Цари-жрецы Гора
Шрифт:
– Он тоже синтезирован?
– Нет, - сказал Сарм, - это результат воздействия на наследственность, искусственного контроля и изменения молекулярного кода наследственности в гаметах.
Я начал потеть.
– Один из интересных аспектов этой работы - их сходство, - продолжал Сарм.
Я не мог отличить этих двух человек - если их можно назвать людьми друг от друга.
– Вот свидетельство подлинного искусства, - сказал Сарм.
– Куск - один из величайших в рое, - подхватил Миск.
– А который из этих рабов синтезирован?
–
– А ты можешь определить?
– Это опять Сарм.
– Нет.
Антенны Сарма задрожали и обвились друг вокруг друга. Он трясся, и я теперь знал, что это проявление веселья.
– Я тебе не скажу, - заявил он.
– Уже поздно, - заметил Миск, - а мэток, если он останется в рое, должен быть обработан.
– Да, - согласился Сарм, но ему, видно, не хотелось кончить насмехаться. Он указал длинной передней конечностью на двух мулов. Поражайся их виду, мэток, - сказал он, - потому что они - результат работы царей-жрецов и самые совершенные образцы твоей расы.
Я в это время думал о словах Миска насчет "обработки", но Сарм меня раздражал. Раздражали и эти два серьезных красивых парня, которые с такой готовностью низкопоклонствовали перед помостом.
– Как это?
– спросил я.
– Разве это не очевидно?
– удивился Сарм.
– Нет.
– Они создавались симметрично, - объяснил Сарм.
– Больше того, они умны, сильны и здоровы.
– Сарм как будто ждал моего ответа, но я не ответил.
– И они живут на грибах и воде и моются двенадцать раз за день.
Я рассмеялся.
– Клянусь царями-жрецами!
– богохульная горянская клятва сама выскользнула у меня, она не очень соответствовала моему положению. Но царей-жрецов она не обеспокоила, хотя у любого члена касты посвященных вызвала бы слезы гнева.
– Почему ты сворачиваешь свои антенны?
– спросил Сарм.
– Их ты называешь совершенными человеческими существами?
– Я рукой указал на рабов.
– Конечно, - ответил Сарм.
– Конечно, - подхватил Миск.
– Совершенные рабы!
– выпалил я.
– Наиболее совершенные человеческие существа, конечно, должны быть совершенными рабами, - сказал Сарм.
– Совершенные человеческие существа свободны, - возразил я.
В глазах рабов появилось выражение удивления.
– У них нет желания быть свободными, - заявил Миск. Он обратился к рабам: - Какова ваша величайшая радость, мулы?
– Быть рабами царей-жрецов, - ответили они.
– Видишь?
– Да, - согласился я.
– Вижу, что они не люди.
Антенны Сарма гневно дернулись.
– А почему бы вашему Каску не синтезировать царя-жреца?
– бросил я вызов.
Сарм, казалось, дрожит от гнева. Из его конечностей выскочили лезвия.
Миск не шевельнулся.
– Это было бы аморально, - сказал он.
Сарм повернулся к Миску:
– Будет ли Мать возражать, если я сломаю руки и ноги мэтоку?
– Да, - ответил Миск.
– Будет ли Мать возражать, если у него
– Несомненно.
– Но ведь его можно наказать, - сказал Сарм.
– Да, - согласился Миск, - несомненно, его нужно поучить как-нибудь.
– Хорошо, - согласился Сарм и нацелил свои антенны на двух бритоголовых рабов в пластиковых одеяниях.
– Накажите мэтока, - сказал он, - но не сломайте ему кости и не повредите органы.
Как только из переводчика Сарма донеслись эти слова, двое рабов прыгнули ко мне, чтобы схватить.
В то же мгновение я прыгнул им навстречу, застав их врасплох и вложив в свой удар инерцию прыжка. Левой рукой я отбросил одного из них в сторону, а кулаком правой ударил другого в лицо. Голова его откинулась назад, ноги подогнулись. Он рухнул на пол. Прежде чем первый восстановил равновесие, я подскочил к нему, обхватил руками, поднял над головой и бросил на каменный пол длинной комнаты. Если бы это была схватка на смерть, в следующий момент я бы его прикончил, прыгнув на него, ударив пятками в живот и разорвав диафрагму. Но я не хотел убивать или серьезно ранить. Он перевернулся на живот. В этот момент я мог бы сломать ему шею. Мне пришло в голову, что эти рабы недостаточно подготовлены, чтобы наказывать кого-то. Казалось, они вообще ничего не знают. Теперь этот человек стоял на коленях, тяжело дыша и опираясь на правую руку. Это вообще глупо, если он не левша. И он не пытался прикрыть горло.
Я взглянул на Сарма и Миска, которые, наблюдая, стояли в полной неподвижности.
– Больше не вреди им, - сказал Миск.
– Не буду.
– Возможно, мэток прав, - сказал Миск Сарму.
– Возможно, они и вправду не совершенные человеческие существа.
– Возможно, - согласился Сарм.
Раб, который оставался в сознании, жалобно протянул руку к царям-жрецам. Глаза его были полны слез.
– Позвольте нам пойти в помещения для разделки, - взмолился он.
Я был поражен.
Второй пришел в себя и, стоя на коленях, присоединился к своему товарищу.
– Позвольте нам пойти в помещения для разделки!
– воскликнул он.
Я не мог скрыть своего изумления.
– Они не сумели выполнить желание царей-жрецов и потому хотят умереть, - объяснил Миск.
Сарм смотрел на рабов.
– Я добр, - сказал он, - и скоро праздник Толы.
– Мягким, разрешающим движением, почти благословляя, он поднял переднюю конечность.
– Идите в помещения для разделки.
К моему удивлению, на лицах рабов выразилась благодарность; помогая друг другу, они встали и направились из помещения.
– Стойте!
– крикнул я.
Они остановились и посмотрели на меня.
Я смотрел на Сарма и Миска.
– Вы не можете посылать их на смерть.
Сарм как будто удивился.
Миск пожал антеннами.
Я лихорадочно искал подходящее объяснение.
– Куск расстроится, если его создания будут уничтожены, - сказал я. Я надеялся, что это подействует.