Царь нигилистов 3
Шрифт:
— Будешь сегодня петь? — спросила она.
— Бабинька не любит гитару.
— А под фортепьяно? Говорят, ты пел «Марию».
— Было, да. У хозяйки надо спрашивать.
И он указал глазами на бибиньку.
— Кстати, а что делают взрослые господа на нашем детском балу?
— Выбирают будущих невест, — ответила Женя.
— Да? Что-то в этом не то.
Саша подумал, что в двадцать первом веке наверняка бы не поняли.
— А что в этом такого? — спросила Женя. — Говорят, Пушкин впервые увидел Натали Гончарову
Бал должен был кончиться около девяти вечера. В десять и позже начинались взрослые балы, и совершеннолетним гостям надо было успеть переехать с одного на другой.
Объявили котильон, традиционно последний танец. Саше понадобилась некоторая настойчивость для того, чтобы отбояриться от участия в котильоне, ибо это действо проходило под лозунгом «танцуют все!»
— Как это не умеешь? — спрашивала бибинька накануне. — Ничего сложного в этом нет.
— Зато у меня запланирован сюрприз, — пообещал Саша. — Как только танец кончится, после последнего звука оркестра.
— Что за сюрприз?
— Совершенно безопасный, — обнадежил Саша.
— Ну, ладно, — согласилась бабинька.
— А потом я могу сесть за рояль и что-нибудь спеть.
— «Город золотой», — сказал Александра Федоровна.
Саша прикинул, сможет ли он подобрать его на пианино. Ну, попробует.
— Можно еще «Марию», — предложил Саша.
Бабинька кивнула.
— Хорошо.
Перед котильоном дирижер бала и его помощники вынесли на шпагах разноцветные ленты и ленточки с бубенцами. Кавалеры разобрали ленты и раздали девочкам, которые надели их как перевязь через плечо. А ленточки с бубенцами юноши повязали избранницам на руки от кисти до локтя.
И начался танец, длинный, замысловатый, из многих фигур. Под звуки оркестра и звон бубенцов. Наконец, все встали в круг и пошли, взявшись за руки, слева направо. Никса оставил руку Тины, стоявшей слева от него, и повел всех за собой в центр круга, а Тина пошла вправо, ведя за собой свою часть гостей. И две цепочки танцующих начали закручиваться многослойной спиралью.
Потом, чудесным образом спираль распалась на отдельные пары и начался вальс.
Вот и последние звуки котильона. Хлопушки Саша припас заранее, накануне оставив их за шторой на подоконнике в количестве десяти штук.
Музыка затихла, Саша поднял хлопушку и дернул за веревку. Раздался оглушительный хлопок, струи конфетти взлетели к потолку и закружились над гостями.
Он окинул взглядом зал и оценил реакцию. Вроде понравилось.
Правда пара бумажек влетела в пламя свечей, вспыхнула и сгорела. Но, вроде, без последствий.
Ладно, будем знать. Значит, от огня подальше.
Взорвал еще одну хлопушку.
— Ах, вот что за сюрприз! — усмехнулся Никса.
— Бери! — сказал Саша.
И разделил с братом оставшийся боезапас.
— Только старайся, чтобы они в пламя не падали, — тихо прибавил он. — А то мы тут
Никса быстро понял смысл изобретения, и после восьми оглушительных хлопков конфетти кружилось по всему залу, оседая на волосах и одежде. И тонким слоем покрывая пол.
Бабинька заулыбалась. А девчонки закружились по залу, ловя руками разноцветные бумажные квадратики.
И вдруг все остановилось и затихло, а все взгляды обратились к дверям.
Там стоял папа под руку с мама.
Глава 12
— Саша, это что? — спросил папа.
— Конфетти, — сказал Саша.
— Так это итальянское изобретение? — улыбнулась Александра Федоровна.
— Да, — кивнул Саша. — Сначала осыпали конфетами, потом заменили на бумагу.
— Очаровательно, — сказала бабинька.
Заключила Сашу в объятия, и буря миновала.
Папа больше не сказал Саше ни слова за весь вечер.
Вместе с мама он вошел в гостиную и стал исполнять обязанности государя, то есть говорить всем любезности и прощаться с гостями.
Сашу замечать перестал. Зато бабинька усадила внука за фортепьяно.
Саша исполнил «Город золотой» и «Марию» вместе с последним куплетом, который он не спел на именинах мама:
«Были поросли бед, стали заросли.Завещание я написал.О, Мария! Грустны мои замыслы,но грустны и твои небеса».
Бабинька, кажется, поняла не до конца из-за плохо знания русского. Мама посмотрела сочувственно, а папа проигнорировал.
Утром первого Саша получил письмо от бизнес-партнера.
«Ваше Императорское Высочество, — писал Илья Андреевич. — Делаем все, как вы поручили. Уже есть спрос. Но толстые слои бумаги резать тяжело. Работники жалуются на мозоли и требуют прибавки жалованья».
«Закупите дыроколы в канцелярских товарах, — поручил Саша. — По одному на работника. С ними будет быстрее. К тому же кружочки будут смотреться лучше, чем квадратики. То, что останется от бумаги, разрежем и будем продавать дешевле».
«А что такое «дырокол»?» — спросил Илья Андреевич в ответном письме.
И Саша понял, что повышения жалованья не избежать.
Изобрести дырокол не проблема, но до конца Святок его точно не сделают.
Второго января он отвлекся от горок, ярмарок и катка на чертеж нового изобретения. Послал Путилову с просьбой найти подрядчика. До Крещения не сделают, а до Масленицы сделают.
Тем временем Илья Андреевич придумал продавать конфетти стаканами. После демонстрации изобретения на детском балу в Зимнем шло очень неплохо.
«Попробуйте использовать папиросную бумагу, — советовал Саша. — Она тоньше, резать ее проще, а в воздухе продержится дольше, поскольку падать будет медленно».