Царство Проклятых
Шрифт:
Сомневаясь в его истинных намерениях, я на мгновение заколебалась. Я сомневалась, что он привел меня в гнездо вампиров, хотя все было возможно, когда дело касалось его.
Вспомнив о кинжале у моего бедра, я вошла и остановилась при виде него.
Это были не вампиры, ожидающие, а высокие, призрачные гиганты, стоящие на месте. Комната была пугающе близка к мысленному образу, который у меня был, когда я впервые встретила Зависть в мире смертных. Тогда я представляла себе людей, позирующих и застывших на жуткой шахматной доске. Пол, на котором мы сейчас стояли, не был частью игры; он
Скульптуры стояли в молчаливом приветствии, некоторые отлиты из бронзы, другие вырезаны из мрамора. Они были завораживающими, красивыми, такими живыми, что мне пришлось протянуть руку, чтобы убедиться, что они не сделаны из плоти. Я никогда не была в музее, но видела иллюстрации в книгах и не могла поверить в размеры его коллекции диковинок.
— Ты ошеломлена и молчишь, или вино плещется у тебя внутри?
Я моргнула, осознав, что все еще стою как вкопанная.
— У меня было странное чувство дежавю.
Внимание Зависти скользнуло по моим чертам, но он только приподнял плечо и опустил его.
— Многие музеи и коллекции смертных созданы в его честь.
Неудивительно, что кельмы кажутся знакомыми.
— Я никогда не была в музее.
Этого было достаточно, чтобы удовлетворить заклинание правды. Но я не могла избавиться от неприятного чувства, вызванного тем, что я видела вспышку этого месяцы назад. Я никогда не была ни в этом царстве, ни в этом королевском Доме демонов. Возможно, у меня был скрытый талант провидца, который начал проявляться.
По словам бабушки, не было ничего необычного в том, что магия продолжала развиваться на протяжении всей жизни ведьмы. Также имело бы смысл, что мое новообретенное использование Источника открыло другую магию. Скрытый талант или нет, это не имело значения. Я встряхнулась, возвращаясь в настоящее.
Комната была похожа на пещеру, в достаточной мере, чтобы наши шаги отдавались эхом, когда мы тихо подошли к подножию первой скульптуры. Мужчина в крылатом шлеме, патронташе и без единого клочка одежды стоял с вытянутой рукой, держа отрубленную голову Медузы. В другой руке он крепко сжимал меч. Что-то в этом заставляло меня грустить.
Зависть подошел к месту «происшествия», выражение его лица смягчилось.
— Персей и Медуза. В мире смертных есть похожие предметы, но ничего столь
изысканного, как это. Скульптор запечатлел его опущенные глаза, его отказ быть превращенным в камень и проклятым.
— Это потрясающее мастерство, но ужасное.
— Не все истории заканчиваются счастливо, Эмилия.
Я знала об этом. Моя жизнь приняла неожиданные повороты, большинство из которых не были идеальными или к лучшему. У всех нас в шкафах были кости, если не полные скелеты душевной боли. Это внезапно поразило меня. Я незаметно взглянула на принца демонов. Зависть был глубоко уязвлен. Мне было интересно, кто или что так основательно разбило его сердце. Он поймал мой взгляд и пристально посмотрел на меня. Вопросы о его разбитом сердце не приветствовались бы. По какой-то причине я не позволила себе возможность допросить его, в то время
Мы молча двинулись к следующей статуе. Она была великолепна. Мой любимая на сегодняшний день. Ангел — с мощным телом, вылепленным из войны, — выгнул спину, расправил крылья, закинул руки за голову, как будто его столкнули с большой высоты и он проклинал того, кто его сбросил. Перья были настолько детализированы, что я не смогла удержаться, чтобы не протянуть руку и не провести по ним пальцем.
— Падшие. — Тон Зависти был тихим, почтительным. — Еще одна прекрасная вещь.
Я изучала великого ангела-воина. Его тело было похоже на тело Гнева. Я бы не удивилась, если бы художник был вдохновлен им.
— Это должно символизировать Гнев или Люцифера?
— Это моя интерпретация моего проклятого брата. — Губы Зависти скривились в
усмешке. — Прямо перед тем, как дьявол потерял свои драгоценные крылья. И вскоре мы все последовали его примеру.
— Зачем тебе увековечивать такой момент?
— Чтобы всегда помнить. — Его голос внезапно стал таким же твердым, как
мраморная статуя. Он покачал головой, выражение его лица снова стало безразличным, как будто он сменил случайно соскользнувшую маску.
— Пойдем. Есть еще одна комната, заполненная предметами, которые могут
показаться тебе более интересными.
Мы прошли половину следующего зала, украшенного картинами, эскизами и зеркалами в различных витиеватых рамах, когда я заметила книжные полки.
Я подошла, привлеченная одной из них в частности. Странное, знакомое гудение началось в у меня внутри. Я знала это чувство. Узнала его. Хотя все было не совсем так, как я помнила. Не было ни шепота, ни взволнованных голосов, поднимающихся и опускающихся в какофонии звуков. Только этот едва уловимый гул. Я испытала это в монастыре в ту ночь, когда нашла своего близнеца. А потом еще раз, когда столкнулась с Антонио. Тогда я еще не знала, что это такое и чего оно хочет.
Я остановилась у открытого гримуара. Его закрывал стеклянный футляр, но я, не видя крышки, знала, что это такое. Это была первая книга заклинаний. Личная книга заклинаний Ла Примы.
— Как ты это достал? — Мой голос был слишком громким в маленькой комнате.
— Это было со мной в ту ночь, когда я…
— В ту ночь, когда ты чуть не убил человека-подхалима?
Я развернулась на каблуках, свирепо глядя на него.
— Он исчез в ту ночь. Я думала… демон-Умбра. — Я глубоко вдохнула. — Ты послал
одного шпионить за мной, не так ли?
— Шпион — отвратительное слово. Не говоря уже о том, что он наблюдал за
монастырем. Ты случайно оказалась рядом. Не то место, не то время. — Он засунул руки в карманы и направился к следующему стенду. Еще одна открытая книга.
— То, что ты называешь первой книгой заклинаний, не является полной
рукописью. Это одна треть более грандиозного, более сложного текста. — Он кивнул на книгу. — Мать и Старуха находятся в моем распоряжении; Дева пропала без вести. Богини — хитрые существа с еще более хитрой магией. И пресечь одно… — Он присвистнул. — Это неразумно.