Целитель. Этот мир, придуманный нами
Шрифт:
– Но тогда… – задумался я.
– Ступайте, Михаил Петрович, – мягко осадил меня Путин. – Всё – завтра!
Понедельник, 3 января. День
Москва, проспект Калинина
Светиться я не стал, пересел в свою «Волгу». Умар побурчал только.
В тесном дворике у подъезда «дома-книжки» уже почивала путинская «Татра», а две неприметные личности, маячившие неподалеку, перемигнулись с моим начохром – тоже,
Наверху все были в сборе и при деле. Княгиня с председателем КГБ и Татьяной Николаевной Москальковой, начальницей УСБС в «Бете», негромко толковали о делах государственных. Антон колдовал над «Ольхоном», а Тата заваривала чай.
– Налью вам штрафную кружку, Михаил Петрович! – прожурчала она, сладко улыбаясь. – За опоздание!
– Из ваших рук хоть чайник! – отшутился я.
Владимир Владимирович пожал мне руку, и усадил напротив, под бочок к Татьяне Николаевне. Интересно, что в «Гамме» эта «мужественная женщина», скрывающая острый ум под личиной грузной блондинки, стала известна, как честный политик; в «Бете» она подвизалась на поприще госбезопасности, а вот ее «альфа-версию» не видать и не слыхать.
– Начнем, пожалуй, – коротко сказал Путин. – Елена Владимировна?
Ее сиятельство энергично кивнула.
– Источники в силовых структурах «Гаммы» утверждают, что двойной теракт на Манежной и взрыв в аэропорту «Домодедово» готовили разные группы. Но, возможно, это были разные головы одного дракона. А вот, откуда он такой взялся, неизвестно. Ведется расследование. И… – она резко махнула руками. – Пока что имеем то, что имеем – более ста тридцати человек погибли от осколков или были затоптаны… Антоний!
Алёхин задумчиво воззрился на Елену фон Ливен, кивнул рассеянно, и заговорил:
– Опираясь на данные бифуркационного анализа, мы могли бы успешно предотвратить теракт на Манежной, заранее отправив СМС на телефон смертницы. Известно, что она останавливалась в Кузьминках, в хостеле… МНВ просчитывается на уровне 0,85. И можно выбрать такое время ликвидации, когда взрывное устройство сработает без лишних жертв…
– А теракт в Домодедове? – внешне бесстрастно спросила Москалькова.
– А вот с этим сложнее, Татьяна Николаевна, – вздохнул Антон. – Тут вероятность МНВ не более 0,15…
– Пятнадцать процентов? – уточнил Путин, собирая морщины на лбу.
– Так точно.
– Товарищи, – негромко начал я, наклоняясь к столу, – ситуация в «Гамме» намного печальней, чем кажется с виду. Мы вчера с Антоном посчитали… Потери невосполнимы. Десятки людей, погибших на Манежной, именно что из категории незаменимых – без них «Гамма» обречена, она на десятилетия погрузится в анархию и войны всех против всех! А потом, при самом лучшем раскладе, мутирует в мир материального изобилия и духовной нищеты, как в «Хищных вещах века»…
– Означает ли это духовную деградацию большей части общества и повсеместное распространение электронной наркоты, вроде грёзогенераторов? – деловито осведомилась Москалькова.
Я посмотрел
– Увы, это так, – заторопился Антон. – Мещанское «общество всеобщего благоденствия», и без «слега»… это как Средние века без чумы! А сон разума порождает чудовищ, соответствующих духу эпохи… Такой мир «мягкой силой» не взять, даже в сочетании с точечной перепрошивкой мозгов… – запнувшись, он пугливо глянул на меня.
– Я в курсе идей проекта «Дети Тумана», – мне удалось не улыбнуться. – В общем, если мы не исправим ситуацию сейчас, то в близком будущем, чтобы хоть как-то купировать угрозу из «Гаммы», придется пойти на прямую военную интервенцию. А это чревато… Понимаете, электронный стимулятор или волновой генератор эмоций как бы отключает у непаранормов критическое восприятие действительности и делает очень уязвимыми для пропаганды, поэтому интервенция из «Альфы», поданная «гаммовскими» властями, как агрессия, вызовет ожесточенное сопротивление. Жертвы будут исчисляться миллионами, а самое мерзкое – люди «Гаммы» будут свято уверены, что интервенты – это фашисты, а вожди «Альфы» и «Беты» – хуже Гитлера и Муссолини! – помолчав, я продолжил обычным тоном: – А мы… Вот, что мы предлагаем. Тата, можно ваш мобильник?
Ивернева с интересом посмотрела на меня, кивнула и достала из сумочки «гаммовский» телефон «Хуавэй» с симкой «Билайн».
– Смотрите, – я положил гаджет на ладонь. – Мы можем немного изменить его схему и напаять простейший механический таймер с реле, отсылающий эсэмэску на заранее введенный номер. Кроме того, привяжем мобильник скотчем к пиропатрону – и транспозитируем его на ближайшую к хостелу террористки помойку, одновременно забрасывая в тридцать первое декабря «Гаммы»! В назначенное время таймер срабатывает, СМС уходит по адресу, после чего пиропатрон взрывается, заметая следы ма-аленькой хронокоррекции!
– Неплохо! – оценил председатель КГБ, переглянувшись с княгиней.
– Михаил Петрович… – волнуясь, заговорила Тата, взглядывая то на меня, то на своё непосредственное начальство. – Татьяна Николаевна… Я всё понимаю, но… Ставки слишком велики, чтобы доверять какому-то… коммуникатору. Ведь даже механический таймер может заклинить!
– Что вы предлагаете? – хищно сощурилась Москалькова.
– Отправьте в прошлое «Гаммы» меня! – выпалила «Белоснежка». – И я всё сделаю сама!
– Михаил Петрович, – подобрался Путин. – Технически это возможно?
– Да, – буркнул я, чувствуя и беспомощность, и раздражение. – Просто… Никто еще не испытывал темпоральный траспозитационный манёвр на биологических объектах крупнее кошки!
– Вот, заодно и испытаю! – воскликнула Тата.
Помолчав, Татьяна Николаевна глухо вымолвила:
– Хорошо, товарищ майор. Готовьтесь.
– Всегда готова! – прозвенела Ивернева, как истинная пионерка.
Пятница, 31 декабря. День
Москва, Зеленодольская улица