Царство полуночи

Грин Крис Мари

— Укусы для меня — игра. — Саша небрежно опустил руки на ремень джинсов и прошелся с независимым видом, словно крутейший мачо на побережье. — А Ли… сделал из этого фетиш. Очевидно, он ходил к кому-то еще. В городе полно злачных мест — и профессиональных, и любительских… его везде приняли бы с распростертыми объятиями.

Кико отчаянно сверлил взглядом Сашину руку, явно раздумывая, как бы снова его ухватить.

— Но какое мне дело? — Экс-любовник натянул бейсболку пониже на глаза. — Великой любви между нами не было. Ли выделывался и постоянно

твердил, что прославится, и как настал его звездный час, я понял, что неплохо бы и мне искупаться в отраженных лучах его славы — по крайней мере до поры до времени. А что? Он получил от меня, что хотел, а я — от него.

Саша послал Доун очередную чарующую улыбку. Интересно, он кривляется или просто такой непосредственный? Что-то ей подсказывало, что актер не дурачится, а всегда так себя ведет.

Он снова обжег ее взглядом. Доун автоматически выставила ментальный барьер, но через секунду поняла, что зашла слишком далеко. О Господи, да она нервничает! После смерти Робби ей непрестанно мерещилось, что на них кто-нибудь нападет.

— Саша… — начала было Доун.

— На самом деле меня зовут Дэйв. Дэйв Нисроу.

Он кого-то увидел за ее спиной, улыбнулся еще шире, обнажив великолепные белые зубы, радостно раскинул руки и неторопливо пошел в сторону двери. Доун обернулась. Саша-Дэйв обнимал какого-то парня. Парень казался знакомым: стройный, бледный, длинные рыжеватые волосы уложены в…

Ничего себе! Сашин дружок как две капли воды походил на Клару Монаган.

Саша принялся целовать приятеля, и раздосадованная Брейзи поманила коллег к запасному выходу. На прощание все трое поблагодарили юношу за сообщенные сведения.

— Звоните, если что, — отозвался он, не сводя глаз с двойника Клары.

— Обязательно позвоним! — ответил Кико, выходивший последним.

Запасной ход вывел их на заднюю аллею, залитую жидким светом одинокого фонаря. От контейнера для мусора несло тошнотворным, затхлым запахом. Доун машинально сунула руку в карман, пальцы нащупали острые концы сюрикенов — серебряные, окропленные святой водой.

— Подозрительно… — проговорила Брейзи.

— Что именно? — От вони телепат сморщил нос. — Заваливший в комнату клон Монаган или то, как Саша начал подкатывать к Доун? Наверное, решил сменить ориентацию. Все было…

— Для начала достаточно. — Доун не могла сдержать улыбки: подобное поведение актера как раз наводило на мысль, что он куда больше интересовался Кларой и Ли, чем показывал. — Так как же — из него может получиться вампир или он — прилипала?

— Давайте вернемся! — разволновался Кико. — Я его считал: в основном, образы Томлинсона… — нет, и не просите, к этому я возвращаться не желаю. О Подземелье пока ничего, но можно узнать больше. Я знаю, у меня получится!

Брейзи упрямо двинулась вглубь аллеи, и все последовали за ней.

— Кик, а что, если он вообще никак не связан с вампирами.

— А вдруг связан! Надо копнуть глубже, — на последнем слове его голос сорвался. Они прошли

мимо мусорного контейнера.

Поведение телепата встревожило Доун.

— Эй, Кико, не…

Ее охватила странная дрожь; предчувствие опасности не покидало ни на минуту, все время казалось, что за углом их подстерегают вампиры…

И тут она увидела красные глаза. Черная тень притаилась рядом с контейнером. Доун мгновенно бросила сюрикен в призрачную мишень.

— Доун! — пронзительно крикнула Брейзи.

Поздно. Охотница уже метнула оружие и предвкушала схватку. Вот настоящее дело! Вдруг вампиры выведут на Фрэнка?

Тень с визгом отпрыгнула, красные глаза припали к земле. Пульс Доун бешено стучал; она вытащила револьвер, но выстрелить не успела — опять закричала Брейзи. Глаза застилало кровавое марево: снимки убитой Эвы, вспоминания о ментальной атаке Робби… Доун едва сдерживалась. А потом…

О Господи!

В глазах прояснилось. По голой руке невесть откуда взявшейся бродяжки стекала кровь — там, где чиркнуло лезвие сюрикена. Нищенка дрожала, кутаясь в лохмотья, — но то были не судороги отравленного святой водой вампира. Бездомная замерла, как перепуганная птичка, и мечтала только о бегстве, не собираясь раздирать команду Лимпета скрюченными когтями.

Доун стошнило. Бродяжка разинула щербатый рот и завопила; в карих глазах плескался ужас от мгновенного превращения девушки в охотницу, хладнокровную и беспощадную, способную на все — например, обезглавить мальчика-вампира. Рядом с контейнером лежала мягкая игрушка, пластмассовые глаза блестели красными бусинками. Желчь снова подкатила к горлу Доун.

— Вампиры! — завопил Кико.

Брейзи крепко держала телепата, который с обычным энтузиазмом рвался в бой.

— Нет-нет… — Доун задохнулась от отвращения к себе. — Это не монстр.

Брейзи еще раз взглянула на бродяжку и брезгливо отошла, засовывая револьвер в кобуру.

— Это человек.

— Откуда ты знаешь?

— Кико, на нее не подействовала ни святая вода, ни серебро, — убедительным тоном сказала Брейзи.

— Наверное, она высший вампир! Пусти меня, черт бы тебя побрал! — Кико, пыхтя, старался вырваться.

Доун слишком боялась что-либо чувствовать.

— Кажется, я видела… ощутила…

Что? Что, будь все проклято, она ощутила, кроме ненависти и жажды мести? Всего лишь секунду назад адреналин бил через край, и она видела цель. Определенно видела.

Доун опасливо приблизилась к женщине и заговорила:

— Простите! Простите, я… позвольте мне…

Пронзительно взвизгнув, бродяжка подскочила, царапнула ее обломанными ногтями и бесследно исчезла в темноте.

Доун взглянула на позабытые нищенкой скудные пожитки: в армейской сумке лежали рваные штаны, кусок брезента и жалкий розовый заяц с розовыми — а не красными! — глазами. По плюшевой шерстке расплывалось свежее пятно крови.

— Надо ее найти, — с трудом проговорила Доун. — Надо обработать рану…