Бывший. Ты будешь моей
Шрифт:
Доберусь до Сани. Доберусь до почти уже бывшей жены. Хотя ее мотивы мне понятны. Но Саня… Какого хера надо было такое творить? Какого, блять, хера?
Засыпаю на диване в кухне-гостиной. Сквозь сон слышу шепот Алисы:
– Тшшш, Дашуль. Пусть дядя Глеб спит. Сейчас быстро покушаем и пойдем гулять…
– Доброе утро, - говорю, открывая глаза и садясь на диване.
Сразу же кидаю взгляд на девчонку. Глаза испуганные, настороженные.
Ну чего так испугалась? Это был всего лишь поцелуй. Классный
– Дядя Глеб, доброе утро! – тут же радостно подбегает ко мне Даша.
– Привет, принцесса, - мягко улыбаюсь ей.
– А мы сейчас позавтракаем и пойдем гулять! – с озорной улыбкой сообщает мне моя малышка. – Ты с нами пойдешь?
– Обязательно, - киваю ей. – Я ведь тебе обещал, что найдем горку и прокатим с нее твою маму…
Кидаю на Алису внимательный взгляд. Она сразу поджимает свои соблазнительные губки и отворачивается. Неужели надеялась сбежать от меня?
Нет. Не выйдет. Ни здесь, ни за пределами этого лесного дома.
Теперь из их жизни я точно никуда не денусь. В общем, из жизни дочери я и не собирался деваться. Хватит и того, что она росла без отца почти пять лет.
Даша, удовлетворенная моим ответом, убегает в комнату играться игрушками. А я встаю и прохожу на кухню. Наливаю себе воду, пью. Пристально слежу за каждым движением Алисы, за каждой ее реакцией, эмоцией.
Принципиальная девочка. С женатым связываться не собирается.
Блять, от этой мысли чувствую странное удовлетворение и радость.
Ошибался в ней. Сильно ошибался. И от этого осознания штормит. Силой воли подавляю дикое желание прижать ее к себе, подхватить под восхитительную попку и усадить на столешницу. Целовать, пока она не начнет сладко стонать в мои губы. Ну а потом решать. Всё решать. Все проблемы и непонятки.
Алиса делает вид, что меня здесь нет. Даже едва заметно усмехаюсь с этого.
Как она вчера меня отчитала за отсутствие принципов. Любовницу вздумал завести при жене-то!
– Поговорим? – спокойно спрашиваю я.
Алиса опять поджимает свои соблазнительные губки. Стискиваю челюсти. Держусь. Хочу ее так, что член опять каменеет. Вот это реакция на девчонку!
– Мы вчера уже наговорились, - приглушенно говорит она, избегая меня взглядом.
– И продолжим.
– Наварский, - тут же реагирует она и, наконец, смотрит на меня, - мы всё вчера обсудили. Теперь осталось дождаться, когда мы сможем отсюда уехать.
Стискиваю челюсти. В два шага приближаюсь к ней и упираюсь ладонями в столешницу по обе стороны от ее соблазнительной попки, обтянутой узкими джинсами.
Опять вижу в ее глазах панику.
– Что ты делаешь? Здесь ребенок! В любой момент…
– Да, Алиса, - твердо говорю я. – Здесь мы втроем: я, ты и наша дочь. И нам надо решить одну важную задачу.
Алиса опять начинает задумчиво кусать губы. Смотрит на меня растеряно, слегка хмурится.
Ну давай, соглашайся на всё. Тебе понравится…
28
Алиса
Злит. Этот Наварский не может не злить!
Несмотря на это, он прав. Дашуле будет лучше, если мы на время этой поездки спрячем топор войны и постараемся расслабиться. Ведь здесь так волшебно! Даже несмотря на то, что мы до сих пор сидим без света и связи.
Тут круто, классно и просто восхитительно…
– Второй… - выдыхаю я.
Стараюсь игнорировать то, что Наварский просто пожирает взглядом мои губы.
Нет, больше я не потеряю бдительность! Так что пусть ни на что не надеется. Ничего ему не светит!
А вот ради Даши надо перестать смотреть на него, как на врага. Он – ее отец. Надо учиться общаться ради дочери.
– Правильное решение, - спокойно говорит он, продолжая меня рассматривать так, что руки начинают дрожать.
Опять он нависает надо мной, снося меня своей мощной мужской энергетикой. Даже в горле пересыхает.
– У меня тоже есть встречное условие, - неожиданно для самой себя говорю я.
Он едва заметно усмехается. А мне хочется залезть на столешницу, лишь бы его лицо не было так близко ко мне.
– Какое? – спрашивает он серьезно, задумчиво блуждая взглядом по моему лицу.
– Ты… ты больше не позволяешь себе всего… - сбиваюсь, потом беру себя в руки, откашливаюсь, - не позволяешь себе того, что было вчера…
– Чего именно? – приподнимает он бровь, рассматривая меня с легким прищуром.
– Не целуй меня больше, Наварский! – шиплю я. – Что тут непонятного? Я не одна из твоих шлюх, с которыми ты развлекаешься за спиной у жены! Поэтому не трогай меня и не… не целуй!
Он стискивает челюсти. Злится? Так это не по адресу. Пусть злится сам на себя! Неужели нельзя хранить верность той, которую выбрал? А если не хочется хранить, так разводись! Но не играй на два фронта!
– Я уже говорил, что жена не имеет значения, - медленно, приглушенно рычит он.
– О Боже! Ты непробиваем! – закатываю глаза. – Мне всё равно! Хотя, если честно, это отвратительно! Рада, что у нас ничего не вышло! Не хотела бы я быть в роли такой жены, которая для тебя не имела бы никакого значения!