Бывший 2. Роди мне сына
Шрифт:
– Что бы ни было – тебя не касается. Будешь совать нос куда не надо, я его укорочу.
– Софа сказала, что не выносить ей…
Да к хренам!..
Эрика вскрикивает оттого, с какой силой мои пальцы сжимаются на её руке. Я же думаю, почему снова поверил своему товарищу Николаю, владельцу той клиники, в которую привез Веру. Он гарантировал полную конфиденциальность, на деле же снова вышло так, что все и всё знают.
– Я сказал, чтобы ты думала, что говоришь! – повторяю. – Моего ребенка…
Светлое
– Так нет никакого ребенка, – блажит Эрика. – Нет его. Что ты с ней возишься?.. Зачем тебе телекомпания? Ты ничего не понимаешь в этом бизнесе. Думаешь, Умаров младший продаст прииск тебе после того, как вступит в наследство?.. Ради этого мы снова переехали сюда?
Встряхнув напоследок, с отвращением выпускаю её руку и скидываю с журнального столика книги.
Поднимаясь по лестнице, понимаю, что пара часов за рулём, по трассе, в полнейшем одиночестве, мне сейчас точно не повредят…
А обратная дорога может быть даже пойдёт на пользу…
Глава 16
— Вера Михайловна, весь персонал «Соснового заповедника» желает вам крепкого здоровья, и мы обязательно ждем вас в гости снова.
— Спасибо, — перекидываю через руку пальто, аккуратно выправляю волосы из-под ворота теплой водолазки и коротко киваю. — По приезду напишу положительный отзыв на сайте и буду рекомендовать всем знакомым. Мне у вас понравилось, только вот воздух слишком чистый. Всё время хочется спать…
Администраторы за стойкой посмеиваются.
— Очень рады, Вера Михайловна, что вам удалось отдохнуть.
— Да. Я действительно отдохнула, — проговариваю под нос.
Охранник должен был оставить мой чемодан в лобби-баре, я тоже направляюсь туда. По пути проверяю телефон. Адриан сказал, что водитель заберет меня в час, это значит у меня есть минут двадцать.
Усаживаюсь в мягкое кресло, улавливая ощущения в теле, которых теперь боюсь, как огня. Долгое время, чувствуя, как живот каменеет, я будто даже радовалась этому напоминанию о беременности, а сейчас замираю от ужаса.
Я могу его потерять… Всё потерять. Надежду, мечту и счастье.
Снова расстраиваюсь.
Пытаясь отвлечься, хватаю пластиковое меню и заказываю молочный улун с кусочками манго в чайнике. Кофе мне категорически противопоказан, а рекомендации врачей теперь святое.
Последние две недели прошлись по мне в буквальном смысле горячим отпаривателем. Перекроили мозг, заставили многое переоценить, а ненужное вовсе выкинуть.
Врач из клиники «Афина» обнаружила на ультразвуковом обследовании серьезную патологию — небольшую отслойку, в матке образовалась гематома. Для того чтобы проставить необходимые капельницы и сдать дополнительные анализы меня тут же госпитализировали, где я провела почти неделю.
Уже потом переехала сюда.
С
Сначала переписка была по делу. Сухие и короткие СМС, а сейчас, ближе к окончанию моего отдыха, он уже может спросить с утра как у меня дела, а я — отправить ему фотографии здешней природы.
Не знаю зачем.
Просто… пожалуй, больше некому.
Моя подруга Яна ещё в самом начале приезжала в больницу, чтобы привезти всё необходимое, но так как она тоже находится в положении, расстраивать её я не стала.
А Макрис?
Это ведь наша общая беда получается. Или общая радость… которая может никогда не случиться.
— За вами приехали, — услужливо обращается ко мне официантка.
— Спасибо, — киваю, озираясь в сторону светлого фойе, расположенного напротив ресепшена.
Замираю, когда вижу не водителя, а Адриана.
Он без уже привычного для меня официального костюма. В джинсах и черной куртке, из-под которой выглядывает воротник белой рубашки.
Как завороженная уставляюсь на него.
Он тоже смотрит через расстояние. Долго, пристально. А потом… приветливо улыбается. Но не мне, а девушкам-администраторам за стойкой. Снова замечает меня и кивает с серьезным выражением лица.
Опускаю голову, надо как-то держать себя в руках.
— Привет, — слышу над собой хриплый голос.
— Привет, — отвечаю грубовато и отворачиваюсь к окну. — Ты сказал, что приедет водитель.
Лучше быть равнодушной сукой, чем наивным щенком с мольбой погладить во взгляде.
Адриан воспринимает претензию, зашитую в мои слова, безэмоционально. Подхватывая мой чемодан, ровно интересуется:
— Ты уже расплатилась за чай?
— А как же?.. — снова грублю.
Несмотря на то что внутри все клокочет, аккуратно поднимаюсь. Здоровье — сейчас главное. А чувства к этому мужчине пройдут… Обязательно!
Чувства вообще похожи на огонь. Например, в камине. Огонь сначала разгорается, искрит, кусается. Потом при должном уходе становится мягким, податливым. Языки пламени больше не обжигают, они на расстоянии греют и успокаивают. Но если не подкидывать дрова, так или иначе огонь потухнет.
Я больше не буду ухаживать за своим огнем.
Куплю обогреватель и забуду о боли.
— Пойдем? — кивает Адриан в сторону выхода.
Натягиваю пальто. Под пристальным взглядом Макриса застегиваю пуговицы.
— Шапка?
— На улице плюс пять градусов, — ворчу под нос, проходя мимо
— Забыл, что для России это почти лето, — слышится сзади тонкая ирония.
Молча добираемся до машины и рассаживаемся по местам.
— Поспи, — говорит он, выезжая с территории отеля.