Царское Село и Павловск
Шрифт:
Можно было бы предположить, что дворец и парк вскоре придут в запустение и упадок. Но этого не случилось. Мария Фёдоровна была по натуре своей решительной и властной женщиной. Она не пожелала оказаться в тени и старалась делать все, чтобы ее летняя резиденция блистала и процветала.
Мария Фёдоровна располагала значительными средствами на строительство и широкими возможностями привлечения архитекторов, художников и скульпторов.
Вдовствующая императрица пригласила в Павловск прославленных зодчих, авторов многих грандиозных ансамблей Петербурга, превративших Северную столицу в один из красивейших городов мира. Одним из знаменитых архитекторов, приехавших в Павловск, был приверженец русского классицизма Джакомо Кваренги. Зодчего и раньше часто приглашали в Павловск для консультаций. Кваренги был большим художником, умевшим бережно относиться к творениям предшественников.
Архитектор начал работать в Павловске еще в 1781 г., но основные его постройки относятся к началу 1800-х гг. Так, в 1800–1801 гг. Кваренги принимал активное участие в отделке дворцовых покоев. По его проекту интересную отделку получил Новый кабинет, открывающий анфиладу личных апартаментов Павла I.
Стены кабинета были облицованы искусственным мрамором, зеркалами, позолоченной лепкой и цветными гравюрами с фресок Рафаэля. Кабинет выглядит нарядным и в то же время сдержанно строгим. В первом этаже южного крыла Кваренги создал анфиладу жилых комнат, среди которых отличаются оригинальной отделкой Туалетная комната и Пилястровый кабинет.Интерьер Пилястрового кабинета считается лучшим в творчестве Кваренги в Павловске. В этом помещении проходили приемы для весьма узкого круга лиц. Здесь любила собираться по вечерам вся царская семья. Среди приглашенных на приемы часто бывали известные творческие люди Петербурга. В кабинете звучали стихи В. А. Жуковского, басни И. А. Крылова, исторические очерки Н. М. Карамзина и даже комедии Д. И. Фонвизина.
Стены кабинета слегка изогнуты полукругом и облицованы белым мрамором. Пилястры, являющиеся главным украшением кабинета,
На светлых стенах эффектно выделяются темные барельефы с изображенными на них профилями Александра Македонского и его матери Олимпии. Роспись плафона перекликается с окрашенными под античную бронзу барельефами. Мебель в кабинете была выполнена по эскизам А. Н. Воронихина.
А. Н. Воронихин – главный архитектор Павловска
Имя этого исключительно талантливого архитектора и художника связано с Павловском в еще большей степени, чем Джакомо Кваренги. Андрей Никифорович Воронихин родился в 1759 г., был крепостным графа Строганова.
Он сумел добиться признания своего дарования вопреки всем препятствиям и сложившимся жизненным обстоятельствам. Воронихин прожил всего 54 года. Судьба этого человека была наполнена нелегкими испытаниями, преодолевая которые он закалил характер и стал настоящим художником.Воронихин долгое время занимал этот важный пост. Его основной задачей стало восстановление летней резиденции Марии Фёдоровны после страшного пожара 1803 г.
В сохранившихся документах Павловского городского правления за тот год есть такая запись: «Сего генваря 10 числа, по полудни, в 7-м часу, в главном Ее величества доме, в нижнем этаже, в кабинете, от затления в потолке балок, загорелось. Хотя и приняты были к потушению всевозможные меры, но при всем том огонь, по малом времени, так усилился, что средний корпус дворца, во внутренности во всех этажах, выгорел».
Огонь бушевал несколько часов, погубив ценнейшую мебель, живописные фрески и панно. Интерьеры многих залов превратились в золу. Через несколько дней после пожара Мария Фёдоровна написала в своем дневнике: «Прекрасный мой дом обратился в пепел».
Чтобы возродить дворец после такого бедствия, многое надо было создавать заново. А подобную задачу мог решить только творческий человек, по-настоящему одержимый своим делом. Именно таким человеком был Андрей Никифорович Воронихин. Ради работы он мог забыть все на свете. Зодчий, засучив рукава, взялся за дело. За короткий срок он проделал поистине титаническую работу, заново оформив большинство дворцовых помещений. По сохранившимся рисункам и чертежам можно судить о благородстве вкуса, щедрой фантазии и высоком художественном мастерстве архитектора.
При восстановлении дворцовых помещений Андрей Никифорович старался не нарушать замыслов своих предшественников. В то же время ему удалось внести в решение каждого интерьера свои дополнения, обогащая убранство покоев.
Самым замечательным созданием Воронихина в Павловском дворце стал знаменитый кабинет Фонарик. Помещение кабинета выполнено в виде полуротонды со сферическим куполом.
Человек, хотя бы раз в жизни побывавший в Павловском дворце, уже никогда не забудет миниатюрный кабинет Фонарик и другие шедевры Воронихина, отличающиеся тонкой отделкой и удивительной гармонией с общим характером дворцовых интерьеров. Воронихин работал также и в дворцовом парке. Среди наиболее популярных сооружений можно назвать Розовый павильон (Павильон роз). Его возведение началось в 1807 г. в отдаленной части парка.
Главным украшением этого уголка были розы, в благоухающем море которых буквально утопало очень простое квадратное здание павильона, увенчанное небольшим куполом.
В 1820-е гг. Розовый павильон стал своеобразным центром всего дворцово-паркового комплекса. Его уютные залы привлекали гораздо больше, чем официальные помещения дворца. В те годы именно в Розовом павильоне собирались гости Марии Фёдоровны. На большом круглом столе всегда был раскрыт альбом, где каждый из приглашенных должен был оставить рисунок или памятную запись. Альбом сохранился до наших дней, и там можно увидеть немало автографов знаменитых литераторов, артистов и художников.
В литературно-художественном салоне Марии Фёдоровны бывали И. А. Крылов и К. Н. Батюшков, А. И. Тургенев и Н. М. Карамзин, В. А. Жуковский и Н. И. Гнедич. В 1814 г. на встречу с императором пришли пешком из Царского Села юные лицеисты, среди которых был и Александр Пушкин.
Мавзолей «Супругу-благодетелю»
В первом десятилетии XIX в. в Павловске работал еще один известный архитектор – Тома де Томон. Зодчий приехал из Швейцарии в Россию в 1800 г. К тому времени Томон был уже зрелым мастером, обладавшим исключительным вкусом, но без всякого практического опыта строительных работ. Только на берегах Невы он смог осуществить свои грандиозные проекты.
Назвав лишь одно из лучших украшений Петербурга – ансамбль Стрелки Васильевского острова, можно судить о силе и масштабе таланта этого мастера. К интереснейшим памятникам того времени принадлежит и мавзолей в Павловске. Томон так надежно спрятал мавзолей «Супругу-благодетелю» в чаще парка, что можно пройти мимо него всего в двух шагах и не заметить этого сооружения довольно внушительных размеров.История создания мавзолея довольно проста. Вдовствующая императрица Мария Фёдоровна решила построить его в память об умершем супруге недалеко от дворца. Разработка проекта была поручена Тома де Томону.
Основное внимание уделил автор памятнику, выполненному в виде надгробия, которое контрастно выделяется на фоне стен. Автором скульптурных композиций был мастер, работавший вместе с Томоном, – И. П. Мартос. Стоя возле мавзолея, трудно представить, что совсем рядом расположены веселые лужайки и прямые стрелы аллей, приветливые здания павильонов. Здесь, на глухой поляне, совсем другой мир, другое настроение. Вокруг мрачный лес, небо угрюмое и пасмурное.
На пути к мавзолею стоят еще и черные чугунные ворота, на столбах которых изображены символы угасших человеческих жизней – опрокинутые факелы и погребальные урны.И вдруг пустынный храм в дичи передо мной;
Заглохшая трава, кругом кусты седые;
Между багряных лип чернеет дуб густой,
И дремлют ели гробовые.
Представить мавзолей в другом окружении просто невозможно. Именно здесь здание воспринимается в полной гармонии с природой.
Библиотека и сооружения зодчего К. И. Росси
Последним знаменитым зодчим, работавшим в Павловской резиденции, был Карл Иванович Росси. Его гений создал несколько уникальных петербургских ансамблей.
В Павловске перед Росси уже не ставили грандиозные задачи. Ко времени его появления в резиденции дворцово-парковый ансамбль был уже практически завершен. И все же Росси оставил свой заметный след.
В 1816 г. по замыслу Росси помещение спальни Павла I превратилось в Угловую гостиную. Это был первый опыт Росси в оформлении интерьеров в Петербурге и его окрестностях.
Светло-лиловые стены, расписанные под бронзу, органически сочетаются с высокими дверями, украшенными золоченой резьбой, с драпировкой окон, мебелью и даже люстрой из цветного хрусталя. Эскизы всего интерьера, включая рисунки мебельного гарнитура и люстры, выполнил сам Карл Иванович.
Прошло еще несколько лет, и Росси создал в Павловском дворце одно из его лучших помещений – Библиотеку. Она разместилась на втором этаже северной галереи. Архитектор и здесь добился полного единства убранства зала и его архитектурного решения.
Роспись плафона и настенного панно выполнил художник Барнаба Медичи. Удобные стулья с вкладными сиденьями, обтянутыми зеленым сафьяном, тоже были изготовлены по эскизам гениального Росси.
Мебель прекрасно гармонирует с люстрами, подсвечниками и всей декоративной отделкой зала. Помещение Библиотеки выглядит очень торжественно и парадно, несмотря на весьма скупые средства декора.
Шкафы для книг изготовили из волнистой березы и придали им слегка изогнутую форму, совпадающую с конфигурацией помещения. Их отделкой стала резьба под темную бронзу. В шкафах размещалось около 20 000 книг.
В шкафах-витринах и в столах хранились коллекции гравюр, чертежей и рисунков. Значительная часть библиотеки и коллекций сохранилась до наших дней.
Росси создал также немало парковых павильонов, которые в большинстве своем, к сожалению, не сохранились. Современные посетители Павловского парка могут видеть павильон Росси возле Театральных ворот. Это сооружение было спроектировано знаменитым зодчим, а построили его в 1914 г., почти через 100 лет.
Постройка выполнена из железобетона. Но павильон не выглядит массивным. Его венчает полукупол и украшают колонны, придавая сооружению легкость и изящество.
В павильоне установлен памятник Марии Фёдоровне, который изготовили по модели В. А. Беклемишева, известного скульптора, профессора петербургской Академии художеств, творившего в начале XX в.
Особая роль в оформлении пейзажей Павловского парка принадлежит мостикам через Славянку. Выполненные из разного материала, они совершенно отличаются по форме и отделке.
Каждый мостик придает берегам реки неповторимое своеобразие, и является настоящим произведением архитектурного искусства. Без них речная долина утратила бы свое очарование.
Последней работой Росси в Павловске стали въездные ворота на Царскосельском шоссе. Ворота изготовлены из чугуна в 1826 г. По желанию вдовствующей императрицы они получили название Николаевских ворот.Художник-декоратор Пьетро Гонзаго
Пьетро Гонзаго стал профессиональным архитектором уже на склоне лет, но его творения достойны произведений великих зодчих, работавших в разные годы в Павловске.
Полное имя блестящего художника-декоратора – Пьетро ди Готтардо Гонзаго. Он родился в 1751 г. в Италии. С детства мальчик мечтал стать актером, но его родители холодели от ужаса, когда представляли, что их сын, выросший в почтенной семье, может стать «комедиантом».
Пьетро уже было решил не вступать в конфликт с родителями и собирался посвятить свою жизнь военной карьере. Но судьба распорядилась так, что именно в это время ему довелось познакомиться с творчеством известного театрального декоратора Бибиены. Гонзаго впоследствии вспоминал, что его участь решило «широкое поле, которое представляет сцена декоратору для фантазии».
Гонзаго стал учеником знаменитого Бибиены. Затем он учился у братьев Гальяри и других мастеров оформления сцены. Вскоре о его театральных декорациях восторженно заговорили по всей Италии.
От природы Гонзаго был наделен особым даром и поэтому творчески воспринимал от учителей то, что было ему близко. В его творчестве соединились величавая торжественность Бибиены, «счастливая наивность братьев Гальяри» и собственное стремление к «простому, ясному, простодушному исполнению». Но вместе с тем Гонзаго старался всякий раз «вводить диковинное, величественное, пышное».
Именно это необычное сочетание предельно простого и торжественного стало основной характерной чертой творчества
В Россию Пьетро Гонзаго был приглашен еще при Екатерине II. Князь Юсупов хотел, чтобы известный декоратор оформлял ему спектакли в домашнем театре в Архангельском. Родные и друзья Гонзаго, провожая его в далекую Россию, не могли и предположить, что он найдет в этой стране другую стезю и станет общепризнанным мастером в искусстве оформления парковых ансамблей.
С 1792 г. Пьетро Гонзаго состоял на службе в дирекции императорских театров в Петербурге. Должность главного художника обязывала его следить за состоянием декораций всех театральных постановок и руководить штатом художников-постановщиков.
И все же ему удавалось большую часть времени тратить на оформление театральных спектаклей, то есть на ту работу, которой Гонзаго занимался со страстным увлечением.
Он выполнял декорации для Эрмитажного театра, что был возле Зимнего дворца, для Большого Каменного театра на Театральной площади Петербурга, для московского театра Меддокса и, конечно же, для театров в летних загородных резиденциях.
Его опыт в работе художника-декоратора оказал огромное влияние на несколько поколений мастеров театральной живописи. Тем не менее слава великого художника настигла его за те работы, что Гонзаго выполнил в Павловском садово-парковом ансамбле.
В летнюю резиденцию его пригласила поработать Мария Фёдоровна. Гонзаго так понравилось в Павловске, что с 1796 г. он стал проводить в нем большую часть времени, благоустраивая и преобразуя отдельные участки парка.
Многие друзья уговаривали его отказаться от этой работы, так как считали, что страдает его основная, как им казалось, деятельность в театре.
Но художника непреодолимо тянуло на берега Славянки. Он ощутил здесь такой простор для творчества, такую свободу, какая ему и не снилась. Хозяйка Павловска не скупилась на средства, и Гонзаго имел возможность реализовать свои самые смелые замыслы.
Гонзаго был твердо убежден, что ландшафт предоставляет богатейший выбор для всевозможных художественных решений. Надо только суметь увидеть и использовать его природную красоту.
Художник писал: «Искусство садовода заключается в умении распознать характер зримых предметов, вперемежку рассеянных природой повсюду, и в подчинении их такому порядку, который усиливает их воздействие, чтобы сильнее ощущалось производимое ими впечатление».
Создание Долины прудов стало первой работой Гонзаго в Павловском парке. Этот обширный участок, площадь которого достигает 130 га, расположен к северу от Славянки.Двенадцать дорог расходятся от центральной площадки, словно радиусы-лучи. У каждой дороги есть свое звучное название. Так, одна из них называется дорогой Красного молодца, а другая – дорогой Зеленой женщины.
Все радиальные дороги соединены поперечными просеками. Весь участок в плане напоминает звезду. Поэтому вся эта пустынная местность получила название Большой звезды.
С дорогами-лучами Большой звезды пересекаются другие прямолинейные дороги, создавая пять малых звезд. Их аллеи тоже имеют романтические названия: Красное солнце, Молодой жених, Дружеская.
Но, несмотря на геометрически правильный рисунок планировки этого района, весь его облик воспринимается как естественный лес с удобными просеками для прогулок и верховой езды.
Вся сила таланта Гонзаго проявилась при создании обширного района Белой березы в восточной части парка. Площадь этой территории равна 250 га. Основы планировки участка заложил когда-то Камерон, взяв в качестве отправной точки поляну с одинокой березой в центре. Отсюда прямыми лучами расходились 8 дорог.
Преобразив эту часть парка, Гонзаго дал возможность посетителям ощутить все многообразие русской северной природы. По сторонам извилистой Английской дороги один вид сменяет другой, не менее прекрасный. «Что шаг, то новая в моих глазах картина», – так писал о Павловске В. А. Жуковский. Гонзаго предстает в этой композиции «мудрым садоводом», который, «придумывая план, намечает последовательность различающихся между собой сцен, артистически подготовленных, сообразно свойствам замысла, особенностям и характеру участка».
Кроме того, при оформлении участка Гонзаго умело избавлялся от лишних деталей. Один из современников вспоминал, что мастер каждое утро совершал обход парка в сопровождении одного из учеников, несущих за ним ведерко с краской и небольшую кисть.
Гонзаго указывал на деревья и кустарники, которые юноша помечал краской. Это означало, что данные экземпляры подлежат подстрижке или вырубке. Художник даже называл себя «хирургом-оператором природы». Очищая парк таким образом от ненужной растительности и умело компонуя различные виды растений, Гонзаго добивался поразительного эффекта при минимальных затратах.
В районе Белой березы Гонзаго работал на протяжении 25 лет. Кажущаяся естественность этого участка парка скрывает многолетний труд и подлинное искусство художника, создавшего эти замечательные пейзажи.
Всякий, кто попадает сюда, сразу ощущает очарование этих мест. Рощи, перелески и луга прекрасны в любое время года. Многообразие великолепных пейзажей никого не оставляет равнодушным.
Недалеко от границы между районом Белой березы и Новой Сильвией есть небольшой участок, который назвали Самым красивым местом. После сумрака лесной дороги в просветах огромных вековых деревьев неожиданно открывается светлый луг, окруженный с трех сторон веселыми рощицами. Его живописная панорама привораживает взгляд, поражая своим совершенством.
В оформлении ландшафта района Белой березы для эффекта художественного воздействия Гонзаго в первую очередь использовал пространственный фактор этих мест.Хорошо изучивший театральные законы сценической перспективы, он знал, как на зрителя действует внезапно открывшийся простор, обрамленный зелеными кулисами растительности.
В конце Тройной липовой аллеи при Павле I был устроен плац для проведения военных парадов и учений (Парадное поле). На этом месте Гонзаго создал естественный пейзажный участок, свободно компонуя кустарники, рощицы и отдельные деревья.
В отличие от района Белой березы, где было вырублено много лишних растений, здесь пейзаж создавался в основном новыми насаждениями. В центре Парадного поля был выкопан большой пруд с живописным островком посередине.
Через территорию Парадного поля проходят 14 дорожек, вдоль которых Гонзаго расположил такие высокие газоны, что со стороны не видно ног и кажется, будто посетители не идут, а плывут по аллеям, все их движения кажутся мягкими и плавными.
И все же Гонзаго в Павловском парке проявил себя не только как мастер-паркостроитель, но и как архитектор, только его постройки не дожили до наших дней. Работал мастер и в Павловском дворце. По его проекту была построена галерея между центральным и боковыми корпусами дворца. Ее так и называют галереей Гонзаго.
Это сооружение представляло собой открытую колоннаду из пяти пролетов, вытянутую полукругом. Торжественный характер галерее придавали многочисленные статуи, лавры, мирты, а также нарисованное на холсте продолжение колоннады, уходящее в бесконечность.
Иллюзия, созданная Гонзаго, была всегда совершенно реальной, без малейшего присутствия преувеличения и нарочитой приподнятости. Если в декорациях художника Бибиены человек казался маленьким, слабым и ничтожным, то пейзажи и декорации его ученика Пьетро Гонзаго никогда не унижали и не подавляли. Его творения всегда были предельно естественны и вызывали ощущение подлинности.
Умение художника создавать реальные живописные панорамы, вызывавшие в душе каждого человека живой отклик, поражало современников.
Существует предание, согласно которому однажды возле театральных декораций оказалась дворовая собачонка, которая упорно пыталась проникнуть на деревенскую улицу, нарисованную на холсте. Всякий раз она, натыкаясь на полотно, с громким и возмущенным лаем отскакивала и делала все новые попытки попасть на окраину деревни, созданной искусной рукой Пьетро Гонзаго.
Как было уже сказано выше, в 1814 г. в Павловске готовились к встрече Александра I и в спешном порядке возвели танцевальный зал, пристроив его к Розовому павильону. Зал декорировал Гонзаго.
Красотой убранства он мог поспорить с любым залом во дворце: великолепный плафон, канделябры и люстры тонкого рисунка, сложный орнамент и протянутые через все помещение прекрасные гирлянды роз – все восхищало.
Чтобы преобразить окружающую обстановку, мастер разместил за павильоном холст с нарисованной на нем сельской перспективой идиллического характера, модного в то время.
Декорация была выполнена с таким совершенством, что многие с легкостью поверили, что за несколько дней за павильоном действительно была создана целая деревня со всеми традиционными хозяйственными постройками.
Современники были в буквальном смысле очарованы искусством Пьетро Гонзаго. Художник продолжал творить до глубокой старости. Он ставил перед собой все новые сложные задачи, не делая ни малейшей скидки на возраст.
Гонзаго словно рисовал пейзаж, подбирая деревья с учетом цветовой гаммы в разные времена года. Золото кленов и берез, серебро ив, бронза дубов и зелень хвои создавали яркие по цветовым сочетаниям картины русской осени.
В своем творчестве художник исходил из глубокого знания декоративных качеств зеленого материала, из которого и формировался пейзаж.
Один из своих трудов Гонзаго озаглавил «Музыка для глаз». В частности, он писал в своем трактате: «Деревья значительно отличаются друг от друга формой и цветом; среди них решительно имеются и веселые деревья, и изящные, и печальные, и гордые, и величественные и т. п.».
Создавая пейзаж, Гонзаго ориентировался на породы деревьев средней и северной полосы: березу, осину, ель, рябину, сосну. Они были главными составляющими его художественной палитры.
Творчество Гонзаго в Павловске – это целая эпоха в существовании царской резиденции. Завершив работу по формированию паркового ансамбля, он создал произведение искусства, не имеющее себе равных. «Музыкой для глаз» можно назвать весь Павловский ансамбль.
В первой трети XIX в. завершился период масштабных строительных работ во дворце и его окрестностях. Можно считать, что формирование дворцово-паркового ансамбля в Павловске продолжалось всего в течение полувека.
Для истории 50 лет – срок совсем небольшой. Для создания архитектурного ансамбля были привлечены крепостные мастера и вольнонаемные рабочие.
Чтобы воплотить все задуманное зодчими в жизнь, тысячи безымянных строителей трудились от рассвета до заката. Все работы производились вручную и требовали предельного напряжения сил.
Для решения задач, поставленных архитекторами и хозяевами Павловской резиденции, нужны были искусные мастера, настоящие профессионалы. История сохранила имена некоторых из них. Это живописцы Ф. Мясников и И. Иванов, резчики Ф. Окорочев и А. Чухнов, каменотесы И. Данилов и Д. Зайцев, строители А. Лисицын и М. Кузьмин и многие другие.Павловский вокзал
Вдовствующая императрица Мария Фёдоровна скончалась в 1828 г. Права на владение Павловском перешли к брату Николая I, Михаилу Павловичу. Затем хозяином летней резиденции стал великий князь Константин Николаевич. Все владельцы Павловска после смерти Марии Фёдоровны мало заботились о благоустройстве усадьбы и о сохранении всего, что было создано ранее.
А время шло, и постройки ветшали, разрушались, на всем появился налет запустения, особенно в районах, значительно удаленных от дворца.
В XIX в. исчезли такие замечательные сооружения, как Новое шале, Хижина монаха, Храм любви, театр, размещенный на Вольерном участке, и другие.
Новых построек и скульптур не появлялось. Исключение составил памятник Павлу I, установленный в 1872 г. на дворцовой площади. Он являлся повторением памятника в Гатчине, изготовленного по модели И. П. Витали.
В конце 1830-х гг. произошло знаменательное событие, давшее импульс развитию всех петербургских окрестностей. 30 октября 1837 г. была открыта первая железная дорога в России. Сначала железнодорожное сообщение соединяло только Павловск и Царское Село, а затем рельсы были проложены до Петербурга.