Царь поневоле. Том 1
Шрифт:
— Здрасте, — поздоровался я с ней.
— Какой же ты тупой, — вместо приветствия сказала она, — не мог сделать этого раньше?
Я сидя на стуле, мгновенно возмутился.
— Вообще-то я стараюсь быть подальше от богов и всех этих ваших разборок, мне своя жизнь ещё дорога.
— Ты сделал для меня новый храм, — она внезапно сменила гнев на милость, при этом лукаво посмотрев на меня, — вчера его освятили, принесли жертвы. В меня влилась просто огромная прорва энергии, так что я даже смогла сотворить своего астрального вестника и послать в
— Ну я рад, — осторожно заметил я, — спасибо, что сообщила. Мои гонцы явно не так быстры, как ты.
— Я, собственно говоря, пришла наградить тебя, — она загадочно посмотрела на меня, — затем похлопала рукой по кровати, — иди сюда, не бойся.
— Может не надо? — тоскливо спросил я, только что разобравшись с одной бабской проблемой, чтобы сразу вляпываться в другую.
— Надо смертный, — она облизала усы на морде и ещё более настойчиво похлопала по кровати. Мне ничего не оставалось делать, как подчиниться.
— К тому же, ты наверняка захочешь узнать, что вакуумный мешок можно использовать не только так, как ты делаешь это сейчас, — игриво сказала она, выпуская коготки из пальчиков человеческой руки и взрезая на мне одежду парой движений.
Это меня заинтересовало и стараясь не смотреть на смертельно опасные когти, силу удара которых я прекрасно знал, поэтому сам положил руку на голову Бастет, а пальцы привычно почесали за большим кошачьим ушком.
Грудь у неё мгновенно стала твердеть и острые соски укололи меня в руку.
— Мр-р-р, — протянула она, оскаливая клыки, — а ты проказник знаешь, как угодить девушке.
— Признаюсь честно, подобного опыта у меня ещё не было, — вздохнул я, перекладывая руку на обычную женскую грудь и пробуя её на ощупь: плотная, упругая, как у восемнадцатилетней девушки.
— Предскажу, что нас обоих ждёт незабываемое спаривание, — мяукнула она мне жарко в ухо и я понял, что надо предупредить Хопи, чтобы сюда никто не вошёл.
Встав с кровати, я подошёл к двери и выглянул за неё, наткнулся взглядом на его взгляд.
— Чтобы не происходило, даже извержение вулкана, — предупредил я его, — никто не должен войти в эту комнату ночью, пока я сам не позову.
— Слушаюсь мой царь, — склонил тот голову и я скрылся за дверью, вернувшись на кровать.
— Ты думаешь тебя хватит на всю ночь смертный? — изумилась Бастет, взгромождаясь на меня сверху, — боюсь ты быстро разочаруешься в собственных силах.
— Не попробуешь, не узнаешь, — философски сказал я, чувствуя, что мой член попадает в плотный капкан по всей своей длине. Такого ощущения у меня действительно никогда не было, даже когда я лишал невинности девственниц с самым узким пространством между ног.
Глава 12
Под утро, измучив и выпив из меня почти все жизненные силы, к тому же всего исполосовав своими когтями, Бастет исчезла, шепнув мне на прощание несколько слов на ухо. Она явно была очень довольна прошедшей ночью, и едва не светилась в прямом смысле этого слова,
— Хопи! — прохрипел я, поскольку сил у меня не было, но вместо громкого голоса раздалось лишь сиплый звук. Но видимо он ждал, так что дверь открылась и он просунул в проём голову. Глаза его оттого, что он увидел на кровати, стали размером с тарелку.
— Никого не впускай, — прохрипел я, — принеси вино покрепче и много чистой ткани.
Голова исчезла и через несколько минут он вошёл, неся перед собой поднос, а дверь за ним тут же закрылась.
— Статую поставь аккуратно на вон ту тумбу, — приказал я, показывая на лежащую рядом со мной каменную скульптуру. Видя, что он ставит её мордой к нам я зашипел от злости.
— Лицом к стене, а не к нам идиот!
Центурион тут же это исправил и вернулся ко мне.
— Ничего не спрашивай, — тут же заткнул я его возможные вопросы, — промой мне раны и сожги затем все тряпки.
Он опустился рядом и стал мочить ткань в вине, протирая тело, а когда он задевал раны, я тут же начинал шипеть от боли. Видя, что он страдает от любопытства, я не стал уж слишком его мучать, чтобы он ещё каких небылиц себе про меня не придумал.
— Скажу кратко, если богиня предложит тебе однажды соитие Хопи, просто откажись, — тихо сказал я.
Его глаза на секунду расширились, но он быстро взял себя в руки.
— Хорошо, мой царь.
Площадь порезов была обширная, не только грудь, пах и попа, но ещё и вся спина были исполосованы когтями Бастет, хоть и неглубоко, но было очень больно. Так что мы с ним зависли в комнате надолго. Он несколько раз уходил и возвращался с новым кувшином вина, к которому я всё чаще стал прикладываться сам и тканью.
— Может позвать жреца-лекаря? — предложил он.
— Ты серьёзно? — скептически спросил я, показывая исполосованное вдоль и поперёк тело. Пусть и неглубоко, но кровь сочилась от малейшего шевеления и с трудом сворачивалась при этом.
— Всё равно это увидят, — он покачал головой, — и будет много вопросов.
— Ну, как говорится, может до свадьбы заживёт, — сумничал я, а он лишь хмуро покачал головой.
Весь день и вечер ко мне хотели многие попасть, но Хопи никого не пускал по понятным причинам, говоря, что царю нездоровится, а следующим утром я проснулся полностью здоровым. Жизненных сил мне это не прибавило, я как и вчера чувствовал себя девяностолетним стариком, но хотя бы многочисленных ран больше на теле не было. Я повернул голову и посмотрел на тумбу, где находилась статуя Бастет. Каменная скульптура, которая была вчера весь день обращена мордой к стене, оказалась повёрнута обратно и как мне показалось извиняющее смотрела на меня единственным целым глазом.