Casual
Шрифт:
— У меня есть много кассет. Хотите, привезу в следующий раз?
— Если вам не сложно.
— Что вы! Мне это ничего не будет стоить.
Я поднялась.
— Вы извините, у меня дела…
Он растерянно поставил недопитый чай на стол. С надеждой посмотрел на меня. Я широко улыбнулась:
— Всего доброго! Передавайте, пожалуйста, всем огромный привет от меня!
Я вышла из кабинета, показав жестом секретарше, что моего гостя нужно проводить. Плотно закрыла за собой дверь в кабинет Сергея.
— Ну, что там? — спросила я
Он раскраснелся от возбуждения.
— Мы оказались вполне конкурентоспособными по ценам! Как вы и предполагали!
Улыбка непроизвольно расползлась по моему лицу.
— Два склада уже готовы подписать с нами договор. Триста шестьдесят позиций в одном договоре и во втором триста двадцать! Всего шестьсот восемьдесят артиклей товара!
Сергей смотрел на меня с уважением.
Я чувствовала себя серьезным бизнесменом.
А могла ведь всю жизнь прожить и не узнать, что я такая способная.
— Заключай договора, — распорядилась я, — и повысь экспедиторам процент, если они сами договариваются с магазином.
— Но если мы увеличим число магазинов, с которыми сотрудничаем, то у нас начнутся перебои с транспортом, — возразил Сергей.
— Пусть экспедиторы не выходят за рамки своего района.
— О'кей, — Сергей кивнул, — но…
— Что? — спросила я.
— Такого оборота у нас уже, конечно, не будет… — с сожалением произнес он.
— Зато и вложений никаких. Не жадничай.
— Хотя я предлагаю повременить с подписанием. — Сергей почесал голову, потом ухо.
— Почему? — удивилась я.
— Ну мы же не сможем сотрудничать со всеми складами, которые захотят с нами работать?
— Конечно нет. У нас же ограниченные ресурсы.
— Вот я и предлагаю подождать ответы других складов. Там и ассортимент может быть побольше…
— Ну хорошо. Только не тяни. Мы снизили обороты по пахте, чтобы простоев не было!
Он, как всегда бегом, направился к двери.
— Почему ты не дала ему денег? — накинулась на меня Лена, когда я вечером рассказала ей все по телефону.
— Не знаю.
Я и в самом деле не знала.
— Он откажется от своих показаний… — убежденно произнесла она.
— Может, не откажется. Он же стрелял в него, понимаешь?
— Ну, не знаю. — Она с сомнением вздохнула.
Я представила себе лицо Лены, на котором застыло недоверие.
— Пусть хоть раз в жизни сделают что-нибудь хорошее бескорыстно, — произнесла я, совершенно не веря в то, что говорю.
— Конечно — жалко двадцатку.
— Жалко, — подтвердила я.
— Ну, посмотрим. Просто пойми — он ведь не думает, что этот Вова Крыса стрелял в него из пистолета. И не убил его чисто случайно. Он думает: «Я работал на Сержа, пострадал. А теперь его жена не дает мне заработать». Фактически ты хочешь, чтобы он сейчас работал на тебя, но бесплатно.
Я поняла.
Как это, должно быть, здорово, когда кто-то делает для тебя что-нибудь бесплатно.
— Как
— Каждый день звонит. Я не беру! — Голос Лены стал звонче и кокетливее. — Забросал меня эсэмэсками. Я — королева всей его жизни.
— Здорово. — Я искренне порадовалась за подругу. — Не отвечаешь?
— Нет. Не отвечаю, — пропела она капризно.
— Правильно.
У Верки Сердючки есть такая песня: «Он подойдет — я уйду, он улыбнется — я отвернусь…» Не помню точно.
У меня убиралась филиппинка. Маленькая, смуглая, говорила по-английски и, наверное, по-филиппински, попросила форменное платье. Я позвонила в агентство «Мажордом», открытки которого были разложены по всей Рублевке. Одеждой для домработниц занималась жена Валдиса Пельша Светлана. Она с порога предложила поменять ей платье на брючный костюм.
— Она же наверняка не бреет у вас ноги! — безапелляционно заявила Светлана, и мы с ней уставились на ноги моей филиппинки.
Та не понимала по-русски и недоверчиво улыбалась.
— Бреет, — констатировала Светлана.
Я подумала, что, может, у филиппинок волосы на ногах не растут, но поддерживать эту тему не хотелось.
Светлана изящно пила кофе из маленькой антикварной чашки, пока ее портнихи обмеряли мою домработницу.
Филиппинку мне дали по знакомству. Жена одного известного певца организовала агентство по трудоустройству филиппинок, которые во всем мире считаются лучшими горничными, но какие-то пробелы в нашем законодательстве мешали ей сделать это агентство легальным.
— Может, мне еще массажистку одеть? — подумала я вслух.
— Конечно, — уверенно ответила Светлана. — А кухарка у вас есть?
— Нет. — Я покачала головой.
Хозяйка «Мажордома» посмотрела на меня с высокомерным удивлением:
— А кто же у вас готовит?
— Я, — соврала я не знаю почему и, улыбнувшись, пожала плечами, словно извиняясь перед ней за подобную дикость.
Светлана взглянула на меня с сожалением и ободряюще пожала руку на прощание.
Я не поехала забирать их из роддома. Это событие в моей памяти было связано с суматохой и будоражащим, праздничным настроением. За мной в роддом приезжал Серж с Вадимом, Лена со своим тогдашним мужем, Вероника без Игоря (они были в ссоре) и моя мама, которая всеми командовала и все организовывала.
Я не хотела стоять в толпе Светланиных подружек и суетиться на тему: все ли нормально с молодой мамой и ее первенцем. И сомневалась, что смогу искренне восхититься тем, как прекрасно она выглядит. И умиленно воскликнуть: «На кого же похож ребенок? Посмотрите, глазки — мамины!» И какая-нибудь Светланина подружка в коротенькой куртке из искусственного меха обязательно спросит: «А вы не знакомы с отцом ребенка?» И еще какая-нибудь — не дай бог! — мечтательно произнесет: «Это был такой мужчина… У нас были прекрасные отношения!»