Царь Венетам
Шрифт:
Вальгаст поднялся и прислушался. В наступившей тишине он услышал какой-то отдаленный шум. И понял, что снаружи тоже идет бой! Вот совсем рядом зазвенели, заскрежетали клинки, раздался жуткий звук врубающегося в плоть металла и падающего с кровавым хлюпаньем тела. А в дверном проеме узилища, распахнув настежь дверь, появился человек с факелом. Он поднял источник света повыше, разглядывая чудовищную груду тел на полу, и крикнул:
– Есть кто живой? Быстро наружу!
Вальгаст поднялся, и освободитель, приглядевшись, радостно воскликнул:
– Кого я вижу! Как видно, тебя и вправду любит Удача, менестрель! Быстрее, благодарить будешь потом - скоро тут будет целая армия отборных палачей Хейда...
И Вальгаст уже было совсем собрался последовать за
– Мы должны взять его с собою. Когда меня хотели убить стражники, этот варвар спас мне жизнь!
Освободитель с досадой плюнул на пол:
– Ты в своем уме? Дорог каждый миг! Да он и вовсе умирает...
Но Вальгаст решительно опустился рядом с обессиленным берсеркером и подхватил одну из рук того на плечо:
– Он спас мне жизнь!
Воин с факелом еще раз плюнул, но все же подхватил Рингалла за другую руку и прошипел:
– Тяжелый, как помесь борова с медведем! Отчего эти дикари все такие здоровяки? Надеюсь, он будет хорошим воином у нашего Хиргарда!
3.
– Почтенный! Посмотрите, что рисует эта девчонка!
Светозар обернулся на возглас жреца, сопровождавшего эмиссара Хейда. Тот указывал на девчушку трех лет, что-то сосредоточенно чертившую на земле. Дело происходило в сердце деревни, на открытом пространстве, где обычно устраивали игры дети и собирались на сходы взрослые. Вампир, прискакавший сюда утром, был одним из немногих выживших после нападения разбойников Хиргарда на одну из соседних крепостей. После безумной скачки через лес лошадь выдохлась, и он был вынужден задержаться на несколько часов в деревне, решив заодно проверить ее на предмет верности повелителю вампиров. Понятно, что владыка цитадели Аверони отнюдь не похвалит его, прискакавшего позже всех прочих, так следовало изыскать достойное оправдание!
Жрец и вампир подошли к девочке, и та подняла на них удивленные голубые глаза, но двое взрослых смотрели не на нее саму, а на ее рисунки в пыли. Люди начали останавливаться и также подходить ближе. Подошел и Светозар, но его острое зрение следопыта и охотника не обнаружило в корявых фигурках на земле ничего предосудительного.
Между тем жрец, человек по-своему уважаемый в деревне, но гораздо более внушающий трепет своей властью, наклонился к девочке и, казалось бы с доброй улыбкой, спросил, указывая на странную фигуру из восьми перекрещенных линий с загнутыми по кругу концами:
– Что это такое, дитя мое?
Девочка засмеялась:
– Да это же солнышко! Видишь, оно людям светит - я их внизу нарисовала, и деревья, и дома, и...
Жрец медленно распрямился, поднял руку, призывая окружающих к тишине:
– Но кто же научил тебя так рисовать солнце?
– Так оно же такое и есть! Оно живое и гуляет по небу, а от него отходят лучики и спускаются к нам...
– Довольно!
– жрец отшатнулся и поднял руку, сотворив знак, оберегающий от нечистой силы - В тебе - злые духи! Люди! Она нарисовала нечестивый знак древних дикарей - язычников, не ведавших Небесного Господина и живших в мерзости! Ее слова - зловреднейшая из ересей проклятых солнцепоклонников!
Прежде, чем кто-либо успел хотя бы понять сказанное, к девочке, недоуменно смотрящей на надрывающегося жреца, бросились ее мать и отец. Они упали к ногам разгневанного фанатика и, перебивая друг друга, начали умолять его пощадить ребенка. Но жрец был непреклонен:
– На костер! Уничтожить скверну!
Однако на его плечо легла тяжелая рука, и раздался хриплый голос вампира:
– Зачем тратить столько времени на этих язычников?
– Он обвел глазами столпившихся поодаль людей и с презрением добавил - Я выпью их крови немедленно, и пусть это послужит хорошим уроком всем вам, ублюдки!
Лязгнул разлучаемый с ножнами клинок. Тень господина-рабовладельца закрыла беспомощно взывающих о милосердии вилленов. Мать прижала к себе испуганную, но по-прежнему ничего не понимающую
– Убей меня, господин, но пощади мою жену и ребенка!
Однако вампир лишь брезгливо поморщился и размахнулся - яркая сталь сверкнула, чертя дугу...
Светозар сам не понял, почему вдруг оказался прямо перед вампиром. Наверное, это вновь было пробуждение той Силы, которая пробудилась в охотнике в Лесу, во время разговора с Волеславой. Кровь застучала в висках юноши, когда он встретился глазами с воином Хейда. И такая ненависть ко всему истинно живому, цветущему и здоровому, полыхала во взоре палача, что Светозару захотелось повернуться и бежать прочь, не разбирая дороги - туда, где нет этих глаз убийцы и тирана. Однако наваждение продолжалось - рука охотника скользнула к поясу, а тело послушно повторило некогда заученное движение. Светлая, режущая молния сверкнула в воздухе, закружились хороводом лица вилленов, и Светозар понял - обратной дороги нет, он перешагнул грань, отделяющую прежнюю жизнь от Неведомого.
За миг до того, как меч вампира начал опускаться, острый охотничий нож, который метнул юноша, вонзился в правый глаз палача и глубоко засел в черепе. Сраженный потерял равновесие и рухнул навзнич. Это был один из ударов, одинаково смертельных и для человека, и для вампира. В следующее мгновение Светозар оказался над ним, подхватив боевой клинок из разжавшейся ладони и выдернув свой нож из раны. Охотник выпрямился и окинул взглядом застывшую толпу перед собою.
Потрясенные виллены молчали, не двигаясь. Шок от увиденного потряс их сердца и рассудки, отказывавшиеся воспринимать происходящее. Так всегда бывает, когда Личности, которые выше толпы, совершают на глазах окружающих нечто, мыслимое невозможным. Каждый лужанин в глубине души мечтал о расправе над ненавистными хозяевами, но совершить такое в реальности... И потому в толпе, качнувшейся к Светозару, пока еще не было даже страха перед наказанием за убийство господина - была лишь зависть и ненависть к тому, кто изменил устоявшийся миропорядок.
Быстрее всех опомнился жрец. Он быстро сделал несколько шагов назад и прошептал, переходя на крик и указывая на охотника:
– Неслыханно... Люди! Он поднял руку на господина в защиту ведьмы! Убейте его, иначе гнев великого Хейда обрушится на каждого из вас!
Светозар быстро оглянулся по сторонам, оценивая свои шансы. Бежать он не собирался, и потому изготовился отбиваться, сжимая в одной руке меч вампира, в другой - охотничий нож. Верный Хват рычал и скалился рядом. Юноша вглядывался в лица, только что бывшие родными - и видел лишь пустые глаза рабов, исполняющих волю господина. Лишь лицо матери Светозара, неподвижно стоявшей, прижав руки к груди, отличалось от других - она просто не могла поверить в произошедшее... Гнев захлестнул молодого охотника, и он, уже не задумываясь о собственной участи, закричал толпе:
– Трусы! Я сделал то, что хотел сделать каждый из вас! Почему вы идете ко мне, а не громить замки ублюдков Хейда?! Если вы такие сильные и храбрые, то почему слушаетесь их приказов? Вы - рабы мертвецов, потому что сами давно стали мертвецами в душе! Вас же теперь все равно уничтожат на страх другим - и вы собираетесь убить меня и идти, как бараны, к палачам?! Предатели! Ваш страх сильнее, чем кровное родство! Неужели вы готовы убить меня, бывшего вашим братом?
Иногда в нашей жизни случается даже то, чего быть не может. Остановить фанатичную толпу невозможно. Однако слишком недавно накинули лужичам рабское ярмо, и еще их прадеды плечом к плечу, под предводительством былинных богатырей, отбивались от наседающих воинов Хейда. Слишком свежа была память унижений и оскорблений, слишком многие по воле господ лишились друзей и родственников! И - чудо!
– лица людей вновь начали принимать осмысленное выражение. Светозар каким-то внутренним наитием понял, что лишь исключительно решительный поступок может вырвать вилленов из-под власти слов старого жреца. И тогда охотник швырнул оружие на землю. Меч и нож упали к ногам стоявших перед ним людей, а сам он продолжил с еще большей страстью: