Царь-кукла
Шрифт:
Он чмокнул бабушку в щеку и поспешил за Шестаковым.
— Денис тоже не отвечает, — сквозь зубы процедил Леонид Сергеевич, когда Капралов забрался в машину, и отшвырнул телефон.
— Не знаю, кто он такой, но шофером у него Шестаков… — только и нашел что сказать растерянный охранник своему напарнику и торопливо поднял шлагбаум.
Они подъехали к трехэтажному горчичному корпусу психиатрического отделения, казавшемуся в этот час особенно зловещим.
— Интересно,
— Ну какая инициатива, я ее двадцать лет знаю, что вы говорите! — чуть не закричал Капралов. — Наверняка ее как-то заставили! Вспомните, на что они шли ради матрешки! Да и какая связь — Елена и Толстокожин. Подумайте сами! Смешно! Зачем ей это нужно!
— Прямая связь, Лука Романович, не будьте наивным. Она руководит отделением в Кремлевской больнице. Разумеется, они обращаются к ней за услугами, к кому же еще… У Толстокожина половина героев самых безумных телешоу в консультантах ходит, что говорить о главном кремлевском психиатре.
— Но зачем им матрешка?! Уже поздно, поезд ушел, они проиграли!
— Пойдемте узнаем.
Вход оказался заперт, и они позвонили.
— Да? — спросил приоткрывший дверь санитар.
— Здравствуйте, мы к Елене Константиновне. Она на месте?
— Вы договаривались?
Капралов достал документы.
— Вот, посмотрите, я тоже врач, у меня срочное дело.
Санитар изучил документы и вернул их Капралову.
— Не имею права! Явились на ночь глядя, срочное дело! У нас режим. Звоните в понедельник.
Шестаков опустил воротник и выглянул из-за двери. Санитар перевел на него взгляд, несколько раз моргнул и стал хватать ртом воздух.
— Я это, я! — успокоил его Леонид Сергеевич. — С вами все в порядке! У вас мой сын лежит, посмотрите, Денис Леонидович Шестаков. Хочу проведать. В другое время не получается, государственные дела не отпускают.
— Д-да, д-да, я знаю, — чуть не подавился санитар. — В двенадцатой палате.
— Вот и проводите.
Он настежь распахнул перед ними дверь.
— Только, пожалуйста, не шумите, у нас уже отбой.
Он запер изнутри и позвал:
— Николай, пройдемте с нами, проводим гостей.
Из застекленной будки появился еще один санитар.
— Николай? Пройдемте? — заспанным голосом переспросил он. — Ты чего, охере…
В этот момент он заметил Шестакова и задергался всем телом.
— Да, разумеется, Станислав, давайте проводим наших гостей! Им, наверно, в двенадцатую палату?
Они поднялись на второй этаж и пошли по ярко освещенному коридору.
— Он наверняка уже спит, — сказал возле номера двенадцать санитар Николай и помахал рукой дежурной медсестре. Та кивнула и вернулась на пост.
Шестаков взялся за ручку
В двухместной палате горел свет. Справа от входа на тумбочке стояла царская матрешка. На ближней к зарешеченному окну койке лежал завязанный в смирительную рубашку Денис, для надежности его еще примотали жгутами. На другой койке лежала Раиса. Поверх смирительной рубашки и жгутов на нее заботливо, до пояса, набросили одеяло. На головах обоих были странные металлические шлемы, из которых тянулись провода к похожему на трансформатор прибору, стоящему на столе между койками. Елена Константиновна сидела подле прибора и сжимала тумблер.
— Явились! А то я начала сомневаться в ваших умственных способностях, — изрекла она вместо приветствия. — Но главное, что вы здесь.
Все застыли около двери и молча сверлили ее глазами.
— Полагаю, вы верно оценили ситуацию. Не надо дергаться. Напряжение тысяча вольт.
Леонид Сергеевич судорожно сглотнул.
— Лука Романович! Я знала, что вы придете! — воскликнула Раиса.
— Ну конечно, конечно, Раенька, ты всегда можешь быть во мне уверена! — отозвался Капралов осипшим голосом.
— Да нет, — скосила глаза Раиса, — это она нам сказала.
— Чего вы хотите? — выдавил Шестаков.
— Мелочь, пустяк, не переживайте! Можно сказать, что и ничего!
— Внимательно слушаю.
— Видите матрешку? Вы сейчас ее возьмете и подарите мне. Дорого яичко ко Христову дню, как говорится. От вас не убудет, а мне приятно.
— И вы отпустите заложников?
— Фу! Заложников! — передразнила она. — Тут все старые знакомые, Леонид Сергеевич, не нужно мелодрамы. Конечно, я их отпущу. На что они мне сдались.
Леонид Сергеевич потянулся за матрешкой.
— Я согласен!
— Подождите! — вскрикнул Капралов. — Вы забыли!
— О чем?
— Она должна отнять самое дорогое у меня, а теперь и у вас! Иначе весь этот ритуал не сработает! Вы ведь очень любите сына?.. Она их все равно убьет!
Шестаков резко отдернул руку.
— Подумайте как следует, — холодно предложила Елена Константиновна. — Так я их точно убью, мне терять нечего. А так у вас все-таки остается надежда.
— Зачем ты это делаешь? — спросил Капралов.
Елена Константиновна закатила глаза.
— Хочешь поговорить? — с сарказмом произнесла она.
— Но ты же понимаешь, что последствия в любом случае будут очень серьезные?
— Ну, давай поговорим… Только для начала прекрати задавать риторические вопросы…
— То есть у тебя есть план, как выпутаться?
— Зачем он мне? Мне все равно, что со мной будет. Все это не ради меня.
— Тем более. Они проиграли, ты уже ничего не изменишь.
Елена Константиновна разочарованно покачала головой.