Царство
Шрифт:
Разлился прометий, начался пожар. Системы пожаротушения принялись заливать охваченный пламенем участок специальным пенным раствором. Хлопья химической жижи тут же перекрыли Георгу обзор, он чертыхнулся, смахнул часть со стекла, поднял ружьё и послал в цель сконцентрированный шар плазмы.
Сервитор на гусеничном шасси с парой тяжёлых болтеров вместо рук, остановился и задымился, но таких образцов на палубе становилось всё больше, а где-то мелькали уже и более проворные боевые единицы: если и не скитарии, то матросы "Марса" примерно в таком же снаряжении, как и абордажники Classis Libera.
План
Силы безопасности космического корабля остановили продвижение Георга и компании. Их число только росло, несмотря на потери. Георг поразил в грудь и даже воспламенил ещё одного боевого сервитора, а потом отступил за ящик с запасными частями. Не сказать, что надёжное укрытие, но какое уж есть.
По воксу пришло сообщение от Марио, который руководил обороной на правом фланге:
– Капитан, боеприпасы заканчиваются!
Заканчивались и люди тоже. Георг увидел, как абордажник прямо перед ним тоже попытался отступить из-под огня, но словил плазменный шар в спину и рухнул, выпустив оружие и раскинув руки.
– Проклятье! – воскликнул Георг.
Он метнул последнюю гранату из ксеноплазмы, а потом отправил ответ Марио:
– Ладно, я вообще-то тоже когда-то пилотировал. Уйдём на двух бомбардировщиках, пусть и с перегрузом.
Абордажники отступали волнами. Пока одна группа прикрывала, другая меняла позицию, приближаясь к тем летательным аппаратам, которые команда "Марса" уже успела заправить.
Как назло, защитное поле перестало быть единственным препятствием между космосом и внутренностями "Марса". Теперь там сходились ещё и металлические створки.
– Как бы сдаваться не пришлось, – донеслось из бусинки вокс-приёмника. – Нас точно за яйца подвесят.
Когда к сражению подключились не только скитарии, но и катафроны, стало не просто тяжко, а невозможно. Ни о какой тактике речь и не шла, уцелевшие абордажники просто бежали.
Залпами из фосфорного бластера Ловчему расплавили ноги. Скитарий повалился на спину, всё ещё зажимая спусковой крючок и посылая смертоносные лучи в потолок.
Георг выбежал из укрытия, встал на колено и выстрелил несколько раз в грохочущий сплав плоти и металла.
Как об стенку горох.
Понимая, что катафрона так просто не остановить, Георг отомкнул шланг с охладителем и бросил ружьё под гусеницы человекоподобного танка. Раздался хруст, произошёл взрыв, мощный корпус заволокло густым дымом. Георг снова остался без оружия, – если не считать саблю, – но, по крайней мере, выиграл себе немного времени.
– Уходите, капитан, – проговорил Ловчий. – Я их задержу.
–
Георг перевернул телохранителя на грудь и крутанул кремальерный затвор. Тяжёлый скафандр раскрылся цветком, правда, сразу извлечь Ловчего не вышло. Жар от фосфора такой, что обрубки ног сплавило со скафандром. Ловчий приподнялся, попытался оторвать себя от экипировки, но тщетно.
– Бегите! – крикнул он, растеряв прежнее хладнокровие.
Солдаты "Марса" подступали всё ближе. Генератор отражающего поля отключился, и больше Георга от выстрелов ничего не защищало. Глядя на это, между капитаном и врагами встал Марио с несколькими бойцами из отряда прикрытия. Они остервенело отбивались, но падали один за другим.
Георг выхватил саблю из ножен, нажал на руну активации, и лезвие окутало ослепительным сиянием. Хватило одного взмаха чуть ниже бедра, чтобы Ловчий вырвался из плена. Как раз вовремя, так как удача отвернулась в тот момент и от Марио тоже. Только в ушах стоял душераздирающий крик после того, как в него попали из тяжёлого электродугового ружья, пронзив одновременно тысячью молний.
– Пошли! Пошли! Пошли!
Георг вместе с последним бойцом арьергарда оттащили Ловчего внутрь ближайшего бомбардировщика. Одна такая машина, за штурвалом которой был пилот с подбитой "Акулы", уже поднималась в воздух, а Георг тем временем лихорадочно вспоминал, куда и что нажимать. Хорошо хоть первый бомбардировщик никуда сразу не улетел. Поднялся, развернулся и выпустил пару ракет по наступающим, породив на палубе огненный ураган, который перевернул несколько летательных аппаратов, разметал не только пехоту, но и технику защитников "Марса". Где-то детонировали боеприпасы, и произошла разгерметизация отсека.
– Поднимай! Поднимай рампу, блядь! – крикнул Георг бойцу арьергарда.
Сам он кое-как добрался до кресла пилота, поколдовал с пультом управления и запустил двигатели, едва не ткнувшись в точно такую же машину напротив. Далее Георг изменил вектор тяги и приподнял "Звёздный Ястреб" над палубой. В тот миг первый бомбардировщик вышиб створки ангара, потратив оставшийся арсенал. Он набрал обороты и вылетел прочь, пока Георг только-только вспоминал, какой же рычаг за эти самые обороты отвечает.
– Блядь, блядь…
Одновременно страшно ругаясь и моля Бога-Императора о заступничестве, Георг перебирал клавиши на приборной доске, надеясь, что не сбросит бомбы прямо под себя.
Наконец он вспомнил нужную комбинацию и покинул "Марс", чтобы засвидетельствовать гибель первого бомбардировщика. Возможно, абордажникам на борту и могло показаться, что они только что обманули смерть, но система противокосмической обороны отработала слаженно и чётко. "Звёздный Ястреб" попал под сосредоточенный огонь зенитных пушек, а Георгу оставалось только набрать максимальную скорость и петлять, чтобы не повторить судьбу его храбрых солдат. Прямо перед кабиной пролетали сверкающие линии трассирующих снарядов, что-то взрывалось, но вот уже одна минута, другая и…