Carere morte: Лишенные смерти
Шрифт:
— Откуда ты знаешь, что это она?
— Из писем Гесси. Он, в отличие от меня, не мог разложить перед собой все свои послания по годам и проанализировать их… к счастью для нас с тобой. Избранной может быть только Лита Фабер. Едва я понял это, вызвал тебя сюда.
— Какая она?
— Она молода, едва за двадцать. Сказочница, музыкантша… — Карл улыбнулся. — Одно слово: Избранная, — он вновь глянул на часы и теперь помрачнел. — Пора одеваться, мышка.
Мира с сожалением отодвинулась. Это оказалось неожиданно больно — переместиться из тепла в холод. Она обняла себя за плечи, чтобы хоть
— Ты не отвернёшься? — наконец спросил он, и Мира расхохоталась:
— Ни за что!
— Дикарка, — проворчал Карл и всё-таки начал одеваться.
— На Балу будет Селеста Ларгус, очень опытная охотница, — быстро заговорил он. — Хозяйка Бала, Солен Реддо, тоже прошла посвящение, пять лет назад. Они пока не знают о наших планах насчет Избранной, сама решай, сообщать ли им. Селеста упряма, как Гесси, но Солен молода и добра, она, вероятно, тебя послушает. Обрати внимание и на Ульрика Корвуса. Молодой охотник, тебя безоговорочно поддержит, если упомянешь, что убивать Избранную бесчестно. Только будь с ним осторожна и постарайся скрыть от него свою суть: он ненавидит carere morte. Дальше посвящение в церкви Микаэля, и… — он вдруг замолчал.
— И?
Карл ответил не сразу и странно сковано, неуверенно.
— Ещё два дня назад я бы сказал тебе: немедленно возвращайтесь в столицу всей группой. Но сегодня… — он тяжело вздохнул. — Здесь скоро начнётся война. Дождитесь сводки из столицы, прежде чем отправляться в путь и обязательно предупреди меня, когда вы соберётесь назад. На пути в Дону вам могут потребоваться дополнительные провожатые.
— Хм…
— Мы сейчас балансируем на грани, Мира. Всё может рухнуть в любой миг. Конечно, все мы надеемся, что Дэви не сделает свой ход, пока ты не вернёшься из Карды с Избранной. Но что-то подсказывает мне, что он выступит раньше. Вряд ли сегодня: до рассвета осталось недолго, но завтра…
— Он придёт сюда? — дрогнувшим голосом сказала Мира и потянулась за одеждой. — Ты же говорил: защита стен!
— Это было так давно! Но, знаешь, если даже он придёт сюда… его здесь хорошо встретят!
Миру напугал его чёткий профиль, серьёзно сжатые губы. В одной нижней юбке она подскочила к охотнику, обняла его со спины и прижалась всем телом. Она молчала, не зная, что сказать.
— Прости меня, мышка. Но мы с тобой непростительно легкомысленно забыли о войне.
— …Извечной войне! — почти беззвучно прошептала она.
Карл обернулся к ней.
— Всё будет хорошо, — попробовал успокоить он. — Мы готовы к битвам.
— …Но и он готов!
Карл поморщился, словно от боли.
— Мира, думай о своём задании! — шутливо заметил он, но выражение его лица было далеко не весёлым. Он отпустил её, оставив дрожать от нового холода — предчувствия беды. На ходу надевая сюртук, охотник вышел в кабинет главы и скоро вернулся.
— Вот, возьми брошь. Она пригодится тебе на балу больше, чем мне здесь.
Мира приняла вещицу: круглая, не больше крупной монеты. На эмалевой поверхности был изображён герб Ордена: кинжал и солнце.
— Охотники обязаны подчиняться владельцу броши, как главе Ордена, — она натянуто улыбнулась. — Не боишься наделить меня
— Так гости Бала лучше послушаются тебя, — серьёзно сказал он и шутливо подтолкнул её к дивану. — Одевайся же!
Мира молчала, пока застёгивала платье. Молчание её было обречённым. Она вдруг почувствовала себя маленькой и слабой, беззащитной перед новым надвигающимся ужасом.
— Какие же мы были дураки! — прошептала она. — Дураки!
— Что ты…
— Мы с тобой. Молчать столько лет! — она снова подошла к охотнику, коснулась его щеки. — О, лучше б мы сбежали тогда, семь лет назад, вместо моего посвящения и треклятых бессмысленных поисков! Но пойми меня: я боялась…
— Мышка, куда ты стремишься сбежать всё время? — Карл засмеялся. — Зачем бежать? Что мы смогли бы вдвоём? Чтобы провернуть то, что я задумал, нам нужна сила, нужны люди. Эти годы поисков прошли не напрасно. Я собрал и подготовил особый отряд… Так что всё правильно. И пока ты не вернёшься с Избранной, нам по-прежнему нельзя выдавать своих чувств: слишком много у нас врагов, даже внутри Ордена. Крас…
Вампирша улыбнулась и покачала головой.
— Отряд уничтожения Бездны? Это не шутка? А я всё равно боюсь другого! Знаешь, сегодня я шла сюда сказать тебе, что ты спас меня от Бездны, как Охотник спас Майю, а теперь…
Их прервали быстрые шаги в коридоре. Охотник и вампирша отступили друг от друга. Оба прислушивались к шагам, гадая, кто это может быть. Мира вертела брошь в руках. Безотчётная тревога охватила её сердце. Она чувствовала, что до краха хрупкого мира зимней ночи остаются считанные мгновения.
Дверь отворил незнакомый охотник. Он оторопело поклонился сначала ей, потом Карлу. Доложил:
— На Арвуме собралась толпа. Человек пятьдесят. С факелами. Мы следили за ними с крыши. Сейчас они выходят на Срединную улицу. Юстин думает, они идут сюда!
— Пятьдесят человек! Кто их ведёт?
— Юстин видел там Крылатых…
Договаривал он уже в коридоре. Карл вышел, оставив Миру, не попрощавшись. Мгновение она стояла в кабинете, прижав пальцы к губам, потом, спохватившись, бросилась за охотниками. Она догнала Карла на лестнице в обсерваторию, тихонько вложила свою ладонь в его, и он успокаивающе пожал её пальцы. Молодой охотник отворил дверь обсерватории и они услышали далёкий бой часов. Четыре утра.
Толпа была видна и без телескопа — Мира выглянула в щель в куполе обсерватории и сразу же увидела её: широкая чёрная лента с яркими пятнами огней. Люди шли быстро, уверенно. Они подходили к Красному мосту.
— Так. А там что? — Карл смотрел в телескоп. — Что это горит… Склады?
— По местоположению похоже.
— И на востоке дым, — глава оторвался от телескопа. — Плохо. Юстин, Мартин, готовьте колокол. Мира, пойдём на крышу.
После длинных коридоров с потолками, теряющимися в темноте, заметная из всех районов Доны башенка со шпилем показалась тесноватой и довольно низенькой — в полтора человеческих роста. Отсюда был виден весь Ориенс и почти весь Сатур — вплоть до ажурной арки Золотого моста над чернильной водой Сермы. Мира, вцепившись в ограждение, глядела туда. Ей чудилось мельтешение чёрных теней.