Цель только одна - вопрос
Шрифт:
— Познакомься, это Хьюго! — воскликнула Электра, — ему тоже шестнадцать лет!
— Как здорово! — сказала Вира, в то же время улыбаясь не слишком радостно. Она протянула руку для приветствия и спросила, — Хьюго, и давно ты здесь?
— Не слишком! — отозвался Хьюго, пожимая руку девочки.
Было заметно, что ему понравилась ее улыбка. Но, конечно же, девочки не принимали ее всерьез, видя гномоподобного паренька, да еще со столь незначительным волшебным даром. В этом и была вся его трагедия. И тут он, как обычно, ляпнул очередную глупость, — я бы с удовольствием повстречал тебя возле любовного источника!
Я
— О, так это твой волшебный дар?
— Нет, моим талантом является чувственность! Я могу определять, как и что выглядит, состоит из чего и тому подобное — когда это что-то находится неподалеку! Потому-то я и вожусь с оленями — они же столь одиноки, а им никто не уделяет внимания! Ведь обычно для плохих[сновидений олени совсем не требуются!
Хьюго согласно кивнул. Он наверняка успел забыть, что это — королевство снов! "Но ведь сны не все так уж плохи, не так ли? — спросил он наивно, ведь это же наверняка не сама тыква?"
— Но вот большинство самых интересных вещей происходит именно в плохих снах, — возразила девочка, — именно эти сновидения изготавливаются особенно тщательно, чтобы все происходило как наяву, чтобы люди не заметили подделки и действительно как следует перепугались! Вот когда Конь Ночи является сюда набирать действующих лиц для очередного сна, то мало кто из добровольцев обычно подходит ему! Оттого тут и царит такая жуткая скука! Но олененку вообще не на что надеяться! Потому-то он так и печален, даже во сне! Я по мере сил стараюсь помочь всем облегчить скуку, но мной тоже не слишком заинтересуешься, и потому многого я сделать все же не могу!
— А вот мне кажется, что ты, напротив, интересная, — выпалил Хьюго.
— Неужели? — спросила Вира, заливаясь румянцем. оба сразу замолчали. Я вспоминал, как демон Бюрократ становился таким же пунцовым, как цвет трико Метрии, тогда, давно еще. Значит, краснеют не просто так!
— А вот это его мама, ее зовут Горгона, — продолжала между тем Электра.
Горогона шагнула вперед, а Вира повернулась к ней. НО увалень Хьюго, как обычно, и тут натворил непредвиденного — поворачиваясь назад и взмахнув руками, он зацепил обшлагом куртки вуаль матери! И вуаль упала, открыв глаза Горгоны, как раз в тот момент, когда Вира тоже посмотрела на женщину. Горгона просто застыла от ужаса — ведь на лице ее не было и следа невидимой косметики! Было ясно, что любое живое существо, заглянув в ее глаза, мгновенно превращалось в камень.
— Мне очень приятно познакомиться с Вами, тетушка Горгона! — воскликнула Вира, протягивая руку.
Горгона поспешно водворила вуаль на прежнее место, покуда кто- нибудь еще не заглянул в ее очи. Впрочем, как раз позади Виры две бабочки, на свою беду пролетавшие в это время мимо, с легким стуком упали на землю — теперь они были камушками. "Ты… Ты… Ты жива! — воскликнула Горгона.
— Хотя и сплю, но жива, — подтвердила Вира, — но разве что-нибудь не так?
— Но ведь ты… заглянула мне в лицо, но в камень не превратилась!
— Извините меня, — сказала Вира печально, — мне не хочется Вас оскорблять,
— Как это? — спросила Горгона в замешательстве.
— Ах да, я же, кажется, забыла вам рассказать, — вмешалась Электра, — она ведь незрячая! она никого и ничего не видит, и ориентируется только по голосу!
— Незрячая! — воскликнула Горгона. Теперь ей стало понятно, почему глаза у Виры столь странного розового оттенка — просто сквозь бесцветные зрачки просвечивали кровеносные сосуды. Одновременно стало понятно, почему она заявила, что любовный источник совершенно на нее не подействуют — она, сколько воды не выпьет, все равно не полюбит первого попавшегося мужчину потому, что попросту его не увидит! точно также не подвержена она влиянию источника ненависти!
— Извините меня, — раздался голос Виры, — мне не хотелось удивлять Вас! Мне кажется, что Вы огорчены!
Наконец Горгона оправилась от своего столбняка.
— Я вовсе не расстроена, милочка моя! — затараторила она, — я, скорее, удивлена больше! Именно недостаток зрения спас тебе только что жизнь!
Вира только пожала плечами:
— А какая была в этом необходимость? Я все равно никому не нужна, слепая! Потому-то мои родители и усыпили меня!
Горгона снова пришла в замешательство. Она была одним из самых удивительных существ Ксанта: у Горгоны была одна из самых мощных магий, но при этом одно из добрых сердец. Она стала явно проявлять свой большой интерес к этой молодой женщине.
— То есть ты хочешь сказать, что это был не случай и не рука судьбы? — спросила она, — твоя семья преднамеренно избавилась от тебя? Только из-за того, что ты слепая?
— Нет, они вообще-то этого не говорили, но я понимала, что это так! Им наверняка надоело ухаживать за мной, и они знали, что я никогда не смогу заботиться о них! Видели они также, что мальчики избегали меня, а это кого угодно наведет на мысль, что вряд ли я смогу в будущем выйти замуж. И они решили отправить меня спать, покуда они не найдут что-то для меня подходящее! Я уверена, что они искали решение проблемы!
— Ну конечно, они искали! — уверенно воскликнула Горгона, — рано или поздно они найдут возможность помочь тебе! Ты, случайно, не одна из тех людей, которые спят в гробах на острове Иллюзии?
— Да. Там собраны все, у кого в реальном мире были какие-то проблемы! Электра пробыла здесь больше, чем кто-либо из нас!
— Это правда? — повернулась к Электре Горгона, — и как долго спишь ты?
— Примерно восемьсот пятьдесят лет! — отозвалась девочка, — я, признаться, уже и со счета сбилась! Я ведь так давно начала считать! Я вообще-то жду принца, который придет и разбудит меня своим поцелуем!
— Принца! — воскликнула пораженно Горгона, вспоминая, что насчет принцев-то в Ксанте сейчас как раз туговато. Был один, но ведь ему было только шесть лет. она снова повернулась к Вире, — а как долго почиваешь тут ты, милочка?
— Двенадцать лет!
Хьюго только рот от удивления раскрыл: он-то думал, что они ровесники, но она, оказывается, старше его на целых двенадцать лет!
Горгона понимала мысли сына также, как понимала и мои собственные.
— Но ведь во сне ты совсем не стареешь, — быстро сказала она девочке.