Царство Золотых Драконов

Альенде Исабель

– Марихуана с опиумом растут диким образом повсюду, только и нужно, что туда приехать и собрать урожай. Очень удобно.

– Должно быть, это серьёзная проблема, - отметил Александр, удивляясь, как бабушка об этом не обмолвилась ни словом.

– Да никакая это не проблема. В тех краях данные растения используются лишь в медицинских целях. Они не знают, каким сокровищем на самом деле обладают. Вы представляйте себе, какой был бы бизнес, поставляй они травку на экспорт? – сказал Текс Армадийо.

– Представляю, - ответил Александр. Мальчику совершенно не нравились ни русло беседы, ни сам попутчик с глазами мертвеца.

– 5 -

Кобры

Утром

самолёт приземлился в Нью-Дели. Привыкшие путешествовать Кейт Колд и фотографы чувствовали себя неплохо, тогда как Надя и Александр, так и не сомкнувшие за всю дорогу глаз, казались людьми, выжившими после крупного землетрясения. Оба были совершенно не готовы к тому, чем встретил их город. Жара хлынула в лицо, точно пощёчина. Едва путешественники вышли на улицу, как их окружила толпа людей. Они наперебой предлагали то донести вещи, то быть их гидом и даже пытались что-то продать, начиная с облепленных мухами кусочков банана и заканчивая статуями богов индуистского пантеона. Полсотни ребятишек пытались приблизиться к расправленным одеялам, выпрашивая несколько монет. Какой-то прокажённый с наполовину изъеденным болезнью лицом и лишёнными пальцев руками прижимался к Александру, попрошайничая, пока того не отогнал тростью охранник аэропорта.

Толпа чернокожих людей с утончёнными чертами лица и огромными чёрными глазами окружила их со всех сторон. Александр, привыкший к минимальным полутора метрам, что разделяли посторонних людей на улице в его стране, почувствовал, будто подвёргся нападению со стороны толпы. Мальчик едва мог дышать. Вскоре поняв, что Надя куда-то исчезла, буквально проглоченная толпой, его охватила паника. Тот начал отчаянно её звать, пытаясь отделаться от рук, которые так и теребили одежду, пока через несколько мучительных минут не удалось на определённом расстоянии пусть и смутно, но всё-таки разглядеть цветные перья, вплетённые в её причёску «конский хвост». Проталкиваясь вперёд с помощью локтей, мальчик поймал ту за руку и потащил за собой вслед за уверенными шагами своей бабушки и фотографов, которые уже несколько раз бывали в Индии и знали, как обстоят здесь дела.

Путешественники задержались ещё на полчаса, собирая вещи, подсчитывая собственные тюки, защищаясь от местных и ловя такси, что отвезло их в гостиницу, направляясь туда по левой стороне, на английский манер, по густо заполненным людьми улицам. Какой только транспорт не разъезжал здесь в наибольшем беспорядке, не обращая внимания даже на изредка попадающие светофоры или на инструкции полицейских: экипажи, ветхие, украшенные религиозными фигурами, автобусы, мотоциклы с четырьмя пассажирами на одном. Попадались и запряжённые буйволами повозки, рикши, велосипеды, двухколёсный транспорт, везущий школьников и даже спокойный, украшенный для какой-то церемонии, слон.

Они вынуждены были задержаться в транспортной пробке минут на сорок, виновницей которой оказалась мёртвая корова, окружённая голодными собаками и чёрными птицами, клюющими её гниющую плоть. Кейт объяснила, что коровы считаются здесь священными, и никто к ним не прикасается, отчего люди вынуждены объезжать, освобождая чуть ли не половину улицы. И всё же существовало специальное отделение полиции, по возможности отгоняющее животных на окраины и собирающее трупы.

Потная и терпеливая толпа создавала лишь ещё больший хаос. Некий святой со спутанными и длинными до пят волосами, полностью обнажённый и движущийся вперёд в окружении полдюжины женщин, осыпающих того лепестками цветов, пересекал улицу черепашьими шагами так, чтобы никто на него даже и не взглянул. Очевидно, такого рода зрелища были в порядке вещей.

Выросшая в насчитывающей двадцать домов

деревне, в тишине и лесной глуши Надя Сантос испытывала попеременно то ужас, то восхищение. По сравнению с этим местом Нью-Йорк казался небольшим городишком. Она и не представляла себе, что в мире столько людей. А Александр тем временем всё отбивался от рук, проникающих даже в такси, предлагая товар либо прося милостыню, не имея возможности закрыть окна, иначе все бы просто умерли от стоявшей в машине духоты.

Наконец, все добрались в гостиницу. Пройдя двери, по бокам которых стояла вооружённая охрана, путешественники оказались посреди райского сада, где царило абсолютное спокойствие. Словно по волшебству исчез весь уличный шум, слышались лишь щебетание птиц и журчащее пение многочисленных фонтанов. По лугам же разгуливали настоящие павлины, волоча за собой роскошные хвосты. Часть обслуживающего персонала, одетая в парчу и расшитый золотом вельвет, в высоких, украшенных перьями фазана, тюрбанах, точно сошедшая со страниц сказок о добрых феях, подхватила их вещи и проводила гостей внутрь гостиницы.

Она же в свою очередь оказалась настоящим дворцом из белого мрамора, выстроенным столь необычно, что со стороны напоминало кружево. На полу лежали гигантских размеров шёлковые ковры, мебель же была выполнена из ценных пород дерева с вкраплениями серебра, перламутра и слоновой кости, а на столах находились фарфоровые вазы с пышными букетами душистых цветов. Повсюду росли ветвистые тропические растения в медных, украшенных рельефом, горшках и были развешены замысловатой архитектуры клетки, где распевали птички самого разнообразного окраса. Дворец считался резиденцией махараджи, кто потерял всякую власть и капитал, как только Индия стала независимой, и теперь лишь арендовал американскую гостиничную сеть. Махараджа вместе со своей семьёй до сих пор занимал крыло здания, расположенное особняком от остальных постояльцев гостиницы. По вечерам они обычно спускались из своих покоев, чтобы выпить чаю с туристами.

Номер, что разделяли друг с другом Александр и фотографы, представлял собой хорошо обставленное роскошное помещение. В ванной комнате располагался выложенный плиткой бассейн. Стену же украшала фреска с изображением сцены охоты на тигров: охотники с ружьями верхом на слонах в окружении свиты стоящих на земле слуг, снабжённых копьями и стрелами. Наши путешественники расположились на верхнем этаже, поэтому с балкона могли поистине оценить сказочные сады, бывшие отделёнными от городской улицы высокой стеной.

– Люди, которых ты видишь внизу, - те же семьи, что рождаются, живут и умирают на улице. Единственное их имущество – лишь одежда, что прямо на них и несколько кастрюль, нужных для приготовления пищи. Это так называемые неприкасаемые, беднейшие из беднейших, - объяснил Тимоти Брюс, указывая на тряпочные навесы на тротуаре по другую сторону стены.

Такой контраст между роскошью гостиницы и крайней нищетой простого люда вызвал у Александра гнев и ужас. Позже, когда мальчик захотел поделиться своими чувствами с Надей, она так и не поняла, что имел в виду её друг. Довольствуясь в своей жизни самым минимумом, в великолепии этого дворца девочка чувствовала себя несколько стеснённой.

– Полагаю, снаружи мне было бы куда удобнее, нежели здесь, в помещении, среди всего этого, Ягуар. У меня кружится голова. Тут на стенах нет и кусочка пустого пространства, на котором мог бы отдохнуть глаз. Слишком уж много роскоши. Я задыхаюсь. Да, и почему эти князья перед нами так раскланивались? – спросила девочка, указывая на людей одетых в парчу и в украшенных перьями тюрбанах.

– Они не князья, Орлица, это просто служащие гостиницы, - посмеялся её друг.

– Так скажи им, чтобы ушли, мы в них больше не нуждаемся.