Цель оправдывает средства. Том третий
Шрифт:
— Говорите столь уверенно, будто знали его лично, — прищурился я. От всех этих историй прошлого Вишейта меня начинает бросать в дрожь. Если даже его прошлое — ложь, то что этот ублюдок еще мог скрыть? На ум приходит лишь одно слово — все.
— Конечно знал, — согласился Котиус. — Я, в числе других Лордов, служил Даровиту. Когда Тенебри свел его с ума и заточил дух «отца» в голокроне, лишь шестеро из нас оказались столь прозорливы, чтобы преклонить колено. Остальных он пустил в расход.
— Повелители Ужаса, — догадался я.
— В конце концов, мы стали ими, — подтвердил Калфаюз. — Мы были первыми достойными слугами Тенебри. Мы делали все, чтобы остаться в живых — выполняли все его приказы. Мы нашли для него
— Все интереснее и интереснее, — признал я. — Но это не открывает тайны того, чьим ребенком на самом деле является Тенебри.
— Не догадываетесь? — улыбнулся Дарт Котиус. — Ребенок, обладающий невероятной Силой, способный противостоять даже тем, кто лучше и умнее его. Да еще и непорочное зачатие…
— Мать твою, Калфаюз, ты издеваешься? — оторопел я. — Тенебри — сын целестийцев?
— Их первый эксперимент по продолжению своего рода, — как ни в чем не бывало продолжал сит. — Тот, кому было суждено на тысячелетия ввергнуть галактику в хаос войн. Кровопролития, убийства, ненависть… И, как ни странно — развитие общества и одаренных в частности.
— Узнаю проделки Отца, — мрачно прокомментировал я. Господи, даже зла не хватает.
— Да, у Отца были свои счеты к галактике, — кивнул сит. — И он создал Тенебри. Если бы его план удался, Старая Империя ситов смела бы Республику, расколов ее на части, и кровопролитию не было бы конца. Но, на несчастье, в Пространстве ситов появились брат и сестра Дарагоны, которые поспособствовали междоусобице среди ситов и началу войны. Тенебри мог бы переломить ход этой войны, но уже тогда понял, что не желает быть игрушкой в руках целестийцев. Он не мог противостоять им — хоть и был силен, но недостаточно, чтобы прикончить всю Семейку. Поэтому, несмотря на увещевания Отца, он остался в стороне. Готовился к первому шагу на пути к своему величайшему триумфу.
— Он нашел Зилдрога, — предположил я, памятуя о том, что на Нафеме тысяч пять лет назад Тенебри использовал иокатское (сиречь — целестийское) супероружие, чтобы провернуть свою аферу с поглощением жизни на планете.
— Да, нашел, — согласился Калфеюз. — Вообще-то, нашли и пробудили его мы шестеро — я и мои товарищи. Но это — уже детали. Тенебри общался с Зилдрогом и понял, что тот может дать ему могущество большее, чем кто-либо когда-то мог познать. Зилдрог рассказал ему о целестиалах все, что знал. Об их тактике, оружии, способностях. Он научил Тенебри расщеплять свое сознание — ведь Зилдрог был не просто суперкомпьютером, но и имел альтернативную форму своего существования…
— Фрегат «Надгробие», способный уничтожать корабли Вечного флота — другого изобретения целестийцев.
— Именно так. Зилдрог, как и прочие супероружия целестийцев, поименованные как Боги Иоката — это не просто машины. Это генезис могущественных одаренных и техники. Сплав плоти и металла. В лучшем его воплощении. Он, с помощью меня и моих товарищей, провел ритуал, обрел бессмертие и небывалую силу. Тенебри после этого оказался слишком силен, чтобы существовать в одном теле. И тогда он создал свои альтерэго: Вишейта и того, который должен был отправиться в Неизведанные регионы и создавать там Вечную Империю. Части одного разума, они действовали независимо и это полностью удовлетворяло его собственным планам. Фанатичные слуги укрыли настоящее тело Тенебри. Вишейт возглавил остатки народа ситов, а Валкорион обосновался на Закууле. Тенебри создавал одну империю и развивал вторую, независимо друг от друга. Мы же, вместе с остатками ситов, последовали за ним на Дромунд-Каас, ибо так пожелал Вишейт, и в ходе путешествия столкнулись с еще одним оружием целестийев.
— Артефакт «Фобиус»…
— Да. В нем была заключена такая мощь, что только мы шестеро могли справиться с ним. Так мы получили свои невероятные силы, развили
— И что такое на самом деле «Фобиус»?
— Архив данных целестийцев. Их записи о Силе, история их народа, их предсказания и выкладки. Вишейт использовал эту силу, чтобы построить свою Империю — что первую, что Вечную. И преуспел в этом. Он нашел и подчинил своему влиянию Вечный Флот, занялся поисками Иоката. Все с одной целью — уничтожить целестийцев и стать самым совершенным и могущественным существом в галактике.
— И это ничуть не насторожило Семью?
— О, они перепугались до усрачки, — согласился Калфаюз. — Но, когда поняли, что натворили, Империя ситов и Вечная Империя уже процветали. Он прибрал к своим рукам осколки технологий раката, целестийцев, проводил столетия в их изучении. Оставалось совсем немного, прежде чем Тенебри мог бы обрести вселенское могущество. Но целестийцы, как и прежде, вместо того, чтобы явиться лично и стереть его в порошок, решили действовать чужими руками. Они заманили к Вишейту того, кто обладал большой Силой и пониманием ее глубинных процессов.
— Ревана, — предположил я.
— Да. Вишейт подчинил его и отправил в Республику, вместе с учеником Ревана, Малаком, чтобы найти Звездную Кузню — артефакт раката, способный построить огромный флот в короткие сроки. Подобное оружие позволило бы Тенебри копировать любой образец технологии в невообразимом масштабе.
— Это мне известно, — в самом деле — прекрасная вещь. У меня их три — знай только успевай батарейки менять. Но Калфеюзу пока что знать об этом не нужно. — Так в чем план-то? Факты из жизни Вишейта, конечно, интересны сами по себе, но ни на йоту не продвинули меня к пониманию его замыслов.
— Все это так, — согласился Дарт Котиус. — Ритуал на Нафеме, который вы упомянули, не просто дал ему небывалую мощь. Он позволил Тенебри разорвать саму метрику пространства и времени. Всего одно живое существо во вселенной увидело каждый момент времени этой галактики — от ее рассвета, до ее заката. Миллионы миллионов лет. Он видел свое величие и свое падение. Он видел галактику после своей смерти — под надзором Семьи. И счел ее убогой. Увядшей. Деградирующей. За тысячелетия, техника и наука так и не сделали качественных шагов вперед. С этим его мозг не мог смириться. Он так глубоко копнул в преисподнюю Темной стороны, что мог коснуться ее дна. Он знает о ней все, что та может ему предложить. И как любого другого истинного исследователя, да еще с подобными силами, его не могла не разочаровать такая перспектива. Тенебри понял, что его мировоззрение расходится с тем, что проповедует Семья. Им нужен конфликт ради развития. Ему — абсолютная власть и галактика, которая поклоняется только ему одному. Нафемский ритуал стал точкой невозврата. Моментом времени, когда еще юный Дарт Вишейт решил стать богом. И подошел к этому вопросу с присущей ему педантичностью. Как я и говорил, он создавал образы своего сознания. Вовсе не для того, чтобы спастись, а в первую очередь — чтобы сделать вид, будто появление Ревана его напугало. Что он стал послушной бантой и делает то, что угодно целестийцам. Он усыплял бдительность своих врагов. Потому что понимал — пока те живы, они будут до самого конца бороться с ним. Сдерживать. Отец хочет только одного…
— Войны в галактике.
— Да. Бушующие войны, кровопролитие, смерти одаренных и миллионов простых разумных — всего этого оказалось достаточно, чтобы Отец считал, будто бы его собственные замыслы претворяются в жизнь. Он и Семья прекратили наблюдать за Тенебри. Все, как он предвидел, проведя ритуал на Нафеме. Повторение этого геноцида на Зиосте только помогло ему еще четче увидеть будущее. И тогда он, после того как были побеждены и Вишейт, и Валкорион, мог преступить к реализации своего долгосрочного плана по уничтожению целестийцев — единственной силы, которую он по-настоящему боится.