Бывший
Шрифт:
— Я что, тоже белиберду снял? — спросил Бандера.
— Не, у тебя по нашей части все нормально, жизненно. Но тоже вот это вот… любовь, морковь… Ты не обессудь. Что я так говорю, но я свое мнение высказываю. Растянул сопли на полфильма.
— А бабам нравится, — вставил свое слово Олег.
— Да-а, — подтвердил Игорь, — моей тоже понравилось.
— Ну тогда ищите «бабки» и снимайте. Че вы? — предложил им Пух, допивая чашку кофе и многозначительно взглянув на часы. — Ну что, Виталь? Собирать людей? А то к Новому году все разъедутся.
Бандера
— Да ладно, Володь. Не надо. Сам прорвусь как-нибудь, это просто вопрос времени, — сказал он.
— Не сомневаюсь, — сказал Пух и встал, — рад был тебя видеть. Звони, если что.
Уэйн Блэк вышел из офиса частного детективного агентства «Ist Priority Investigations» на Bunhill Row и сел в машину к ожидавшему его Джону.
— Эта птичка, оказывается, не так чиста, как они нам донесли вначале. Не зря мы им нагоняй вставили за машину. Вот, посмотри последний отчет.
Джон взял протянутую бумагу и стал читать, а Уэйн открыл пакет с переданными ему фотографиями и стал их рассматривать. После как Джон прочел документ, Уэйн стал протягивать ему по одной фотографии и пояснять:
— Ему лет восемнадцать или девятнадцать, не больше.
— А сыну скоро двенадцать, — усмехнулся Джон.
— Да-а, — поддержал улыбкой Уэйн и протянул следующую фотографию, — вот сюда она за ним заезжает. Завтра узнают его имя и остальное. Пока только им известно, что он из России или откуда-то оттуда, они разговаривают по-русски.
— А в отчете этого нет.
— Это они мне на словах сказали, потому что сами еще не уверены, может, это грек какой-нибудь русский язык знает. Завтра будет полный и подробный отчет по нему.
— А что это? — спросил Джон, беря еще фото.
— Это стоянка возле клуба «Secrets» на Finchley Road, он выходит, чтобы помочь ей припарковать машину, а, вот, они сами входят в клуб. А после клуба, вот, идут в отель, что рядом.
Джон внимательно изучал протягиваемые фото, и, глядя на крупное фото машины с хорошо видимыми номерами, спросил:
— Почему они раньше не знали про машину? И в отчетах про это ничего не было.
— Конечно, не было. Это же их промах. Авто стоит у нее за домом, и они говорят, что, по всей видимости, она очень редко им пользуется, и, скорее всего только для встреч с этим юношей. Но я думаю, что они просто не стояли возле ее дома подолгу. Часа два-три посмотрели вечером, никуда не выходит — и уезжали.
Уэйн был, конечно, поумнее в их компании. Но Джон отличался своей подозрительностью
— Как думаешь, они уже пробили информацию по ней? Не могут ли они потом сами как-то использовать добытые материалы?
— Я тебя понял, — ответил Уэйн, — надо снимать слежку и самим продолжать дело. Конкуренты нам не нужны. Ты езжай в офис, бери камеры, «жучки» и все остальное и едь к ее дому. Я пойду еще раз поговорю с ними и расторгну договор. Доберусь потом сам.
— А если этот парень окажется ее братом?
— С братом в отель? — усмехнулся Уэйн и вышел из машины.
На следующий день Бандера поехал к своему другу Виктору Доренко. Он решил больше никуда не обращаться с предложением о совместной съемке. Безрезультатные попытки отбили всякое желание идти еще к кому-то, и он уже начинал думать, чем ему заниматься дальше, если не кино. Правда, в чем-то другом он себя даже не видел и, надеясь получить какой-то совет от старого и опытного писателя и режиссера, рассказал ему обо всем, что с ним было.
— У пацанов и воров своих тем хватает, — ковыряя в зубах зубочисткой после рыбы, сказал Доренко, когда Бандера закончил свой рассказ. — А англичане, если они документалисты, то художественное кино их не интересует. Они могли пообещать тебе, что профинансируют потом твой фильм только для того, чтобы ты им дался про тебя документалку снять.
— Да они и не обещали, — ответил Бандера, допивая свое безалкогольное пиво, — сказали, что если руководство заинтересует, тогда уже… подстраховались, да?
— Ну, конечно. Побоялись просто тебя в открытую обманывать. Других, обычно, не стесняются.
— Но они уже много денег потратили на мои съемки, я же кое-что все-таки снял.
— У-у, ерунда. Они до ста штук могли только за одно интервью с тобой выплатить. Вот они и решили с большей для себя пользой потратить выделенные на это деньги.
— А я-то думал, что уж они-то точно ухватятся за выгодную тему. Англичане все-таки…
— Я ж говорю, документалистам это не интересно. У них своя тема. И к тому же могут и побояться, что кинешь их.
— Как? Я же в руки деньги не беру? — возразил Виталий.
— А-а, — махнул рукой Доренко, — сейчас народ такой ушлый, даже денег живых брать не будут, так разведут. Только и смотришь потом в «Новостях» митинги обманутых вкладчиков и все такое. У меня вон родственница в «магазине на дому» товар выписывает из Твери, ей на дом все время привозят. Там где-то вдвое дороже, но не в этом суть. Ей еще, полгода назад, приглашение оттуда пришло, якобы она выиграла приз полмиллиона рублей, и для его получения необходимо срочно еще что-то заказывать. Уже полгода заказывает дуреха, надеется приз получить. Они, наверное, всем клиентам такие приглашения рассылали.