Цап-царап, или Оборотни для Маши
Шрифт:
– Ты видишь в темноте?
– шепчу.
– Да, - его пальцы замирают. Спустя секунду звякает пряжка ремня.
Лицо обдает жаром.
Приказываю себе собраться, там в ванной что-то творится. Но мысли расползаются в стороны, Савва сжимает мое бедро, в промежность тычется горячий член, размазывает влагу, и медленно, с осторожностью...
...вспарывает меня.
Глава 39
Тихо повизгиваю от боли.
Не понимаю, что происходит, где я, кажется, меня все
Я словно слышала этот звук, с которым лопнуло что-то внутри, будто треснула натянутая пленка, так громко, это все моя фантазия, и зудящее ощущение там, перед глазами красные, как луна, кровавые круги, я вся мокрая, мое возбуждение вперемешку с невинностью.
Это случилось, случилось, вот только что - стучат в висках отбойные молотки, бьёт набат.
Он медленно погружается, растягивает меня, чувствую, как он заполняет собой, странное единение с мужским телом, ни на что не похожее, кажется, что кровать под лопатками качается, я как пьяная.
– Ой-ой-ой, - иступленно повторяю, верчу головой и смазываю слезы на простынь, щеки тоже мокрые, я даже не заметила, что расплакалась.
– Тс-с, уже не больно, - его шепот ласковый и мягкий, Савва гладит мои волосы в темноте, тяжело дышит на мне, - дальше будет только приятно, - его голос срывается, он матерится сквозь зубы, - Маша...Яр убьет...- он бездумно бормочет, глотает слова, и погружается глубже.
Податливо обволакиваю его, крепче обнимаю за шею, резь внизу живота стихает, и все ощущения сосредоточены там, между ног, куда он проникает, горячий, подрагивающий, первый.
– Охренеть, - шепчет он на ухо, и я представляю, что у него тоже голова кружится, он не может толком опереться на кровать, он весь дрожит.
– Ничего лучше не пробовал.
Он все проталкивается в меня, глаза закатываются, так много длины, время растянулось резиной, этот миг, его член, это никогда не закончится, я навеки распостерта на кровати в отеле, невероятно, я ведь до сих пор в нашем городке, та же самая Маша, но что-то неуловимое во мне изменилось, ту студентку, которой я была минуту назад больше не вернуть.
Сдавленно охаю, когда его бедра с тихим шлепком оказываются вплотную к моим.
– Савва, - это не имя, а проклятие, мое личное, порочное и сладкое, ногами обвиваю его ягодицы, хочу ещё теснее его тело к моему, он внутри меня, до самого конца, это не похоже ни на что, страшно и странно, в кровь дозу за дозой кто-то вводит адреналин, и я сама начинаю дрожать под ним.
– Расслабься. Не сжимайся, - он заботливо шепчет и накрывает мои губы, сплетает наши языки, как и тела.
Жмусь к нему крепче, голой грудью трусь об его футболку, пальцы ног поджимаются, когда он начинает неторопливо двигаться.
Прерывистыми стонами наполняю его
И потом, в другом мире, тоже. Навечно вместе, как в легендах, навсегда вдвоем.
Целиком отдаюсь ему.
В заложенные уши не сразу долетает сердитый, звериный рык, чистая ярость, тяжёлая, почти осязаемая, давит на слух, и из моих рук вырывают мужское тело, и там внизу снова обжигает болью.
Распахиваю глаза и пытаюсь проморгаться в темноте, но слышу лишь рычание, двойное, устрашающе звучит, я сейчас грохнусь в обморок.
Свожу ноги и съеживаюсь, слышу, как что-то падает, звуки борьбы.
Вернулся Яр, ну конечно, он ведь был в ванной, и вот он пришел, я так размазана, Савва все из головы выбил, мы не одни в целом свете, и не будем.
Ползу по кровати подальше от драки и падаю на пол. Наощупь сгребаю простынь и тяну, заматываюсь в нее. Ладонью шарю по стене, где-то тут провод светильника, я знаю.
Натыкаюсь на него и боюсь щёлкнуть, вслушиваюсь в звон, не разбираю, это в номере, или в ушах у меня.
Давлю кнопку и жмурюсь, неяркий свет слепит, режет глаза.
Кутаюсь в простынь и пугливо оглядываю номер.
Вместо зеркала осколки, в двери вмятина, словно отпечаток головы, она приоткрыта. Какой погром. Взглядом обшариваю комнату, никого не вижу, и привстаю.
Опрокинута тумбочка, и все, что в ней было разбросано по ковру. Разбитая бутылка, мятая пачка сигарет, растрёпанная книга, поломанный ноутбук.
Между ног саднит, семеню вдоль кровати, на груди сжимаю простынь.
Я одна, их нет, как же так, куда они сбежали. Стали кошками?
Смотрю на приоткрытую дверь.
В ванной что-то падает.
Вздрагиваю, сильнее цепляюсь в простынь. Стою голая, в чужом номере, на работе, и меня только что...
Трахнули.
Только так.
Трогаю горячие щеки и замечаю кровь на пальцах, и на самой простыни, я вся вымазалась, ужас, и Савву замарала, как стыдно, мне надо...
Метнувшись к ванной торможу на полпути, там кто-то есть, мамочки, я туда не пойду.
Что же со мной теперь будет. Я же только что занималась сексом. И ещё каким.
С пола поднимаю юбку, быстро влезаю в нее, набрасываю блузку, сверху халат. Подхватываю туфли, гремучее ведро, перевернутое в углу у стены.
И шмыгаю в коридор.
Глава 40
– Ты что там устроила?
– администратор с неохотой отрывается от любовного романа, когда я с ведром пытаюсь проскользнуть мимо. Бросает на меня беглый взгляд и в глазах появляется удивление.
Ещё бы, догадываюсь, я сейчас выгляжу, как после оргии.