Carere morte: Лишенные смерти
Шрифт:
Мира вздохнула, ничего не сказала. Действительно, они вернулись к началу! Когда-то он, ещё будучи Избранным, мечтал исцелить её. Потом, наоборот, она клялась исцелить его от вампиризма… Её клятва была исполнена, но дорогой ценой: Мира не могла сама вернуться в жизнь. Дар исцелил многих вампиров, но её удел теперь — вечно быть carere morte.
— Винсент, ты же знаешь, что это невозможно!
— Слушай! Я читал в старой книге. Одному carere morte удалось достичь просветления и его исцелило солнце.
— Это же чушь.
— Не чушь! Ты сама говорила, Дар подобен солнцу. Он действует
— Открытое солнце сожжет меня в мгновение ока. Это сказка, Винсент. Некоторые сказки carere morte — это просто сказки.
— Как мне не нравятся эти твои куклы! Я понимаю, они необходимость, но неужели нельзя обучить этому Марсию, поделиться с нею обязанностями хозяйки?
— Она слишком молода для кукловода…Где ты был весь день? — Мира поспешно сменила тему.
— Я записался вольнослушателем в Университет. Там сейчас много студентов Первой Королевской и… то, что они говорят о декабрьских событиях, воодушевляет.
— Они сильно увлечены? Я боюсь, не занялся бы ими Дэви.
— Сильно. Я боюсь того же. Так что попробую увести их в нужное нам русло, — Винсент хитро улыбнулся. Мира легонько пожала его руку:
— Молодец. Здесь я тебе доверяю.
— Мира, ещё насчёт твоего исцеления…
— Оставим эту тему, пожалуйста! Сейчас мне нужна помощь в Академии. Винсент…
— Понял. Уже ухожу, — юноша поднялся с дивана, и Мира тут же пожалела о резких словах. Винсент так старался ей помочь, больше быть с ней, а она гнала его прочь, стыдясь своего вида — потрёпанной и полубезумной кукловодши.
— Прости. Подожди. Хотела тебя спросить… В последней стычке с куклами Дэви ты чуть было не…
— Погиб? Нет, тётя, с меня этого хватит. К тому же ваша кукла как всегда поспешила на помощь.
Мира машинально потёрла руку, словно та ещё болела от удара меча.
— Я не понимаю. Это была простая кукла! Где твоя защита? Ты говорил, что прошёл посвящение в Карде в годы поисков Дара.
— Да?
— Ты что, соврал?
Винсент досадливо вздохнул.
— Соврал, — сознался он. — Я не охотник.
— Так в чём дело?! Пройдёшь посвящение вместе с Кристиной.
— Нет. Тётя… Пойми: если ты пойдёшь против Ордена — а ты обязательно совершишь какое-нибудь с точки зрения охотников святотатство! — и мне нужно будет поддержать тебя… Я бы не хотел при этом нарушить клятву.
— Но…
— Ухожу-ухожу, — озорно сказал он и вышел.
Вечером была ещё одна тренировка. Теперь со старшими, опытными охотниками. Мира, повеселевшая после того, как Винсент отрезал её от покалеченных отражений, сражалась в полную силу, и битва получилась жаркой. В конце концов, все куклы вампирши были побеждены. Последнюю Дара Меренс поразила в сердце и приставила к горлу меч:
— Голову с плеч. Мира, думаю, нам пора заняться очисткой Карды. Мы достаточно сильны.
Вампирша на галерее покачала головой — кукла перед Дарой проделала то же самое:
— Да, вы сильны. У нас есть всё, чтобы идти в Карду, но… пока рано. Пока вся Дона не станет ясной, открытой и предсказуемой для нас, рано думать о Карде.
— Я предлагаю ударить по старейшим Карды. Дэви тут же возвратится в вампирскую цитадель —
Мира нахмурилась, но уже не дала эмоции отразиться на лице куклы внизу. Вот как! Значит, слухи, что Дар слабеет, ходят уже и среди охотников?
— Пока Дона не принадлежит нам, нечего и думать о Карде! Здесь всё ещё много тени. Когда столица сделается ясной, предсказуемой, тогда…
— Разве ты не хочешь отомстить Дэви… Красам? — сухо спросила Дара. Покрасневшие, припухшие глаза охотницы смотрели не строго, как прежде, — зло.
— Дара, в тебе сейчас говорит месть. Подожди, когда её вопль утихнет, — неожиданно заметил Марк, самый старший в группе. Мира удивлённо посмотрела на него и неловко качнула головой в знак согласия. Восемнадцать лет Марка называли "Мстителем", за утолением мести он пришёл в Орден… и теперь наконец-то сумел отпустить свою ненависть.
— Верно, Марк, — глухо согласилась Мира. — Наша цель, ни много ни мало, уничтожение Бездны. А Дэви — лишь Её слуга. Он — только начало нашего пути, Дара.
Дона, укрытая мягкой шалью ночных облаков, крепко спала. Ночь была тихой: вампиры Дэви оставались в своих убежищах. Мира тоже собралась отдохнуть часок, но яркий огонёк за окном привлёк её внимание. Вампирша подошла ближе.
В дальнем крыле дома кто-то зажёг свечу на окне. Маленький огонёк дрожал, пока слабо цепляясь за фитилёк. Но пламя постепенно разгоралось, и тьма отступала. Зажёг свечу, наверное, хозяин дома: Избранная спала в другом тайном убежище, охотники также разошлись. Во всём огромном доме сейчас были только Мира и Давид… и этот живой огонёк.
"Зачем он зажёг свечу? Для кого?" — Мира почувствовала необъяснимое беспокойство: во что бы то ни стало нужно узнать, что это за свеча!
Она направилась в дальнее крыло. Давид зажёг свечу не в своей комнате, и вампирше не пришлось придумывать предлог, чтобы войти. Гесси был в малой гостиной, где Мира днём беседовала с Винсентом. Услышав шаги, он отвернулся от окна.
— Мира? Не знал, что ты ещё здесь. Ты не пойдёшь на Закатную?
— Позже. Я не слышала ваш разговор с Красом…
— Он согласился попробовать мой путь. Но это займёт некоторое время.
— Потому я пока продолжу накалять атмосферу в Доне. Но я пришла не за тем, чтобы обсуждать это. Просто увидела свечу.
— Как мотылёк на огонь, — он улыбнулся.
— Да…Но почему она одна? — болезненно спросила Мира, указывая на свечу. — Зачем она?
— Это для Даниеля, — Давид щурился в темноту за окном. — Сегодня тридцать дней.
— О! — спохватилась Мира. Она и сама ждала этой даты: тридцать дней с ночи штурма Академии, но полагала, эта дата наступит только завтра или послезавтра. Теперь понятно, почему сегодня во всех церквях так печально звонят колокола, почему охотники на второй тренировке были сами не свои, а у Дары Меренс и вовсе заплаканы глаза! Тридцать дней по погибшим в первую из трёх декабрьских ночей.