Царица Синдов
Шрифт:
– Иди сюда, – раздался старушечий голос, – помоги мне.
Тиргатао на несколько мгновений замерла с акинаком в руке, не в силах принять какое-либо решение. Меч придавал руке вес, а без оружия меотиянка чувствовала себя беззащитной. Но, глядя на своих верных друзей, расслабленно нежащихся в тени раскидистой ивы, Тиргатао всё же вложила акинак в ножны. Чутью Гунна и Арры она привыкла доверять даже больше, чем своему. И если животные не видят в старухе зла, значит, его там нет.
Даже если у этой ведьмы, а про себя девушка звала её именно так, склочный характер.
– Вот,
Она снова захихикала, заметив, как щёки меотиянки от смущения покрылись румянцем. Она и раньше помогала лекарям в Городище, но никто и никогда не осмеливался обращаться с ней так грубо, равно как и отпускать грубые шутки в её адрес.
Тиргатао наблюдала, как ведьма рвёт на мелкие кусочки пучок какой-то травы и бросает в глиняный горшок, выуженный из недр большой холщовой сумки. Затем к траве она насыпала порошков из разных мешочков, понюхала и, оставшись довольна, велела Арре принести воды из реки. Тиргатао, никогда раньше не дававшая собаке подобных команд, с интересом следила, как та решит непростую задачу. Арра порадовала хозяйку своей находчивостью, уже через несколько мгновений она примчалась назад и выплюнула воду из пасти прямо в подставленный ведьмой горшок. Замешав целебное зелье, старуха щедро намазала его на новую тряпицу и, быстрым движением приподняв ладонь девушки, наложила лекарство на рану.
– Теперь держи, пока я наложу повязку.
Хоть старуха и была противной, но действовала она умело. Арра не ошиблась и привела настоящую лекарку. Быстро перевязав грека, ведьма скомандовала собаке сторожить, а Тиргатао и Гунну следовать за ней. Девушка чувствовала, как закипает в ней гнев от неуважительного отношения, и не раз уже готовились бранные слова слететь с её губ, но что-то неуловимое останавливало их, не давая сорваться. Бросив последний взгляд на мужчину, из-за которого она попала в такое положение, Тиргатао поторопилась догнать старуху, бодро шагавшую по берегу реки.
Глава 3. Пророчество
Старуха оказалась настоящей выдумщицей и мастерицей. Нарезав длинных дубовых и тополиных ветвей, женщины связали их ивовыми прутьями и соорудили волокушу. Подстелив под раненого свой плащ и на нём с помощью Тиргатао и Арры затащив мужчину на передвижное ложе, ведьма прикрепила ветки к седлу Гунна и в своей обычной манере скомандовала следовать за ней. Сама же споро потопала по берегу, почти не опираясь на клюку.
Меотиянка даже опешила от такой наглости. С языка готовились сорваться бранные слова, а рука сжималась на рукояти акинака. Но почему-то Тиргатао снова подавила свой гнев и последовала за странной компанией, оставлявшей в густой траве длинную проплешину.
Шли они недолго, солнце ещё совсем не успело сдвинуться на небосклоне.
Избушка пряталась в камышах.
С одной стороны её скрывал от посторонних
«Вот уж страшилище», – хмыкнула про себя девушка.
Тиргатао никогда бы не призналась, но в присутствии старухи она начинала робеть. Уже не чувствовала себя дочерью всесильного вождя и даже животным своим лишний раз стеснялась что-то велеть, не дождавшись приказания ведьмы, чем та бессовестно пользовалась, командуя всеми тремя. Впрочем, меотиянка никогда бы в этой слабости не созналась, даже самой себе. Тиргатао расседлала Гунна и отправила его отдохнуть и попастись, решив напоить позже, перед уходом.
– Ночевать будете снаружи, – сообщила старуха, поднимаясь по сколоченной из кривых сучков лестнице.
Что?
А с чего она вообще решила, что они останутся здесь ночевать? Нашли для эллина добрые руки, теперь можно и домой вернуться.
Мысли Тиргатао прервал сам предмет её раздумий. Мужчина застонал и открыл глаза.
Старуха мгновенно оказалась рядом с ним, трогая лоб, оттягивая веки и проверяя дёсны.
– Принеси воды, – кивнула она на керамический горшок со сколотым краем.
Девушка молча пошла к реке. В поисках удобного подхода к воде она немного прошлась по берегу. Арра радостно скакала рядом, не ведая о тяжёлых мыслях хозяйки.
Тиргатао почему-то казалось, что так просто старуха её не отпустит.
А если она, и правда, ведьма? Что она сделает? Превратит девушку в лягушку? Чтобы квакала она в ожидании сильного, храброго и прекрасного ликом вождя одного из меотских племён, который спасёт горемычную из клюва большой белой цапли, поцелует в алые губы, вернёт красавице прежний облик и сделает своей женой?
Так это же сказки.
Ей Псатия в детстве столько их порассказала, чтобы припугнуть слишком уверенное в своих силах дитя. В степных речках и озерцах живут водные духи, они хватают за ноги детей и тянут их на дно. В высокой траве живут духи трав, они путают, заставляя сбиться с пути и блуждать до смерти в поисках дома. И прочие глупости, верить которым Тиргатао перестала много вёсен назад. Поэтому сейчас не могла объяснить свой, не то что бы страх, скорее, опасение перед старухой.
Девушка набрала полный горшок и плеснула в лицо водой. Вот ещё! Она здесь по своей воле и уйдёт, когда захочет. Подбодрив себя такими мыслями, она отправилась в обратный путь.
Тихая поступь охотницы позволила подойти к избушке незамеченной, даже сухой камыш не трещал под ногами. Арру важные собачьи дела задержали на берегу, и Тиргатао была одна. Услышав монотонное бормотание, она осторожно выглянула из-за кустов.
Все волоски на коже девушки встали дыбом.
Старуха, скрестив ноги, сидела подле обнажённого по пояс эллина. Прикрыв глаза, она держала руку на освобождённой от повязки ране, раскачивалась и напевала что-то то замедляющимся, то убыстряющимся речитативом.