Целитель и сид

Колоскова Елена Леонидовна

— Почему вы рады меня видеть?

— Потому что вы танцевали с тем человеком, про кого я рассказывал, и, не сомневаюсь, уже составили свое мнение.

Он просто неисправим. Вместо того чтобы наслаждаться танцем, продолжает свои интриги. Я взяла его под руку, согнутую в локте, и мы закружились.

— О ком вы? Говорите прямо.

— Дилан Аргуэсо. Мои люди готовы взять его в любой момент.

Глава 19

Ласковый ветерок дует в лицо.

Солнце уже давно поднялось над горизонтом.

Я стою в нашей супружеской спальне у широко распахнутого окна, лениво облокотившись на подоконник, и наблюдаю, как во дворе младший конюх гоняет на длинном поводу по кругу Сибил, мою гнедую.

— Однако… Когда-нибудь она его точно покусает.

— Ты зря не даешь лошади полную нагрузку, моя госпожа, — слышится низкий голос с северным акцентом.

— Ты же знаешь, что я не очень люблю верховую езду.

— Скорее, не умеешь ездить верхом, — смеется муж. — Странно для той, что родилась на границе Великой Степи.

— А у тебя бывает морская болезнь, хоть ты и с Норэгра, — парирую я.

Запрещенный прием, но мне все равно.

— Маленькая ворчунья. Зря я тебе рассказал.

Он подходит ко мне сзади и обнимает за плечи, а я прижимаюсь к нему и откидываю голову назад… На лицо падает седая прядь, полная старого горя.

— Почему ты не разбудил меня?

Он встал гораздо раньше меня, как делал долгие годы до этого. Чувствую себя неловко, проспав все утро, пока он занимался делами.

— Ты славно потрудилась вчера. Серебрянка хорошо себя чувствует и уже встала, а жеребенок высосал много молока и теперь точно выживет.

Щеки зарделись от незаслуженной похвалы — обычные лошадиные роды, это вам не человеческие. Но как приятно…

Эйвинд любит лошадей больше, чем людей. Только меня, пожалуй, он ценит не меньше, чем свои конюшни. Я потерлась затылком о его грудь, устраиваясь поудобнее.

Какая-то смутная мысль не дает мне покоя.

Что-то было не так.

Совсем не так.

От мужа не пахнет лошадьми. Он него совсем ничем не пахнет.

****

Я развернулась, вырываясь из объятий.

— Что с тобой, Твиг? — заботливо спросил этот северный медведь.

Седой и бородатый, мощный, с виду обманчиво грузный, он двигается легко, как танцовщица. Такого легко представить с секирой наперевес. Подозреваю, что так и было, хоть он не любил рассказывать о своем прошлом до переезда в Рэнс.

Странно. Сейчас я помнила каждую его черточку, хотя мне казалось, что я совсем его забыла за эти годы…

…эти годы?

Какие годы???

Что вообще происходит?!

****

Спальня исчезает, растворяясь в тумане. Я отчаянно барахтаюсь во мгле и окружающих тенях. Из каждой тени на меня смотрят чьи-то знакомые глаза…

Кто это? Кто я? И где я?

Пытаюсь

ровно дышать. Это сон, надо только проснуться.

Осталось узнать, чей это сон.

Но сначала надо вспомнить.

****

Здесь и сейчас — я строю границы внутри собственного «я». Эта часть сна моя, так же как и воспоминания.

Что есть человек, как не воспоминания о его жизни? Без них он ничто.

Я обрушиваю тонкую стену между собой и воспоминаниями.

****

Взгляд расфокусирован, как у младенца. Я рассматриваю находящихся около меня людей, а они, в свою очередь, изучают и обсуждают мою персону.

— И что с ней делать? Она же отсталая. Обделалась под себя, — заметил пожилой узкоглазый мужчина, одетый в форму имперской гвардии. Он задумчиво поглаживает жидкую бороденку, глядя на меня.

— Вы не совсем правы, господин Лау… Я наблюдал такой случай несколько лет назад на лесопилке. Один рабочий после травмы вернулся в детство, однако через год он более-менее восстановился, — возразил пожилой медикус, деликатно вернув одеяло на место.

Хватаю его за палец, крепко сжав в кулаке, и горжусь своим достижением.

— А что за травма?

— Хм…хм… — пожевал губами медикус. — Он получил удар бревном по затылку. Здесь же я не наблюдаю характерных признаков.

Он мягко освободил свою руку от моей хватки и еще раз приподнял мне голову, ощупывая затылок.

— Ладно. С этим все ясно, — отрезал гвардеец. — Она или останется такой навсегда, или целый год придется ее выхаживать. Она даже не гражданка. Долгов за лечение уже и так достаточно. Придется поступить с ней, как обычно. Если кто-то возьмет на себя долги, то получит ее контракт.

— Полноте, господин! Кто ее выкупит?

— Со мной уже говорила госпожа Лин. В ее доме требуется служанка.

— Да какая из нее сейчас служанка! — возмутился медикус. — Скажите лучше, что ей не хватает свежих «девочек». Особенно таких, безответных и беспомощных.

— Этого не будет, — вдруг раздался женский голос. Эта женщина была мне знакома. Она меня кормила и ухаживала за мной. — Я не допущу такого бесстыдства!

— Госпожа Ма, что вы предлагаете?

— Я сама выкуплю ее контракт.

— Но в качестве кого?

— Воспитала двоих дочерей, выращу и эту девочку. Можете передать госпоже Лин, что я подала форму прошения в магистрат.

****

Рассматриваю воспоминания с академическим интересом.

Эти — слишком ранние. Мне же нужны те, что были совсем недавно. Я несусь в потоке снов по коридорам памяти.

Воспоминания о школе и о доме… не то. Знакомство с Эйвиндом… тоже не то. Бесчисленные раны, болезни, тысячи исцелений, более или менее удачных операций. Все не то.