Царство Проклятых
Шрифт:
— Вы будете обучать этой новой технике всех солдат, ваше высочество, или
только хорошеньких?
С огромным усилием Гнев оторвал от меня взгляд, но не отпустил нас с нашей позиции.
— Хороший боец искусен в обращении с оружием. Великий боец искусен в танце.
Возможно, я назначу тебя новым учителем танцев.
— Хотя это звучит волнующе, я действительно пришел с новостями из
подземелья. — Анир оттолкнулся с того места, где он небрежно прислонился, выражение его лица было серьезным. — Это смертный.
Гнев напрягся. — Что случилось?
Внимание
— Антонио? — Я отступила от Гнева, сердце бешено колотилось. — Он здесь?
21
Я ожидала, что темница Дома Гнева будет подземной. Бесконечная тьма, нарушаемая лишь скудными огоньками факелов, установленных вдоль пустынных коридоров. Камни, влажные от мочи и других отвратительных запахов забытых и проклятых, пронизывающих саму суть камер. Крики измученных душ, которые были достаточно отвратительны, чтобы оказаться заключенными в Аду. Я убедила себя, что плач, который я слышала в садах, исходил из камер.
Реальность была совсем другой.
Мы поднялись по широкой каменной лестнице в башню, воздух был свежим и чистым, в то время как свет проникал через ряд арочных окон, расположенных высоко наверху. Нас встретила прекрасная деревянная дверь. Снаружи не было никакой охраны. Никакого оружия, направленного на убийцу, который ждал — прямо за бледными каменными стенами — аудиенции с принцем и возможной принцессой этого Дома Греха.
Я недоверчиво посмотрела на Гнева.
— Ты оставил его без охраны?
— Дверь заколдована и закрыта. Так же как и замки снаружи. Он приложил ладонь
к дереву, и она со щелчком открылось. — Она заколдовано, чтобы открываться для нас обоих.
Я медленно моргнула. Казалось, я потеряла способность говорить. Гнев либо доверял мне больше, чем показывал, либо не считал меня угрозой. С его стороны было глупо недооценивать меня.
Я вошла в комнату и остановилась.
Антонио сидел в мягком кожаном кресле с книгой и дымящейся чашкой чая, поставленной на низкий столик рядом с ним. На его коленях было расстелено одеяло. Он находился в нише, откуда открывался вид на заснеженные горы королевства. Черная река скользила по земле, как гигантская змея. Вид был захватывающий, и комната намного лучше, чем общежитие святого братства. Эта тюремная камера казалась верхом уютного комфорта.
Я не была уверена, что дышу.
Антонио поднял взгляд при нашем появлении, его карие глаза были теплыми и дружелюбными. Исчезла прежняя ненависть, с которой он смотрел на меня. Отвращение.
— Эмилия. Ты пришла.
Ошеломляющая волна гнева захлестнула меня при виде его улыбки. Мягкий тон его голоса. Здесь был человеческий клинок, убивший моего близнеца, развалившийся с книгой и теплым напитком. Как будто он получил прекрасную передышку от святого братства вместо того, чтобы страдать
Я была на полпути через комнату, когда руки Гнева обхватили меня за талию и подняли в воздух. Его прикосновения мало что сделали, чтобы успокоить огонь в моих венах.
Я оттолкнулась, пытаясь нанести удар по презренному человеку.
— Отпусти меня сейчас же! Я убью его!
Гнев прижал меня к своему телу, не давая мне пощады. Я прижалась к нему, обезумев от ярости, которая выходила из-под контроля. В глубине души я понимала, что моя реакция была излишней, но я потеряла способность видеть причину.
Все, что я могла видеть, было красным.
Красным от гнева и алым от крови моего близнеца, растекшейся лужицей по твёрдом полу. Испачкав руки, я скользнула по нему и потеряла все оставшееся чувство покоя, которое знала. Теперь я буду забирать у него до тех пор, пока у него ничего не останется. Пока его не постигла та же участь, что и Витторию. Я бы вырвала его проклятое сердце из груди зубами, если бы пришлось.
Антонио уронил книгу и глубоко вжался в кресло, широко раскрыв глаза. Единственное, что стояло между ним и жестокой атакой, был демон. В этом была какая-то насмешка.
— Вы помните, что я сказал о вашем гневе, миледи?
В низком голосе принца прозвучал намек на поддразнивание, которое погасило пылающий ад ярости. Борьба покинула мое тело, только чтобы смениться другим видом напряжения.
Не отпуская меня, Гнев вывел нас в коридор и пинком захлопнул за нами дверь. Он осторожно поставил меня на ноги, прислонив спиной к прохладному камню, его руки небрежно расположились по обе стороны от моего тела.
Проблеск веселья засиял в его глазах, когда я посмотрела на него.
— Держи себя в руках, и завтра мы
попробуем снова.
— Это была проверка.
— Ты с треском провалилась.
Как он и предполагал, что я это сделаю. Я глубоко вдохнула через нос, затем выдохнула через рот. Точно так же, как он сделал в ту ночь, когда мы поссорились из-за заколдованных черепов. Я повторила упражнение еще дважды, прежде чем мои эмоции улеглись.
— Теперь я спокойна.
Уголок его рта приподнялся.
— Я нахожу очаровательным, что ты
продолжаешь лгать мне в лицо, прекрасно зная, что я чувствую любую неправду. Ярость создает беспорядочные боевые стратегии. Если ты не сможешь контролировать свою ярость, ты рискуешь получить травму.
— Отлично. Я спокойна. Хотя и
ненадолго, если ты будешь продолжать тыкать в меня пальцем.
— Это создает вполне разумные образы.
И как он и предполагал, я внезапно перестала думать об убийстве, гневе или ярости. Во мне забился новый пульс, который имел мало общего с моим сердцем. Мое внимание переключилось на его порочные губы, отметив их дразнящий изгиб. Он не использовал ни капли магии или влияния. Эта наполненная похотью эмоция принадлежала только мне. И это царство, и наши провокационные брачные узы.