Царьград. Гексалогия
Шрифт:
– А ну, врежь ему, Михайла!
– Не сдавайся, Антошка! Пусти купецким прохиндеям кровушку!
– Это кто прохиндеи? Ах ты, сволочуга поганая! Н-на… Н-на… Получай!
Один из здоровяков рысью накинулся на небольшого толстенького человечка, за которого тут же вступились сидевшие рядом приятели – сообща повалив парня на пол и принялись пинать ногами, жутко при этом ухая и приговаривая:
– На, гадина торговая! Получи, христопродавец чертов!
«Торговая гадина» и «христопродавец», впрочем, вскочил на ноги чрезвычайно
– Вы та-ак? Вы так, да-а?!
И пошло!
Миг – и уже стало совершенно невозможно разобрать, кто с кем дрался – вокруг пыхтели, наносили друг другу удары, ругались, скалили зубы, катались по полу, верещали…
– Я же говорил, что здесь весело, – невозмутимо попивая пиво, ухмыльнулся Лешкин собутыльник.
Его драчуны не трогали, видимо, опасались связываться, впрочем, в таком бедламе небольшой островок спокойствия в лице Кудеяра и Лешки просто не мог долго оставаться неприкосновенным.
Оп!
Какой-то мужичонка с расквашенным носом, проехал по всему столу, сбивая на пол кружки и миски с капустой. И тут же на стол, продолжая наносить другу другу удары, вскочили сразу двое молодцов, один из которых, поскользнувшись, едва не заехал локтем Лешке в лицо.
Юноша отстранился:
– Эй, поосторожнее, господин хороший!
Повернув голову, молодец посмотрел на него гнусным взглядом и вместо ответа попытался ударить в ухо – уже вполне осознанно. Уклонившись, Лешка тут же двинул его в челюсть…
– Ага! Так ты наших бить, сволочь купецкая?
Судя по этой фразе, юноша вмешался в побоище явно на вполне определенной стороне. Что ж, хорошо, хоть не сам по себе! А то бы с обеих сторон наваляли…
Это уже Лешка подумал на лету, пропустив удар в грудь… хороший такой удар. Главное, целили-то в нос или в челюсть…
Ох! Лешка больно ударился спиной в стену и рассвирепел:
– Ну, сволочуги, попьете вы у меня пивка, черти!
Оттолкнув подвернувшегося под руку палача, нагнулся, краем глаза отмечая, что и его собутыльник Кудеяр тоже включился в драку… Интересно, на чьей стороне? А впрочем, какая разница, не до выяснений сейчас – как бы не затоптали!
Юноша схватил с пола доску… ту самую, с которой все и началось…
На него как раз наступало двое… Оп! Одному досочкой в челюсть, другому… Другой убежал… И вместо него, словно грибы после дождя, появилось трое… в их числе и Антошка-фрязин с расквашенным в кровь носом и злобно прищуренными глазами, и без того узкими.
Лешка половчее перехватил доску. Никаких угроз не выкрикивал – экономил силы. И ждать, когда нападут, не стал – сказалась акритская выучка – улучив удобный момент, недолго думая напал первым!
Бац! С размаху отправил отдыхать
Расправившись таким образом сразу с тремя, Лешка приосанился и наконец-то смог осмотреться пошире.
Да, в общем-то, не на что было смотреть – половина хозяйских свечей уже погасла и побоище продолжалось в полутьме, похоже, уже больше по инерции, без прежнего радостного задора.
– На те, гад! Н-на!
– Пусти-и-и-и…
– Кто мне в прошлую пятницу фальшивой деньгой заплатил?
– Не я-а-а…
– Не ты? А кто ж тогда? Я тебя хорошо запомнил, морда фрязинская!
– Пусти-и-и-и… У меня и денег-то не было… Одни талеры да гроши.
– Значит, грош был фальшивый! Я ж помню, серебряха такая… а на самом деле – медная! У, супостат?! С каких деньгов гулеванишь? Поди, с покойной вдовицы?
Лениво двинув доской какую-то бросившуюся на перерез морду, Лешка подобрался поближе к поверженному лекаришке и разочарованно свистнул – ничего интересного тот больше не говорил, лишь угрожающе сипел.
– Поругайся, поругайся, рыло! – уже беззлобно произнес сидевший на груди лекаря крепенький светлокудрый молодец с небольшою бородкой. Оглянулся на Лешку, улыбнулся, протянул руку:
– Мирон, приказчик купца Селиверстова.
– Алексей. – Юноша крепко пожал руку.
– Здорово ты нам помог, парень! Ловко бьешься! Поди, из служилых?
– Из детей боярских.
– Ого! Какие люди с нами! Ух, и задали ж мы сегодня нахалам… будут знать, как ножичками махать в честной драке.
Мирон поднялся, махая рукою своим, – драка явно закончилась в их пользу. Не видать было ни палача, ни того расквашенного в юшку парнягу, что втащил в драку Лешку, ни Кудеяра… Интересно, тот-то куда делся? Спросить, что ль, Мирона?
– Кудеяр? – Приказчик хохотнул. – Сейчас ведь наверняка ночная стража пожалует. Как раз к шапочному разбору. А таким, как Кудеяр, лишний раз на глаза стражникам попадаться резона нету. Ты, кстати, с ним как, крепко задружился?
– Да нет, – пожал плечами юноша. – Так, случайный знакомый… Сегодня вот и познакомились…
– Вообще, ты от Кудеяра подальше держись, – потирая разбитые в кровь кулаки, посоветовал Мирон. – О! Вот и стража!
Позвякивая железом, в корчму вошли пятеро воинов, один – видимо, главный – в ярко начищенном колонтаре – гибрида кольчуги с пластинчатым доспехом – остальные – в кольчугах. Все при шлемах, при палашах, трое – с ярко пылавшими факелами.
– Ну, что тут у вас?! – главный стражник – дородный осанистый мужчина с густой тщательно расчесанной бородой – подозрительно оглядел присутствующих. – Поди дрались, черти?