Царство
Шрифт:
Увеличение траффика межзвёздных судов в системе Циркумлимитты и впечатляющие победы "Смолланских Страдиотов" на полях сражений привлекли внимание к Стирии и других сил Империума, которые впервые оценили качество её людского ресурса. Для самой планеты ничего хорошего это не сулило.
После смерти губернатора Маззы довольно быстро сложилось два политических блока. Лига Шестерни, которую возглавил герцог Фердинанд Барнлох-Хейдекский, ориентировалась на союз с Адептус Механикус и видела дальнейшее будущее планеты, как мощного индустриального гиганта, способного посоперничать с развитыми мирами центральной части сектора. Священная Уния в противовес ей громко заявляла о верности Трону и его Церкви. В её состав вошли многие церковные княжества и старая родовая аристократия под формальным предводительством графа Эццо фон Орламюнде,
Противоречия между двумя политическими блоками быстро накалялись. Особенно они усилились после самовольной инаугурации Фердинанда, как полномочного губернатора Адептус Терра и выпущенного им "Эдикта о Реституции". Эдикт был принят в обход планетарного сейма аристократов и прямо нарушал положения Теутштадского религиозного компакта. Новый закон отнимал у стирийской церкви все пожалованные ей предшественниками Фердинанда земли и передавал их во владения Великой Шестерне.
Великая Смута
"Казусом белли" стала печально известная Староградская огненная ордалия, в ходе которой были сожжены на костре губернаторские послы, доставившие эдикт ко двору кардинала Антонина Бьяге. Губернатор Фердинанд счёл это прямым нападением на власть Адептус Терра (к которой он имел мало отношения, поскольку фактически узурпировал трон) и объявил членов Священной Унии мятежниками против законной власти.
Стирия погрузилась в пучину войны, в которой дотла сгорели старые порядки и мир возродился в новом, более прогрессивном облике. Война быстро поглотила основной континент Сеймурию и выплеснулась в колониальные владения. Стороны не просили пощады и не давали её, ведь решалась не только территориальная принадлежность отдельных владений, а вопросы куда более экзистенциальной важности – какой из глав Имперской Аквилы будет отныне служить Стирия. Кукловоды этой войны, кардинал Каллисто Мурцатто, сменивший своего престарелого предшественника, и экзекутор-фециал Олиссион Тервакс предлагали стирийцам два взаимоисключающих пути развития, и вопрос этот могла решить лишь открытая война. Но с ходом войны стороны всё больше ожесточались, и начали изничтожать единственный важный для сбора планетарной десятины ресурс – население. Так, в Раусландском палатинате, богатейшем княжестве планеты, за первые десять лет войны число жителей сократилось на три четверти. Были сожжены и разграблены все крупные города.
Такая ситуация не могла устроить Департаменто Муниторум, который примерно в этот момент начал разрабатывать куда более расширенные планы по формированию новых полков Имперской Гвардии. По предложению квестора Армана дю Пюи, хорошо знавшего патриотичную натуру великого Густава ди Адольфо, полку "Смолланских Страдиотов" было пожаловано право поселения на любом выбранном им мире. Расчёт оказался верен, прославленный Генерал Вьюга предпочёл из всех миров выбрать родную Стирию. Его поставили в известность о династическом кризисе и гражданской войне на родине и предложили следующие условия: если генерал сможет эффективно и быстро завершить военный конфликт, он получит пост планетарного губернатора и крупные субсидии на развитие оборонно-промышленного комплекса. Густаво ди Адольфо согласился сразу.
Возвращение Страдиотов на Стирию совпало с наиболее ожесточенным периодом войны. Их пасторально-идиллическая родина превратилась в пылающую, выжженную пустошь. Слабая промышленная база планеты не могла поддерживать уровень технологий необходимых для ведения столь долговременного конфликта. Если в начале войны воинские части обеих сторон были вооружены самозарядными карабинами и поддерживались артиллерией, то к этому периоду в армиях повсеместно можно было встретить вопиющие анахронизмы, – пикинёров и мечников, а огневой бой вели с применением гладкоствольных пушкек. Ситуация крайне усугублялась тем, что по всей планете ширились восстания против обеих воюющих сторон, мародеры и взбунтовавшиеся солдаты грабили как свои, так и чужие земли. Стороны активно пытались завлечь в конфликт инопланетные силы, чтобы добиться решающего перевеса. Со Стирией, однако, жаждали сотрудничать только совсем уж сомнительные личности – пираты, налётчики и находящиеся на грани экскоммуникации организации наёмников. Неудивительно, что по большей части они не воевали за Лигу и Унию, а выгрызали на охваченной войной планете собственные королевства или беспощадно её грабили, невзирая на контракты и договоренности, а когда дела оборачивались плохо, с чистой совестью покидали планету.
Генерал Вьюга ворвался
Несмотря на все эти трудности, Густаво ди Адольфо продолжал делать то, что он умеет лучше всего, – побеждать. Каждый раз, когда Лига выставляла против него боеспособную крупную армию, он наносил ей разгромное поражение. Количество мародерских бандформирований, разбойничающих бригад наёмников и сепаратистских ополчений, что были уничтожены Страдиотами, не поддается подсчету. И если сдавшийся солдат Лиги в начале кампании Генерала Вьюги ещё мог рассчитывать на пощаду, то пойманных мародеров и бандитов ждала быстрая и жестокая смерть. Однако с продолжением боевых действий ветераны Страдиотов всё больше и больше ожесточались. Вместо долгожданной почётной отставки и заслуженного отдыха на тёплых пляжах родного мира, они получили новую войну, грязную и жестокую. А спешно набранное свежее пополнение и не знало других времен, более того, многие их них потеряли родных и близких от рук врага. После грандиозной победы при Фрибурге Страдиоты закололи шпагами и изрубили мечами шесть тысяч раненых и сдавшихся солдат Лиги, невзирая на чины и звания.
К концу седьмого года, несмотря на замедлившиеся темпы наступления, Густаво ди Адольфо добился решающего перевеса в войне. Во многом это заслуга его интендантов и квартирмейстеров, которые смогли наладить серьёзную тренировочную базу, которая качественно повысила уровень подготовки солдат Унии и быстрое восполнение потерь. К исходу года Густаво взял Нюренберг, некогда один из богатейших городов на всей Стирии, чем поставил последнюю крупную армию Лиги Шестерни в крайне затруднительное положение. Поймав её на марше, он смог навязать противнику генеральное сражение, которое по замыслу должно было завершить активную фазу войны.
К несчастью, в кровопролитной битве под Люценом Густаво ди Адольфо погиб. Прославленный генерал лично возглавил резервы, призванные добить дрогнувшие войска Лиги, но в тумане и дыме от пожарищ он оторвался от наступающих эшелонов своих верных Страдиотов. Сопровождаемый лишь двумя телохранителями, он нарвался на отряд рейтар Лиги. В завязавшейся скоротечной схватке он встретил свою смерть, – с мечом в руке, как и жил.
Битва под Люценом стала началом конца для Священной Унии. Несмотря на убедительную победу над Лигой, Уния лишилась и своего величайшего полководца и львиной доли наиболее боеспособных частей. Несмотря на несомненный военный талант, заменивший Густаво ди Адольфо полковник элитного 1-го батальона Страдиотов Беренгарио Де Веймариз не обладал ни харизмой бывшего командира, ни его политическим чутьем. Спустя пять лет после битвы под Люценом он смог занять все оставшиеся владения Лиги Шестеренок на континенте Сеймурия, но его неуступчивость, вспыльчивость, звериная жестокость и абсолютное игнорирование политических реалий привели к развалу Унии и переходу большей части её владений под власть Фердинанда. В конечном итоге, после неудачной осады Старого Града оставшийся в одиночестве Веймариз сложил оружие, получил помилование и сам присягнул на верность Фердинанду. Он был целиком и полностью куплен экзекутором-фециал Терваксом, предложившем ему должность главнокомандующего вооруженными силами Стирии.
Великая Смута завершилась победой Лиги Шестерни. На Стирию пришел новый порядок.
Эпоха Шестерни
Победа Лиги Шестерни в войне не означала конца конфликтов, и вопрос правления планетой некоторое время оставался довольно зыбким. Сохранялось ещё некоторое количество игроков на мировой арене, кто мог побороться за власть. Самым серьёзным из них был вольный торговец Георг Хокберг из незначительной и угасшей династии. Он воевал на стороне Лиги Шестерни, предоставляя услуги небольшой, но хорошо вооруженной и обученной наёмной армии. После битвы под Люценом он ограбил обоз отступавшей армии Лиги и заявил о себе, как о самостоятельной политической фигуре. Несколько раз он с помпой объявлял о намерении занять вакантное кресло планетарного губернатора, но, в конечном счете, решил покинуть Стирию, чтобы найти более выгодные контракты. Другие претенденты, которые во многом рассчитывали на поддержку армий Хокберга, остались один на один с Фердинандом и были вынуждены склониться перед его волей.