Царь-дедушка
Шрифт:
Для того, чтобы царь с гостями мог проследовать в свою ложу, вообще-то предусмотрен специальный вход, однако когда кавалькада к нему наконец-то прибыла, и все приглашенные на представление спешились (Штарпен из Когтистых Свиней поразил до глубины души, спрыгнув со своего битюга с ловкостью и изяществом, больше подходящими стройному и спортивному юноше, чем такому бурдюку, как хефе-башкент, и даже не вызвав при том землетрясения), я направился к общему входу. Остальные чуть замешкались, но поспешили следом.
– - Государь!
– - шепотом, ломая руки, взмолился догнавший
– - Но ведь из общего зала входа на царскую ложу нет!
– - Да ты не переживай, князь.
– - успокоил я Караима.
– - Войдем где от века положено. Я просто кое на что глянуть желаю.
Обернувшись я нашел взглядом Штарпена и поманил его к себе.
– - Ну-с, слышал что ты уже вывесил проекты нового одеона. Показывай.
– - Да что показывать-то, государь? Вон они, у самого входа, где народ толпится.
Действительно, за спинами горожан самого разного достатка виднелись четыре стенда и несколько городских стражников под командованием витязя.
Жители столицы, насколько я слышал, горячо спорили о достоинствах того или иного рисунка, а время от времени кто-то из них, донельзя разгоряченный диспутом, срывал шапку с головы, и в сердцах ударив ею о землю протискивался, да кидал монетку в изрядных размеров опечатанную урну. Бывало что не одну, а целую пригоршню ссыпали.
Все это действо людей настолько увлекло, что они даже нашего появления на площади не заметили.
– - Полагаю будет справедливо, если и мои внуки выразят свое мнение.
– - я извлек из кошеля три коронационные монеты (запас которых у меня уже изрядно истаял) и вручил Асиру, Утмиру и Тинатин.
– - Ох, спасибо, дедушка!
– - обрадовалась царевна, и первой отправилась голосовать.
Как ни увлечены были горожане, но появление с тыла сравнимой по размерам толпы заметили и замолкли, расступаясь. Лишь тихий шепоток шелестел: «Смотри, смотри, сам царь выбор делать будет».
– - Что вы, что вы, люди добрые, окститесь.
– - рассмеялся я.
– - Если нынче я монетку в одну урну брошу, то кто же в другие-то станет кидать? А вот внукам моим выбор сделать не возбраняю -- они-то тоже в новый одеон ходить станут, как и вы все.
Обернувшись к начальнику караула, молодому, лет тринадцати витязю, я поинтересовался его именем.
– - Лесвик из Старой Башни, государь.
– - поклонился тот.
– - Десятник городского гарнизона.
– - Из Старой Башни, говоришь?
– - я повернулся к Тумилу, который с отсутствующим видом разглядывал что-то на крышах домов с противоположной стороны площади.
– - А что такого-то, величество?
– - пробормотал он.
– - Я говорил, что у меня шестеро старших братьев есть, а где они служат ты и не спрашивал никогда.
– - Так ты б с ним хоть поздоровался для приличия -- не чужая кровь, чай.
– - Здоровались мы уже с ним сегодня, пока вы там заседали.
– - буркнул парнишка.
– - И вчера здоровались тоже.
– - Ну образец братской любви, прямо...
– - покачал я головой, вновь поворачиваясь к десятнику.
– - Не гневись на него, государь.
– - улыбнулся Лесвик.
– - Он хороший, просто всякие
– - Хм, с учетом того как он со спатычем в коррере управляется, видно что нежность к нему телята всегда испытывали весьма своеобразную.
– - хохотнул я.
– - Ну как, скажи мне, голосуют активно?
– - Уже две урны в мешки ссыпать пришлось.
– - доложился Тумилов брат.
– - Третья на подходе.
– - Мешки опечатываются и нумеруются, государь, и в градоправлении складируются.
– - поспешил вклиниться хефе-башкент.
– - В комнате без окон и под охраной.
Внуки, меж тем, оценив все четыре проекта, заспорили не хуже горожан.
– - А мне вот этот нравится!
– - донесся до меня задорный голос Тинатин.
– - Воздушный, словно из кружев весь.
Царевна решительно тряхнула головой и опустила в урну монетку.
– - Ага, и крепости поди такой же.
– - отозвался Утмир.
– - Развалится от первого ветра. Вот какой нужен!
Младший внук проголосовал за крайний справа проект.
– - Не одеон -- крепость настоящая!
– - Вот и верно, что не одеон.
– - негромко отозвался Асир, и шагнул к изображению, висящему между фаворитами брата и сестры.
– - А чего этот-то?!
– - насупился Утмир.
Старший царевич пожал плечами.
– - Красиво.
– - только и обронил он.
– - Полагаю, -- негромко обратилась ко мне Валисса, -- будет справедливо, если четвертому отдам предпочтение я. Иначе горожане могут решить, что этот участник не пользуется милостью нашего семейства, а это будет нечестно в его отношении.
Не дожидаясь ответа она извлекла из поясной сумочки монету и тоже в плебисците поучаствовала.
Вот так, похоже, феминизм и появился.
– - Ну что же.
– - я повернулся к сопровождающим лицам.
– - Остальным свое мнение выразить я тоже не препятствую.
Когда мы отправились к царскому входу, горожане заспорили и зашумели пуще прежнего. Действительно, как так-то? Царевой семье все проекты нравятся, и как без указки высших авторитетов выбирать?
Само представление мне, правда, пришлось не слишком по душе. Да, улыбнуло рикошетом в нескольких местах, но того искреннего веселья, что испытывали прочие зрители, я не ощутил. Наверное оттого, что «Скупой козопас» хотя и комедия, но нравоучительная, и автор всеми правдами и неправдами пытался впихнуть в нее мораль. Для басни это неплохо, но для представления на час с лишним... По мне, это столь же противоестественно, как программирование на Бэйсике.
Впрочем, семейство и гости, с которыми мы негромко переговаривались о всем, и ни о чем, остались вполне довольны, так что в Ежиное гнездо все вернулись в самом благодушном настроении. Кроме меня, поскольку спокойно обсудить торговый рейд нам с Михилом так и не удалось.
Повозившись с котом и почитав о похождениях Яломиште я зашел пожелать внукам добрых снов, и опять был взят Утмиром в оборот на предмет сказочки. Вот же ласкова телятя...
– - Ладно.
– - вздохнул я, глядя в хитрющие глазенки младшего внука.
– - Будет тебе сказка. Короткая.