Целитель
Шрифт:
Ладно, все это потом, мне предстоит дело.
Синода Оюки-сан, двадцать четыре года. Отчислена из Токийского Университета Кэйзай по какой-то темной истории. Не захотела возвращаться в родную деревню, а примкнула к сукебан, маскируя доходы неплохой байто-подработкой в качестве мейдо в кафе. Девушка работала одной из сборщиц, трудолюбиво и честно собирая долю Плаксы со всех мелких банд её района. Благодаря возрасту и частично полученному образованию она была на настолько хорошем счету, что ей позволяли оставаться «чистой», то и дело поручая задания, где требовался такой человек.
Чем она могла заинтересовать
Сидя в поезде, я раскрыл свою книгу, принявшись повторять раз за разом кодовые блоки, среди которых появилось с два десятка новых, но затем, передумав, сосредоточился на экспериментах с «духовным давлением». Синода Оюки не доживет до утра, рассказав всё, что знает, но очень желательно, чтобы на её теле не осталось каких-либо следов. Тогда можно будет инсценировать самоубийство, вместо того чтобы прятать труп впотьмах на незнакомой местности.
Глава 8
Одна голова хорошо…
— А теперь смотри! — мне шепнули провокационным тоном, тут же удаляясь в сторону невинно шагающей в школу ученицы второго курса, слушающей музыку через наушники. Секунда, и она нежно и крепко схвачена за бока. Вторая секунда, и мои невыспавшиеся глаза в удивлении расширяются, потому что Мана с негодующим писком начинает бегать за Асуми, норовя шлепнуть ту по голове. Подмигнув мне, Хиракава делает вид, что запнулась, от чего мстительница её всё-таки настигает и начинает не детски так пихать, выражая собственное негодование.
Прямо как… нормальный человек.
— Прикольно, да?! — хохочущая Асуми и не думала уворачиваться, — Смотри, как она злится!
— Ой! — Мана, придя в себя, отпрыгнула от подруги, и принялась за то, что умела лучше всего. Стесняться и густо краснеть.
— Как? — только и выдавил я, глядя на это… чудо.
— Ну… — напыжилась хафу, — Это было несложно! А ну не красней! Или снова облапаю!
Как оказалось, вчера вечером, когда Ману отпустило после моего эксперимента, то той стало очень стыдно за то, что она укусила Асуми. Пользуясь этим, хитрая синеглазая уволокла подругу в душ, а там, подчиняясь наитию, начала делать вид, что пристает к ней, только не нагло и с напором, а наоборот, жалобно, буквально выпрашивая любовь и ласку. Новоявленная Кирью, и так пребывавшая в потрясении от того, что учудила, впала в неистовство и хорошо напинала любовнице своего мужа, не выходя из душа. А затем ушла в мою комнату, залезла на кровать, обняла одеяло, нюхала его и дралась ногами, когда хафу попыталась присоседиться рядом.
— Я уже пару раз к ней полезла, так она крысится и шипит! — торжествовала Хиракава.
— Отличные новости, —
— Не надо так делать! — с обидой в голосе пискнула Мана подруге, — Мне неприятно!
— В этом-то всё и дело, здоровила ты сисястая! — гыгыкнули ей в ответ, — Оно работает! Так что я, если надо будет, тебе куда угодно залезу, и там поселюсь, лишь бы злиться научилась!
— Не надо! — такое обещание приводило Ману в ужас и гнев, но ей, если мне не изменяют глаза, похоже это даже нравилось, только она сама не понимала, что именно.
Но этому можно помочь.
— Еще как надо! — лихо выкрикнула на всю улицу откровенно веселящаяся хафу.
Мана просительно взглянула на меня, но в ответ услышала лишь то, что нужно — раз она уже один раз за пару секунд скрутила Асуми, то ей помощь и поддержка уж точно не нужны. Эти мои слова заставили девушку повесить нос, но всего лишь на мгновение, в следующее она уже была схвачена за ягодицы, прямо посередине улицы. Снова визг, уже посерьезнее, и снова агрессия, от которой хафу спасается, уже прилагая больше усилий. Выглядит это как обыкновенная возня веселящихся старшеклассниц, но по сути…
По сути, это путь, который я бы не смог найти.
— «И много бы потерял?», — вопрос, раздавшийся под сводами черепа, был холоден и бесстрастен, — «Тебя разрывают тысячи дел, ты идешь в ненужное тебе заведение, радуясь тому, что обычная смертная сломалась ночью от дешевого трюка, позволив тебе совершить тривиальное с минимальными усилиями. И сейчас… что? Радуешься тому, что твоя неполноценная жена, для которой ты еще не придумал применения, способна злиться?»
— «Ты бы отдал всё, оставшись нагим и стоящим на песке, лишь ради того, чтобы узнать о эфире столько, сколько уже узнал я в этом мире», — ударил я холодным презрением по тени Узурпатора Эфира, — «Признай уже, что лицемерен. Всегда провозглашая результат единственно высокой ценностью, ты сейчас недоволен не им, а тем, в кого я превращаюсь»
— «Не ты, а я…», — выдавил голос, когда мы уже почти дошли до школы.
— «Тебя здесь нет. Тебя уже нигде нет. Есть только я», — заткнул я эхо мертвой личности, — «Ты неотделим от своей силы, Узурпатор. А в этом мире её ни грана»
— «Лжец…»
О, я слишком хорошо знаю, что бы сделал Шебадд Меритт на моем месте. Выследить парня с белыми голубями из энергии, подобраться к нему на расстояние в пару метров, подчинить себе его Ки. Без драк, без вызовов, без боя. Просто заставить его повиноваться, превратив в дойную корову и, одновременно с этим, в приманку, на которую набегут новые «надевшие черное». Раз-два-три, и вот в моих руках целая куча батареек. Что дальше?
Подчинить их, превратить в мясные куклы. Использовать влияние и силу старых родов, собрав их секреты и власть, добраться до производителей искусственного Снадобья. Создавать своих агентов, которые примутся пичкать им молодняк в разных странах, раздавая брошюры на тему, как можно быстро и эффективно пробудить энергию в себе. Следующий шаг — подчинение тех, кто у власти. Год или два, и весь этот мир у моих ног, тысячи слуг беспрекословно выполняют приказы, а энергии хватает на всё.
Знания, сила, власть. Возможности через жесткое подавление, диктатуру… магию. Я же Узурпатор Эфира, что мне этот чужой мир, когда я знаю о том, что их триллионы?