Царьградская пленница

Волков Александр Мелентьевич

Князь подоспел вовремя. Киев держался за крепкими стенами. Врагам удалось только пожечь посады и предместья, но их обитатели успели уйти в город, унести свое имущество, угнать скот в овраги.

Наступил день решительной битвы. Ярослав «исполчил» [137]

свои дружины перед городом. На левом крыле он расположил пришедших с ним новгородцев, в центре поставил опытных воинов варягов, правое крыло составили киевляне. Весь город поднялся, чтобы раз навсегда покончить с лютым врагом.

137

Выражение летописца

Пришли старые и малые, монахи оставили монастыри, а попы – церкви.

Плотники явились с топорами, насаженными на длинные рукоятки, кузнецы принесли тяжелые кувалды, скотобои размахивали огромными ножами.

В рядах защитников были и наши добрые знакомцы: Пересвет и Неждан, Зоря, Стоюн.

Пересвету далеко перевалило за шестьдесят, но смелый оружейник не мог остаться в стороне, когда дело шло о судьбе отчизны.

Стоюн, Зоря, Неждан оделись в прочные доспехи Пересветовой работы.

Из Новгорода явились защищать Русскую землю богатырь Лютобор и много бывших гребцов и воинов богатого гостя Ефрема.

Среди них Неждан и Зоря с радостью узнали своего друга – развеселого Тереху, который и теперь перед самым боем продолжал шутить и смеяться.

Началась ужасная сеча. Вздымая пыль до самого неба, бились полки. Много раз победа клонилась то на одну, то на другую сторону. Русские защищали свои святыни, своих жен и детей, самое существование государства. Но и печенеги дрались отчаянно за тех,

кого оставили в вежах на левом берегу Днепра.

К вечеру дрогнула печенежская сила. Паника овладела неприятельской ратью. Степняки бежали кто куда. Множество их потонуло в Днепре, Черторые, Почайне, Лыбеди и других реках, окружавших Киев. Весь огромный печенежский лагерь стал добычей победителей, и цена на рабов упала до крайности.

Многим из них довелось совершить скорбный путь в Царьград – тот путь, который за несколько лет до того проделала плененная жена рыбака Ольга.

И там печенежских мужей, жен и детей киевские гости продали на рынке с публичного торга, как была продана в свое время Ольга.

Те из печенегов, кому удалось спастись, разбежались повсюду, и «остаток их бегает и до сего дня!», меланхолично заметил летописец, рассказавший об этой великой битве и ее последствиях. Был ли тем летописцем Геронтий, мы не знаем.

После этого знаменательного дня печенеги сошли с исторической арены.

Уцелевшие остатки орды покинули свои кочевья и города и ушли в приднестровские и придунайские степи. Имя их иногда еще упоминалось в летописях, но никогда больше не совершали они набегов на Русь.

Немалый урон понесло и войско Ярослава. Тысячи и тысячи сирот оплакивали отцов, погибших в кровавой сече. Старый Пересвет пал в борьбе с могучим печенегом. Неждана нашли на поле израненного, под грудой вражьих трупов. Но молодой оружейник излечился от тяжких ран и достойно продолжал дело отца.

Зоря и Стоюн, бок о бок дравшиеся в самой гуще сражения, вышли из него невредимыми.

Великую славу стяжала себе в этой битве славянская рать, и впервые за долгие годы Русь вздохнула спокойно.