«Царские охоты» - от Владимира Мономаха до Владимира Щербицкого
Шрифт:
Однако молодая экологическая газета «Зелений Свiт» рискнула дать небольшую заметку. В любом деле главное — начать. Затем в бой с «царскими охотами» удалось втянуть республиканские издания — «Комсомольское знамя», «Правду Украины», «Радянську Україну», тот же «Вечерний Киев». Я мотался по редакциям и совал всем вырезку из «Зеленого Свiта» — «елки-палки, такая слабенькая газета, а напечатала, а вы чего боитесь?»
Любой пример, и не только дурной, заразителен… Плотину умолчания вокруг «царских охот» удалось прорвать. Главный удар я направил против Минлесхоза — хозяина и основного защитника спецсафари. Не забывая, естественно, отпускать тумаки
Вдохновленные нашей атакой, работники Крымского заповедно-охотничьего хозяйства провели профсоюзное собрание, на котором постановили реорганизовать охотничью вотчину в заповедник. На их усмирение из Киева был срочно брошен заместитель лесного министра Брежнев. О чем, естественно, я сразу рассказал в прессе. Так же как и о «заповедной рыбалке» в Крымском спецсафари премьер-министра Украины Витольда Фокина. Ждали там и Кравчука, но этот человек обладает каким-то удивительным нюхом на дела, пахнущие «паленым», и в последний момент от рыбалки отказался.
Больше всех сопротивлялся возвращению статуса заповедника крымской «царской охоты» тогдашний председатель Крымского облисполкома (я его прекрасно понимаю, как можно отказаться от такой кормушки!). Уже все были согласны, даже Минлесхозу удалось руки скрутить, но без визы главы крымской власти дело не продвигалось. И в этот самый трудный момент неожиданная помощь пришла из Москвы. Глава всесоюзного Министерства охраны природы доктор биологических наук Николай Николаевич Воронцов, буквально за несколько месяцев до гибели СССР, направил в Крымский облисполком грозную телеграмму. Начальство полуострова струсило, и подписало согласование. В июне 1991 года на карте Украины вновь появился Крымский заповедник.
Хочу добрым словом упомянуть и о ребятах из Беловежья (к сожалению, запамятовал их фамилии). Воодушевленные моей статьей в «Комсомолке» «Заповедная зона», они подняли восстание, требуя вернуть Беловежской Пуще статус заповедника. Им даже удалось организовать в «Комсомольской правде» еще одну публикацию. За это с ребятами жестоко разделались — выгнали с работы. Но их борьба не прошла даром — спецсафари Беловежская Пуща осенью 1991 года получила статус национального парка.
Окрыленный такими важными победами, я продолжил атаку. Тем более, что тема «царских охот» стала модной, мои статьи шли нарасхват. Их перепечатывали областные газеты. «Правда Украины» дала серию подач. Кто-то даже делал вырезки и вешал на неформальной доске объявлений, которая тогда находилась на центральной площади Киева — Незалежности.
Как мне передавали, лесной министр Самоплавский уже не мог спокойно реагировать на мою фамилию. Дабы оградить себя от дальнейшей критики, он сам вышел с предложением в Совмин переименовать Залесское и Днепровско-Тетеревское спецсафари в обыкновенные охотничьи хозяйства. Я благодарен ему за такую экологически верную инициативу.
На Украине оставался последний бастион — Азово-Сивашская «царская охота». Самоплавский и здесь был готов уступить, но до последнего держался Бычков — зампред Херсонского облисполкома. Однако мне повезло — добрые люди передали на него компромат, уличающий Бычкова в потворстве нарушителям природоохранного законодательства на охраняемых островах Азово-Сивашского хозяйства.
От газеты «Правда Украины», тогда прочно застолбившей тему «царских охот», мы направили в Херсонский облисполком письмо: или вы, товарищи хорошие, закрываете свое спецсафари, или мы
Продолжение, к сожалению, следует
Сейчас, когда в странах бывшего СССР царят криминальные авторитеты, «царские охоты» вновь входят в моду. Вновь лезет в заповедники «пострелять» высокое начальство, отцы теневых структур, политические деятели. Создаются частные охотвотчины, где имеющему деньги и связи дозволено все.
Депутаты украинского парламента, как свидетельствуют крымские газеты, обосновались в «домике ученых» в Никитском ботсаду, где некогда отдыхали семьи Кальченко, Ляшко, Щербицкого.
Избравшись президентом Украины, Леонид Кучма построил дачу в урочище Конча-Заспа под Киевом. И тут же, чтобы рядом людским духом не пахло, местные власти вокруг создали заказник.
Но этого мало. Обустроили ему и охотдомики в Залесье. Ремонт обошелся в 860 тысяч гривен. Плюс к этому миллион в год на содержание самой резиденции. Сейчас «кабаны особого назначения» стоят дорого, не то то при Хрущеве и Брежневе.
Через украинский республиканский телевизионный канал «Интер» я хотел сделать несколько репортажей о сегодняшних «царских охотах» — но шеф-редактор канала Анна Безлюдная испугалась такой острой темы.
В России тоже дела не лучше.
В январе 1997 г. фирма «Кремас» пригласила посла Болгарии в России Христо Миладинова в спецхозяйство близ села Сунбулово в Рязанской области. Поохотиться на лис. Под ружье выпустили ручного лисенка, который до этого жил на зооферме. Посол остался доволен трофеем. [37]
37
Комсомольская правда, 30 января 1997 г.
Второе дыхание появилось у брежневского спецохотхозяйства в астраханской пойме. То Черномырдин с Заверюхой туда нагрянули, то пятеро «новых русских», заказавших на три дня «охоты» 12 (!) ящиков коньяка.
В окрестностях Переяславля-Залесского реанимировали спецохотзону, где в 40-х охотился сын Сталина — Василий. Теперь это излюбленное местечко «новых русских».
Борис Ельцин не поддержал проект реорганизации Завидовского спецохотхозяйства в заповедник. Оно по-прежнему является крупнейшей в России «царской охотой».
Впрочем Ельцин питает такую же патологическую страсть к охоте, как Ленин и Брежнев. Как недавно признался в одном из своих интервью бывший друг и охранник Бориса Ельцина — Александр Коржаков, первый президент России известен как очень жестокий охотник. Расстреливает на охотах в Завидово десятки зверей по три раза в день. Стреляет Ельцин метко: может попасть в кабана из несущегося автомобиля. Не то, что Брежнев, которого сопровождали два стрелка и спускали курок вместе с ним.
Что же касается «царских охот» в независимых республиках Средней Азии, то там избиение животных приобрело особый, восточный колорит. Новоявленные среднеазиатские шейхи зовут в свои спецугодья единоверцев из богатых арабских стран. В Туркмении, к примеру, занимается этим министр экологии П. Курбанов. А уничтожение зверей и птиц именуется под кодовым названием «изучение флоры и фауны».