Целитель 10
Шрифт:
— Интере-есно… — повторил я за дублем. — А мне про «координатора» Елена рассказала… Не твоя, а та, которую мы лечили. Фон Ливен.
— Думаю, скоро она сменит фамилию… — мягко улыбнулся «попаданец».
— На Иванову, — кивнул я. — Так вот, оказывается, что у нас-то «координатор» имелся. Как помер Бернард-старший в шестьдесят пятом, так он и занял его место. Вот только никакой не Барух-младший, а Уиллет. Седрик Уиллет, бывший помощник олигарха…
— Так он и мне про Седрика рассказывал! — заволновался Браилов. — Младший, который. Был, дескать,
— Да подсказали уже, — усмехнулся я. — Три ракеты с подлодки выпустили, растолкли поместье Уиллета в пыль.
— А Фримен? — напряженно сощурился дубль. — Да к черту их обоих! Главное — вот! — он стянул через голову цепочку с ключиками. — Представляешь, какую операцию можно забабахать? Посадим своего человека в «координаторы»! И давай земной шарик вертеть!
— Представляю, — усмехнулся я.
— Короче, на, держи! — Браилов решительно сунул мне ключи. — Передашь, кому надо!
— Ладно, — покачав на ладони регалии «координатора», я сунул их в карман. — Но это всё так, преамбула. А в чем тогда «амбула»?
Помолчав, Миша-2 сказал ровным голосом:
— Ускоритель тахионов только один — здесь, у тебя. А я хочу снова войти в хронокамеру! Понимаешь? Попробовать, хотя бы, вернуться… в этот свой временной поток, как ты выражаешься. Я предпочитаю говорить о «мировой линии». Не навсегда, Ленку я не брошу! Хоть на день вырваться… Нет, я знаю, что Инна здесь, но она же не моя. Да и не в ней дело! Я даже разок изменил Инке… Знаешь, с кем? С Ритой! Но это всё там, там, не здесь! — заспешил он. — Просто… Просто там растет моя дочь. Она еще совсем маленькая, но… Вот, кого я люблю по-настоящему, так это ее!
— Да-а… — затянул я. — Дела… Делишки… Детишки… Слушай, я могу сейчас затеять нудный, высоконаучный спор о природе времени, но… Не стоит. Давай, так. Я ничего тебе не обещаю заранее, но мы всё хорошенько обсудим. Сразу скажу, что не буду против того, чтобы ты… м-м… встретился с дочерью. Хватит с меня и того, что где-то в будущем остались без деда мои внучки… Но мы, выходит, понятия не имеем, куда тебя засылать! На иную мировую линию? Или, может, в сопредельное пространство? Короче, потерпи, Мишка! Я завтра же пересмотрю, перекрою весь план экспериментов. Будем искать, откуда ты такой взялся!
— Спасибо, — Браилов крепко пожал мою руку. — Подбросишь на автовокзал?
— В Одессу хочешь?
— Да нет… До Помошной доеду, там пересяду на поезд до Харькова.
— Поехали!
«Ижик» мягко покатился, выезжая на улицу, и я добавил ему прыти. Глянул искоса на спутника, рассеянно следившего за дорогой.
То, что он оказался вовсе не моим дублем, радовало — не надо делить одну судьбу. Заодно и груз вины снимало, аж задышал легче…
А дочку навестить — это святое. Пусть даже малышка — в ином времени и пространстве. Найдем.
Глава 7
Среда, 14
Московская область, Ленинградское шоссе
Дни между весной и летом наполнены приятным теплом, а не зноем, отнимающим силы. Да и жизнь вокруг не плодится неистово — она растет и зацветает, копит силы до скорого буйства.
Гарднер «Гас» Хаттуэй, еще спускаясь по трапу самолета, вобрал полную грудь будоражащих майских запахов, а теперь шагал и улыбался. Даже сквозь серый бетон Шереметьево, обдутый реактивными струями, прорастали зеленые ростки.
«Все у тебя получится!» — родилась победная мысль.
Новенького резидента встречали двое — Дэвид Ролф, «прикрытый» должностью гражданского помощника военного атташе, и Питер со смешной фамилией Богатыр, устроенный в экономический отдел посольства. Самому Гарднеру светил пост первого секретаря — и тайный чин шефа московской станции ЦРУ.
«Гас» ухмыльнулся. Служба в Советской России требовала изворотливого ума и железных нервов, зато карьерный рост обеспечен. Никогда резидент, обитающий в какой-нибудь Болгарии, не пробьется в Лэнгли — даже на первый этаж штаб-квартиры Си-Ай-Эй, не говоря уже о седьмом. А он-то начнет нелегальную работу, еще даже не прибыв на «Чайковку»!
Откинувшись на кожаные подушки посольского «кадиллака», Гарднер деловито спросил:
— Всё готово? Я звонил вам из Вашингтона…
Дэвид понятливо кивнул.
— Мы растолкали обоих «спящих» агентов. Они будут ждать в условленном месте на «Ленинградке»… М-м… На Ленинградском шоссе. Изобразим прокол шины.
— Да, чем проще, тем лучше, — одобрил Хаттуэй, и глянул на водителя из морпехов. Гражданский пиджак едва налез на крутые плечи, привыкшие к полевой форме. — Справишься, солдат?
— Сэр! — осклабился шофер. — Да, сэр!
— Вьетнам?
— Да, сэр. И Сальвадор!
— О`кей…
Лимузин разогнался, оставив аэропорт позади, и покатил, наезжая на тени деревьев. Углядев березнячок на пригорке, Гарднер недоуменно вздернул бровь. Что такого лиричного в этих белокорых стволах? Ведь береза — сорное дерево! Она вырастает на пожарищах, замещая сгоревшие сосны и ели. Так почему же русские поэты воспевают именно березки?
— Подъезжаем, сэр…
— Готовность, ребята! — «Гас» мигом отрешился от земного.
Водитель отключил систему наддува, и левое переднее колесо стало проседать. Хитрая кнопочка! Даже если очередь из автомата порвет шину, «кадиллак» уйдет от погони — компрессор не даст давлению упасть. Но можно, ведь, и наоборот…
«Кадиллак», словно припадая на раненую конечность, съехал на обочину, в тень «наглядной агитации» — ярко малеванные буквы с громадного щита, куда больших размеров, чем рекламные биллборды, бросали в массы лозунг: «Пятилетке качества — рабочую гарантию!»
— Авария, сэр! — озабоченно зацокал языком морпех, едва удерживая губы от ухмылки.