Бывший муж моей мачехи
Шрифт:
И не мама, потому что ей сейчас не до этого.
Я наконец-то оторвалась от стены и решительно двинулась вперед по коридору, толком не зная, что ищу. Наверное, ванную. Или просто полотенце. Но я даже не дернула ни одну из дверей, так и добрела до какой-то комнаты — большой, просторной, напоминающей мне что-то вроде гостиной. Квартира Олега — ой, пентхаус, это ж есть специальное слово! — была большой, на два этажа, ещё и с выходом на террасу, но сейчас никакие шикарные виды за громадными окнами не простирались, сплошная стена
Пальцы нашарили мокрый край футболки, и я потянула его, надеясь поскорее избавиться от этой мерзкой тряпки, липнувшей к телу. Только когда застыла, не зная, куда деть эту смятую тряпку, вспомнила о том, что я не у себя дома.
И у меня за спиной стоит мужчина.
А я теперь в одном лифчике.
Я растерянно оглянулась, если честно, даже не зная, как себя вести, и тряхнула футболкой.
— Куда её?
— Брось куда-нибудь.
Голос Олега, низкий, вкрадчивый, звучал как-то необычно. Я послушалась, швырнула наугад и даже не заметила, куда упала та футболка. Это сейчас не имело особенного значения.
Лавров подступил ко мне вплотную, и нас не разделяло почти ничего, какие-то жалкие сантиметры, которые можно было преодолеть в течение секунды. И я испытала острое, дикое желание это сделать.
Олег, впрочем, среагировал быстрее. Он сгреб меня в охапку, целуя в губы, страстно, жадно, словно давно мечтал об этом, и я ответила, пятясь куда-то к дивану. Остановилась, только когда он отпустил меня на мгновение и смерил голодным взглядом.
— У тебя не только футболка мокрая, — напомнил он мне.
Я сглотнула, стараясь не слышать намеки в его соблазнительном голосе. Растерянно скользнула ладонями по линии джинсов, будто не зная, что с ними делать, но Олег поймал меня за запястье, отвел руку назад и сам провел своей горячей ладонью по животу, повторяя мои движения. От простого, казалось, случайного касания меня будто током прошибло, и я застыла, как лань, увидевшая льва… И понимающая, что бежать ей не просто некуда, даже не хочется.
Олег вновь нашел мои губы, терзая их поцелуями. Сжал меня в своих объятиях так, что мне даже передался жар его тела. Потянул за собой на диван, будто чудом оказавшийся прямо за моей спиной.
Я даже не знала, как это произошло. Сгорала в его руках, льнула к нему и осознала, что происходит, лишь в ту секунду, когда он, жаркой дорожкой поцелуев спустившись по моей шее к груди, потянулся к пуговицам джинсов.
— Не надо, — пискнула я, отодвинувшись от него, кажется, всего лишь на полмиллиметра.
— Уверена? — усмехнувшись, прошептал Олег.
Если бы! Сейчас я вообще ни в чём не могла быть уверенной… Разум велел убираться отсюда, бежать прочь, а чувства… Чувства требовали остаться.
И не останавливаться.
А я не знала, к чему должна прислушаться.
Глава
— Я ни в чем сейчас не уверена, — наконец-то прошептала я, чувствуя, как отчаянно дрожит голос. Смотреть в глаза Олегу сейчас было страшно и стыдно, мне казалось, что он прямо сейчас расхохочется мне в лицо и обзовет последней дурой. Я, в конце концов, за этим ведь пришла к нему. Меня сюда отправили для того, чтобы лечь с ним в постель и.
Господи, как противно!
Он, кажется, всё понял. По крайней мере, поднялся, не сказав ни слова, и спокойно протянул руку, помогая подняться. Я схватилась за его ладонь, как за спасательный круг, и, встав, невольно подалась вперед и прижалась к мужчине в надежде, что он сумеет понять, что это значит. Мне сейчас нужно было обыкновенное человеческое тепло и хоть капелька понимания, чтобы по крайней мере на несколько секунд перестать чувствовать себя сломанной игрушкой, которую даже по назначению применить не получается, потому что она сама отпирается.
Не знаю, почувствовал ли Олег мой порыв или просто поступил так, как было бы правильно в этой ситуации — откуда мне знать, если мой опыт общения с мужчинами заключался в двух-трех поцелуях в губы и одним неудачным свиданием, с которого я сбежала спустя десять минут? — но он и вправду крепко прижал меня к своей груди, позволяя насладиться обыкновенным человеческим теплом и успокоиться. Я втянула носом его запах — аромат дорогущих мужских духов, алкоголя и ещё что — то совершенно неуловимое, как будто выделявшее его из толпы, — крепко зажмурилась, пытаясь прийти в себя, и шмыгнула носом.
Сейчас разревусь, как маленький ребенок. Смешно даже. Дура, дура, дура, тебе уходить отсюда надо! Бежать со всех ног! Наплевать на то, что папа выгонит из дома, что сделка будет.
Сделка.
Я зацепилась за это слово подсознательно, а потом, мысль за мыслью, вытянула наружу собственное самообладание. Мне надо быть терпеливой и не позволять себе испугаться. Надо держаться на плаву. Мама сама себя не вылечит, как бы она ни пыталась этого сделать. А значит, я не могу позволить себе порвать отношения с Олегом. Не могу нарушить условия сделки.
А ему нужен доступ в отцовский дом.
Что бы мне ни пришлось для этого делать, я не имею права сейчас разорвать отношения с Олегом. Как там отец говорил? Если мужчина хочет.
Я не смогла заставить себя продолжить. У нормальных девушек это происходит не так. И ни одна девушка, в конце концов, не заслуживает чувствовать себя в свой первый раз продажной тварью, которая просто пришла выполнить механический процесс и получить свои деньги.
— Тебе надо принять горячий душ, — прорвался сквозь панические мысли уверенный голос Олега. — А ещё лучше ванную. А потом лечь и отоспаться. У тебя шок.