Цеховик. Книга 2. Движение к цели
Шрифт:
— Мам, пап, — говорю я за ужином. — Сегодня я ухожу на дежурство.
— Какое ещё дежурство?
— В горком. Сегодня меня записали в штаб городской охраны порядка.
— Это что, с повязкой что ли ходить? — спрашивает мама.
— Нет, это находиться в горкоме. Там будут ещё какие-то милицейские чины, из ДНД тоже кто-то.
— И что этот штаб делает? — удивляется отец.
— Ну, я точно не знаю пока, я же первый раз сегодня. Но, вроде, это не на всю ночь. Как закончим, нас всех на служебной машине будут развозить. Там сводки, что ли, нужно составлять будет. Сейчас в городе
— Егор! — одёргивает меня мама. — Следи за языком, пожалуйста.
— Хорошо, мам, послежу.
Я одеваюсь потеплее и выхожу из дома. За пазухой у меня ПМ, завёрнутый в кепку. Я ловлю машину и еду на тот берег. В шанхай. Туда, где живёт Киргиз. В прошлый раз я заприметил недалеко от него заброшенную хибару. Видимость, наверное, не самая лучшая, но сгодится, лучше, чем ничего.
Я выхожу из машины подальше от дома Киргиза и, не привлекая внимания захожу во двор заброшенного домишки. Захожу с противоположной, задней стороны, чтобы не оставлять следы на видном месте. Я перемахиваю через забор и пробираюсь к воротам по глубокому снегу. Отсюда видно кто заходит и кто выходит из ворот его дома.
Ну что же, придётся поморозить задницу. Если сегодня его не увижу, завтра нужно будет продлевать месячник безопасности, но долго такое втирать родителям я не смогу. Они, конечно, доверчивые, но не настолько же… Мда…
Время идёт медленно, я хорошенько замерзаю и начинаю подумывать, чтобы на сегодня уже сворачивать наблюдение, как вдруг мимо моего наблюдательного пункта проезжают белые «Жигули». Кто сидит за рулём, мне не видно, но на пассажирском месте я вижу Киргиза.
Машина подъезжает к его дому, водитель выходит и, открыв ворота, загоняет её во двор. Ну что же, пока удача на моей стороне. Теперь остаётся сделать самое главное.
11. Заколдованное место
И что же у нас самое главное? А самое главное — это не замёрзнуть на посту. Я подхожу к избушке. Дверь заколочена. Ладно. Иду на заднюю сторону. Когда я перелезал через забор, заметил небольшое окошко с выбитым стеклом. Попробую влезть в него.
Оно, конечно, маленькое, но расположено не слишком высоко. Рукой в варежке я вытаскиваю осколки стекла из рамы, подтягиваюсь и кое-как забираюсь внутрь.
Такое чувство, что в доме холоднее, чем снаружи. Брр… Ну, по крайней мере, здесь можно приседать, прыгать и отжиматься, чтобы заставить кровушку нестись по венам.
Прежде всего, я пытаюсь осмотреться, но в темноте ничего не видать. Достаю из кармана плоский фонарик. Сдвигаю ползунок выключателя на боковой стенке. Не светит. Да, ёлки… Работал же! Я перед выходом даже батарейку доставал и лизал тонкие пластинки клемм. Нормальная, язык щипало, как надо…
Хлопаю по нему рукой и трясу. Мигает. Блин… Контакта что ли нет… Это в выключателе дело. Точно. Нахожу положение, при котором лампочка не гаснет. Отлично. Отлично, но нихрена не видно. Светит очень тускло. Зачем он вообще у нас в прихожей лежит. Надо нормальный купить, большой на трёх круглых батарейках. Его правда в карман не засунешь…
Выключаю и двигаюсь наощупь, натыкаясь, на разбитую мебель и
Осторожно прохожу по дому, пытаясь светить фонариком. Не влететь бы куда. Надеюсь, здесь нет никакой волчьей ямы и открытого люка в подвал. Выхожу в сени и обнаруживаю там приставную лестницу. Она ведёт на чердак. Начинаю аккуратно подниматься наверх. Одна перекладина, другая, третья… Третья подводит. С сухим треском она ломается под моей ногой.
Не хватало ещё здесь ноги переломать. Жалко, что стать мухой по щелчку пальцев не получится. Причём, настоящей, маленькой и жужжащей. Так бы, бззз — и на чердаке, а ещё лучше — в опочивальне у Киргиза. Вжик, и нет головы на плечах. Был Киргиз, а стал набор из двух предметов. Вот был бы я князем Гвидоном, тогда да… Правда ещё царевна-Лебедь нужна. Ага…
Я ведь не в первой попадаю в передрягу и знаю, как работает моё тело в экстремальных условиях. Я даже уже знаю, как вот этот, мой новый организм реагирует на опасность. Но сегодня я, конечно отжёг. Включил форсаж. Вернее, он сам включился. А как? Да вот хрен его знает.
В детстве читал в журнале про одну тётку, которая в Лондоне во время войны, когда объявили воздушную тревогу, выбежала из квартиры и выволокла платяной шкаф. Спустила с какого-то там этажа, утащила его чуть ли не за квартал, а потом четверо здоровых мужиков кое-как принесли его обратно. Как так? Неизвестно.
Вспомнить она не могла, вспомнили очевидцы. Там ещё было описано несколько подобных случаев. Скрытые резервы организма, блин. Я вот тоже не могу воспроизвести по шагам, что там было, хотя обычно каждое своё движение помню. И анализирую. Ладно. Потом подумаем.
Я оказываюсь на чердаке и вспугиваю голубей. Остро пахнет птичьим помётом. Птицы начинают бить крыльями, поднимая переполох. Вы откуда здесь взялись вообще? И как здесь живёте, через люк летаете? Или другие ходы знаете? Вот же… Да успокойтесь, не сожру я вас. Я подхожу к тусклому прямоугольнику окна, стараясь не запнуться и не переломать ноги о балки. И вниз провалиться тоже не хотелось бы.
Стекла нет, а доска, прибитая снаружи оставляет голубям широкие возможности для проникновения. Кругом птичьи перья. Ясно всё с вами… Так… Ну, вот это уже совсем другое дело. Отсюда обзор гораздо лучше. Видно даже крыльцо его дома. И капот «Жигулей», стоящих у ворот.
Дом маленький и довольно запущенный. Двор тоже небольшой. В дальней его части виднеется чёрный силуэт бани с пристройкой углярки, чуть в стороне — покосившийся скворечник. «Туалэт типа сортир». Вот там бы его и замочить, в сортире этом. Но я человек незлобивый и не кровожадный. Вот правда. Бронепоезд, разумеется, на запасном пути имею, но сам по себе человек мирный.
И убивать Киргиза мне совсем не хочется. Да я бы вообще замирился с ним. При единственном условии, конечно — в случае, если был бы уверен, что он больше не будет строить мне козни и бросать в топку своей нелепой вендетты новых ассасинов. Да вот только, что смеяться-то, с ним ведь всё уже ясно.