Царь Зла
Шрифт:
— Нельзя ли снять с осужденного смертную рубашку? — спросил священник.
— Я не могу взять на себя такой ответственности, как ни прискорбно, поверьте, отказать ему в этом снисхождении, — отвечал секретарь. — Но я жду с минуты на минуту новых предписаний. При отсрочках осужденного не оставляют в Центральной тюрьме. Его отвозят или в Бисетр [2] или в Ла-Форс.
В эту минуту, как бы в подтверждение слов секретаря, явился тюремщик:
—
2
Замок близ Парижа.
— Что, не говорил ли я вам! — бросил секретарь уже в дверях.
Он отправился в канцелярию.
Там, действительно, был жандармский офицер. Забранное решеткой окно канцелярии выходило на тюремный двор, и секретарь увидел там арестантскую карету, оцепленную четырьмя жандармами.
— Это для отправки осужденного? — спросил он.
— По всей вероятности! — ответил офицер, подавая ему пакет с министерской печатью.
Секретарь с лихорадочной поспешностью сломал печать.
— Приказ перевести осужденного в Ла-Форс. Отлично!
— Данные мне инструкции предписывают действовать как можно быстрее, — сказал офицер.
— О, не беспокойтесь, — отвечал секретарь, — это дело не задержит вас! Оформим необходимые формальности, и в считанные минуты осужденный будет уже в ваших руках!
И он торопливо пошел в тюрьму.
Не прошло и нескольких минут, как с осужденного сняли смертную рубашку. Жак был вне себя от удивления. Он не верил своим глазам.
Двери тюрьмы открылись перед ним!
Полной грудью вдохнул он в себя струю свежего воздуха. Он чувствовал себя теперь гораздо сильнее, и твердым, уверенным шагом вышел из своего мрачного убежища.
— Вот и осужденный! — сказал секретарь, обращаясь к офицеру.
— Все документы в порядке? — спросил тот.
— Все — как следует. Все — как положено. Что же, теперь — с Богом! И желаю вам, сударь, — прибавил он, обращаясь к Жаку, — не возвращаться сюда больше!
— Вы не откажетесь дать мне руку на прощанье? — кротко сказал Жак.
— Конечно!
— Пойдемте, пойдемте скорей! Не в обиду будь сказано, однако позвольте заметить вам, господин секретарь, что теперь не время нежничать. У меня свои предписания!
— О, я-то не стану его удерживать, — улыбаясь, отвечал секретарь.
— А наручники? — спросил офицер, схватив за руки Жака.
— Зачем? Ведь он не убежит, — невольно вырвалось у секретаря.
— У меня свои предписания, — отчеканил офицер.
Через минуту, не успел еще Жак опомниться от изумления, вызванного в нем всеми этими неожиданными событиями, его уже втолкнули в карету, где сидели два полицейских агента и офицер. Карета тронулась. Тяжелые Двери тюрьмы с глухим
Это была жизнь. Но была ли это свобода?
Прошло полчаса. Секретарь все еще оставался в канцелярии, болтая со священником и с чиновниками о странных перипетиях, свидетелями которых пришлось им сейчас быть. Вдруг дверь отворилась, и на пороге комнаты показался жандармский офицер в сопровождении Армана де Бернэ.
Секретарь вежливо встал с места, с недоумением смотря на вошедших.
— Господин секретарь, — сказал офицер, — я явился к вам с приказом от высшего начальства сдать мне на руки осужденного на смерть.
— Что? — вскричал секретарь, от удивления опрокинув стул.
— Что вас так удивляет? Разве отстрочка не влечет за собой отправку осужденного в Ла-Форс? — спросил Арман.
— Конечно, но у вас есть приказ?
— Вот он, — произнес офицер, подавая ему запечатанный пакет.
Секретарь был поражен. Он взял конверт, несколько раз повертел его в руках. Все было как следует, по форме. Подлогбыл исключен.
— Поторопитесь, сударь, умоляю вас! — сказал Арман. — Минуты кажутся веками для этого несчастного!
Секретарь развернул бумагу и с лихорадочной поспешностью стал читать.
Вдруг он вскрикнул:
— Жюстен! Где другой приказ?
— Вот он, — отвечал тот, хорошо понимая беспокойство своего начальника.
Секретарь быстро сличил оба документа.
— Но что же это, наконец, такое? — спросил Арман.
— Не знаю. Не понимаю. — заикаясь пробормотал секретарь. — Но осужденного нет больше у меня.
Яростный крик вырвался из груди де Бернэ. Он понял, что пришел слишком поздно.
— Где же он?
— Он только что отправлен в Ла-Форс.
— Быть не может! Мы только что из кабинета министра!
— Вот, прочтите, — сказал секретарь, подавая ему приказ.
Арман быстро пробежал его глазами.
— Документ фальшивый! — воскликнул он.
— Фальшивый? Быть не может!
— Смотрите! Смотрите! Очевидно, подпись эта подделана. У вас есть же приказ об отсрочке. Судите сами!
Озадаченный секретарь беспрекословно повиновался.
При сличении обоих документов сомнения исчезли.
Жандармы были, значит, не настоящие! Приказ об отправке осужденного был фальшивый!
Жак был похищен.
Но кем? Что это за новая и странная загадка?
— Сударь! — крикнул Арман. — Вы ответите перед судом за жизнь этого человека!
И он бросился вон из комнаты.
21
НЕСЧАСТНАЯ МАТЬ
Прошло несколько дней после этой дерзкой выходки в тюрьме, напоминавшей чудесное похищение Сиднея Смита из башни Тампля в 1798 году, во времена Директории.