Царство медное
Шрифт:
— Слушай, мы так не договаривались! — сердито начал он, всем своим видом выражая недовольство. — И кто говорил про следование договору, а? Когда сам же…
— Тише, — спокойно ответил ему васпа, и снял куртку.
Виктор так и остался стоять с приоткрытым ртом, потому что новая рубашка была разрезана с левой стороны, и благодаря темному окрасу ткани расползшееся мокрое пятно не было хорошо видно, но Виктор сумел разглядеть его, как только Ян повернулся к нему боком.
«Они остановили человека, а потом пырнули его ножом…»
Виктор снова почувствовал,
Предчувствие беды.
— Что случилось? — тем не менее, требовательно спросил Виктор. — Куда ты вляпался?
Ян остановился посреди комнаты, повернулся к ученому, но не глядел на него. Руки болтались плетьми, лицо казалось омертвевшим.
— Пустяки, — проговорил он голосом, которым, наверное, мог бы говорить труп.
— У тебя кровь идет, — сказал Виктор и осведомился. — Почему ты не отвечал на звонки? Где мой телефон?
— Потерял…
Не шевелясь, он продолжал стоять посреди комнаты, и Виктору вдруг стало жутко.
«Да он живой вообще?» — промелькнула сумасшедшая мысль.
Он постарался взять себя в руки.
— Только что, — сказал ученый, — я слышал новость о двойном убийстве. Это произошло буквально несколько часов назад, в Дорожном переулке. Ты имеешь к этому отношение?
Ян покачнулся с пятки на носок, приподнял голову и наконец-то поглядел на Виктора. Ученого будто облили ушатом ледяной воды — у Яна был взгляд хищника.
«Выпущенный из клетки тигр».
— Да, — прозвучал спокойный ответ васпы.
Он наконец-то двинулся с места. Медленно, чуть прихрамывая, прошел к шкафу, достал сахарницу. Виктору же, напротив, захотелось сесть: так вдруг ослабли его колени.
— Я же сказал тебе: не ввязываться без надобности! — устало произнес ученый.
— Сказал. Но они напали на меня, — пояснил Ян, зачерпывая полную ложку сахарного песка. — Были назойливы, — он облизал ложку и улыбнулся. — Ты сказал: не привлекать внимания. И я не привлекал. Пока один не попытался ранить меня. Я защищался.
Ян только теперь опустил голову и осмотрел рану.
— Пустяки, — повторил он. — Задели шов. Немного разошелся. Заживет.
— Какого черта ты вообще забыл в этой части города? — с горечью спросил Виктор, а про себя подумал:
«Какого черта я его вообще притащил в Дербенд?…»
Но сделанного не воротишь.
— Изучал местность, — ответил на поставленный вопрос Ян.
Опустошив половину сахарницы, он, кажется, пришел в хорошее настроение и разговорился.
— Я проголодался, — сказал он, — Женщина из архива была любезна. Проводила в кафе. Это правильно. Я оценил.
Виктор мысленно расхохотался, настолько абсурдной казалась ему эта ситуация. Значит, Ян пошел поесть, а заодно и поглядеть на город, и на него напали уличные грабители. Несчастные идиоты!
— И ты один справился с двумя? — спросил он.
— Было просто, — ответил Ян. — Люди не умеют сражаться. Я забрал нож. Выпустил обоим кишки.
Виктор сразу перестал усмехаться. Память снова услужливо подсунула ему картины прошлого.
— Да,
Брови Яна приподнялись, словно ученый сморозил величайшую чушь.
— Зачем? — повторил он. — Да потому, что я могу.
Ледяной сгусток, снова заворочавшийся у Виктора в желудке, начал подниматься к горлу.
Так все просто. Хищники не всегда убивают ради пропитания или защиты. Они убивают потому, что могут убить.
— Это неправильно, — сказал Виктор. — Нельзя отнимать жизни безнаказанно, даже если эти люди преступники. Тебя будут искать.
— Неважно, — перебил Ян. — Важно завершить ритуал.
— Посмотрим, как ты завершишь в тюрьме, — едко заметил ученый.
Ян поставил сахарницу на стол, и, казалось, задумался.
— Возможно, ты прав, — согласился он. — Мне показалось, кроме тех двоих был кто-то еще…
Ледяные мурашки страха прошили тело Виктора от макушки до пяток.
«Кто-то в переулке? Ну конечно, Лиза!»
Ян тем временем нахмурился и покачал головой.
— Запах крови сбивает, — признался он. — Я не помню… Жаль. Свидетелей оставлять нельзя. А ты… ты меня не сдашь.
Теперь это был не просто страх. Это был панический ужас — за жизнь и здоровье Лизы. Что, если хищник доберется до нее? Если учует?
Виктор внутренне застонал от отчаяния. Что ж, пока в его силах — он постарается сделать все, чтобы пути Яна и Лизы никогда не пересеклись.
— Конечно, я тебя не сдам, — вместо этого сказал ученый таким ровным и спокойным тоном, что сам себе удивился. — Ты нашел сегодня, что искал?
— Нет, — ответил Ян. — Это оказалось труднее, чем я думал. Но ты поможешь.
— Помогу, — согласился Виктор. — Если ты скажешь, что искать.
Ян задумался снова. Он молчал некоторое время, словно взвешивая все «за» и «против». Наконец, решился.
— Хорошо, — сказал он. — Слушай.
17. Ретроспектива
…Им запретили разговаривать друг с другом.
В вертолетной кабине темно и почему-то пахнет больницей. Пол чистый, почти стерильный. Наверное, поэтому всем мальчишкам перед посадкой велели разуться и снять одежду. Так они и сидят на деревянных скамейках вдоль бортов: голые, съежившиеся, одинаково испуганные. И на выходе вальяжно развалилось чудовище в ржавом мундире. Он улыбается, ощупывает каждого колючим взглядом. Стылые глаза поблескивают, как у хищника в предвкушении добычи. Мальчику даже кажется, что на пол капает густая слюна. Как живая, подползает к его ногам, облизывает, липнет к худому голому телу. Мальчик дрожит и незаметно проводит ладонями по животу, коленям, груди, стряхивая невидимую гадость. Но она уже впиталась в кожу, ходит по обнаженным мышцам густыми волнами. Мальчик видит, что остальные ребята тоже дрожат от омерзения, но все видится, будто в тумане. Вместо позвоночника — раскаленный прут. Кажется, он сильно повредил спину. А, может, и ребра сломаны: внутри все горит.