Царь поневоле. Том 1

Распопов Дмитрий Викторович

Жрец задумался, а дверь открылась и внутрь вошёл запыхавшийся Рехмир. Увидев сидящего напротив меня жреца, он сильно удивился и поклонился сначала мне, затем ему.

— Господин Хауи, какая неожиданная встреча, — признался он.

Тот поднялся с табурета и кинул на него лишь быстрый взгляд.

— Наш молодой визирь, — сказал он так, словно в доме появилась новая собака.

— Если Его величество не против, — спросил он меня, — я бы хотел подумать о нашем разговоре.

— Да ты свободен, — сделал я жест рукой.

Тот низко

мне поклонился и пошёл на выход, а охрана раздвинулась и выпустила его из комнаты. Только он вышел, как Рехмир бросился ко мне и обеспокоенно зашипел, словно гадюка.

— Мой царь — это очень опасный человек! Не нужно с ним вести никаких дел, молю тебя!

— Какие у вас с дядей разные мнения об одном и том же человеке! — искренне изумился я, — тебе-то он чем не угодил?

— Я раньше тоже думал, что господин Хауи хороший человек, но изменил своё мнение, когда стал визирем, — признался мне он, поморщившись, — везде, где не исполняются мои приказы и распоряжения, виднеются либо его уши, либо жреческих родов, связанных с ним.

— И ты мне так спокойно говоришь об этом? — удивился я, — твои решения, мои решения. Если их кто-то не исполняет, значит не выполняет мою волю.

— Я думал, разберусь сам, — покраснел словно помидор парень, поняв, что проболтался, — не хотелось начинать свою карьеру с того, что буду бегать при малейшей трудности к моему царю.

— Покажу тебе сейчас, как решать подобные вопросы, — спокойно сказал я, обратившись к Хопи, — мне нужен глава канцелярии Южного Египта.

Тот кивнул и отправил гонца, я же усадил Рехмира за стол и выпытал у него всё, что относится к этому делу. Кто, как и когда не стал выполнять его поручения. Выбрав для себя в качестве жертвы устрашения самого злостного игнорщика его распоряжений.

— Мой царь, — дверь вскоре открылась и в нам вошёл даже по виду уставший Усерамон.

Хопи сразу пододвинул ему стул, чтобы он сел. Для своих близких людей я делал, когда мы были одни, исключения. Всем остальным, не то что сидеть, стоять в моём присутствии было не позволено.

— Усерамон, у меня просьба, не по твоему основному направлению, — обратился я к нему.

— Весь во внимании мой царь, — склонил он голову.

— Найди пожалуйста лучшего мастера, кто снимает кожу с животных, — попросил я его, — параллельно с этим проведи расследование и задержи за взяточничество помощника градоправителя Фив.

— А если он не берёт взятки, мой царь? — спокойно поинтересовался Усерамон.

— Тогда дай ему её и за это задержи, — ровно также ответил я, — но я в это не верю, уже убедился, как всё здесь пропитано коррупцией. Начиная от судей и сборщиков налогов, заканчивая самыми мелкими чиновниками.

— Как прикажет мой царь, — усмехнулся он.

— Затем под тяжестью предъявленных обвинений он сознается в своём преступлении, и ты выпустишь мой указ о его наказании, — продолжил я.

— Мой царь, я покажусь назойливым, но поскольку

это первые подобные распоряжения от Его величества, то хочу точно знать, что мне делать, если он не сознается, — поинтересовался Усерамон.

— Позовёшь Хопи, — показал я пальцем в сторону своего центуриона.

Глава канцелярии поклонился и сказал.

— Прошу меня простить, что перебил Его величество. Каким же будет наказание за это жуткое и тяжелейшее для царства преступление? — иронично поинтересовался он.

— Заместителю мэра вы дадите сильное обезболивающее, а тот мастер кожевенник, что вы найдёте для этого дела, живьём снимет с него кожу, — спокойно сказал я и в помещении настала тишина.

Рехмир выпучил на меня глаза, а Усерамон задумчиво посмотрел на меня.

— Мой царь, но мне же противится глава Фив, а не его заместитель! — испуганно воскликнул Рехмир, привстав на табурете, — нельзя наказывать не того человека!

— Ты недослушал, — нахмурился я и он тут же вернулся на место.

— Его кожу натяните на стул и вручите от моего имени главе Фив, чтобы он им пользовался в своё рабочее время, — продолжил я.

— Это очень жестоко мой царь, — Усерамон прямо посмотрел на меня, — и вызовет волнения.

— Назовёте мне этих самых волнительных и я тоже придумаю для них наказания, — ответил я, просто заколебавшийся оттого, что каждая вошь здесь мнила себя великим и ставила палки во все мои начинания. Я решил, что пора показывать, что царь может быть и не совсем добрым.

— Слушаюсь и всё сделаю мой царь, — Усерамон склонил голову.

— Но так нельзя, — Рехмир был со мной не согласен, впервые открыто высказываясь против.

— Мой друг, — я остановил Усерамона, который хотел осадить его, — это будет мой приказ, моя воля. Последствия я приму на себя.

— Но мой царь, это слишком жестоко даже для… — тут он испуганно поджал губы и вскрикнул от боли, а Усерамон быстро убрал с его ноги свой посох.

— Ты как-то плохо передал ему дела, — повернул я лицо к главе канцелярии.

— Это полностью моя вина Твоё величество, — согласился он, — я исправлю это.

— Хорошо, — успокоился я, — тогда жду подтверждения, что мой приказ выполнен.

— Безусловно мой царь, — Усерамон поднялся сам, согнал с табурета Рехмира, и низко кланяясь, задом пошёл с ним к выходу.

— Чуть не забыл, — окликнул я Усерамона и он остановился уже у самых дверей.

— Да, мой царь?

— Помнишь ты советовал мне ставить обелиски в столицах номов, которые будут отражать мои победы?

— Конечно мой царь, — кивнул он, — мне помочь новому визирю отдать нужные команды для их производства?

— И как можно скорее, — кивнул я, на что оба гостя низко поклонившись ещё раз, вышли из комнаты, оставив меня одного

— Что же, пора готовиться к свадьбе, — вздохнул я, вставая на ноги, — Хопи как там мой полигон и полоса препятствий? Построили?