишком беспечен, слишком молод и доверчив. А его партнёр, – тут она захрипела и схватилась ладонями за горло, но упрямо продолжила выталкивать из себя слова, – более находчив. К тому же, подданный другой страны, и он…
Я и до этого не могла спокойно сидеть на месте, теперь же вовсе вскочила и подалась вперёд:
– Хватит! Замолчи! Не говори ничего больше!
Из носа девушки текла кровь, окрашивая губы и подбородок тёмными струями. Её била крупная дрожь, но Аннэт посмотрела на меня вполне осмысленным взглядом и попросила:
– Нужно оповестить соглядатаев, вот только… – Аннэт сползла с камня на землю, устроив голову на валуне. – У вас слишком мало времени, он всё знает…
Девушка прикрыла глаза и я, наплевав на предосторожность, сократила расстояние между нами и уже хотела прикоснуться к тонкому запястью, но Аннэт отдёрнула руку и посмотрела на меня глазами, в которых были видны отголоски тьмы:
– Не смей. Если я вернусь в тело раньше времени, то ничем не смогу помочь ни детям, ни Хэмлину.
Я не знала, почему она решила, что от прикосновения ко мне она сможет вернуть своё тело, но послушно отступила. Я опустилась коленями на каменистую почву и тихо спросила:
– Чтобы вернуть тебе тело, я должна избавить от договора с кляксой?
– С кем? – девушка вперилась в меня растерянным взглядом и я несколько смутилась:
– Ну, с той чёрной гадостью, которая всё требовала от меня исполнить договор?
Кляксой я уже сама её прозвала, потому что не знала, как ещё описать эту субстанцию. Аннэт, наверное, такую чушь вовсе не ожидала от меня услышать.
Слабая улыбка коснулась губ девушки и она прошептала:
– Да, нужно разорвать договор, тогда, – выдохнула устало, – тогда я буду свободна.
Глава 42
О том, что мне пора, я догадалась как-то сразу. Вдруг пришла мысль, что меня ждут и что нужно идти. И не успела
Уже через секунду я открыла глаза и увидела перед собой знакомый потолок комнаты, где мы с Аделией провели ночь.
Резко села, откинув одеяло. Спустила ноги на пол и прямо так, в нелепой ночной сорочке понеслась в соседнюю спальню, где безмятежным сном спал Хэмлин. Это я так думала, что он спит, но… Нет. Его в кровати не было, и в ванной тоже не оказалось. Сначала я позвала его негромко, потом выбежала в коридор и столкнулась с Хансом. Парень сонно потирал глаза, а заметив меня, спросил с удивлением:
– Госпожа Аннэт, что-то случилось?
– Где Хэмлин? – спросила без всяких предисловий.
По губам охранника скользнула мягкая улыбка и он, махнув рукой себе за спину, спокойно отозвался:
– Герцог собирается уехать ненадолго. Ему нужно посетить шахты и он просил… – услышав про злополучные шахты, я сорвалась с места, в спину же мне понеслось ещё более растерянное, – присмотреть за вами.
Потом парень будто бы одумался и рванул следом, во всяком случае, я слышала его громкий топот за спиной.
На улице только-только рассвело. Утренняя прохлада, обжигая, коснулась голых ступней, облизала тело, едва ли прикрытое лёгкой тканью сорочки. Но холода я не чувствовала, мне было важно успеть остановить карету, которая уже тронулась с места.
– Стоять! – крикнула, что было сил. И возница, никак от удивления, резко натянул вожжи, отчего лошади едва ли не на задние ноги встали. Заржали оглушающе, с нескрываемой обидой, и встали на месте, как вкопанные.
Муж выглянул из кареты, посмотрел сначала в сторону лошадей, потом только заметил меня, бегущую к нему.
– Анн… эт? – закончил с запинкой. Посмотрел сначала мне в глаза, потом перевёл взгляд на голые ноги, чуть выше. Совершенно некультурно выругался сквозь зубы, в два широких шага оказался возле меня и подхватил на руки. Хотел что-то ещё добавить, судя по взгляду отчитать меня, но я его перебила:
– П-п-подожди! Тебе нельзя ехать в эти шахты. Во всём этом замешан твой…
Хэмлин, вместо того, чтобы дать мне закончить, чуть встряхнул и склонился к моим губам, оставляя лёгкий поцелуй. Сказать, что я опешила от его действий, это значит ничего не сказать. Глаза стали размером с блюдца, не иначе.
Муж же отстранился и улыбнулся довольно, сам же прошептал, почти не разжимая губ:
– Молчи Анна, я всё знаю.
Знает? Знает?! То есть, как это знает? А почему тогда молчал? Почему говорил мне какую-то чушь о том, будто понятия не имеет о тех, кто ещё связан с Маргарет? Он мне настолько не доверяет?
Последняя мысль была… отрезвляющей. Настолько, что вместе с трезвостью из головы вообще всё выветрилось, оставив лишь звенящую пустоту. И сосущую боль где-то под рёбрами. Сердце, стучавшее до этого надсадно, истерично даже, замерло и стало проталкивать кровь рваными, едва различимыми толчками.