Целитель
Шрифт:
Глупо, глупо мы ведём себя, стяжая богатства, которых хватит не на один век, предавая при этом родных и друзей, попирая все заповеди и кодексы, не щадя никого и ничего.
Ведь достаётся же человеку на его короткий век такая безмерная жадность. Глупо… И как банально!
Всё это потому что далеки и недоступны для нас звезды. А мы им просто неинтересны, мы очень заняты своими сиюминутными делами: кто-то доедает остатки зубов, кто-то донашивает остатки волос, и мы всем этим озабочены по-настоящему. Из-за этого просто нет времени поднять глаза повыше и посмотреть на звезды, которые по-прежнему очень далеко…
– Не
– А Вечность – это не так уж много, – ответил я, не отрывая глаз от ночного неба.
С крыши девятиэтажного дома хорошо просматривался весь ночной город, его мерцание в пространстве было пульсирующим от расцвеченным фонарями и лампами бульваров и улиц, башен и всевозможных «центров».
– Великому Тагору – принадлежат слова: «Я вновь и вновь умру, дабы узнать, что жизнь неистощима».
– У каждого свой путь, который он проходит перед встречей с Творцом. Значит, время этой встречи ещё не пришло. И вы умирали в своё время, но воскресали.
– Я знал, что ты вернёшься, Андрей, – ответил я, не глядя на собеседника, потому что боялся увидеть совсем не то, к чему успел привыкнуть за тот короткий период, что с тех самых пор рисовало сознание. – Даже великий Макенкули говорил об этом. Значит, действительно приближается нечто?
– Да, то, что надвигается сейчас, совершенно отличается от того, что было раньше. Они решили действовать, игнорировав все прежние нормы договора, – неспешно и обстоятельно отвечал Андрей. – Тьма активизирует Проклятую Сотню, стало быть, предстоят не только духовные баталии. Сейчас вся их агрессия будет направлена именно сюда, на этот формирующийся город.
Я повернулся и посмотрел на Андрея. Он оставался прежним – внешность, неразличимая в толпе: средний рост, спортивная осанка, обыкновенное лицо. Но, присмотревшись внимательней, можно было определить, что при среднем росте, он казался высоким, обычную спортивную осанку дополняла внутренняя пружина ежесекундной готовности ко всему, а в глазах, которые он всегда опускал пониже, горел тот самый неугасимый Свет.
– Приятно видеть, что внешне ты остался тем же самым.
– Внешность в нашем деле значение имеет только как элемент маскировки.
– Почему так долго?
– Именно столько сколько шел процесс регенерации.
– Ты был поражён Копьём Предназначения?
– Только его копией, – возразил Андрей. – Будь это само Копьё, я бы сейчас с вами не беседовал. Это единственное оружие, которое может покончить с Сыном Света навсегда и безоговорочно. Правда, оно редко попадает в руки Проклятого Сотника, обычно он пользуется точной копией… Сотник мастерски владеет любым оружием и древности, и современности нисколько не хуже нас, а иногда и превосходит.
– Я видел твою рану, Андрей, – мне вспомнились события той трагической ночи. – Она была опалённой по краям. Стало быть, копия не очень отличается от оригинала?
– Она совершенна! – ответил Андрей мрачно, но тут же посветлел лицом и сказал, прижав правую руку к сердцу: – Я вас приветствую!
– И я приветствую тебя, Дитя Света! Искренне рад, что мы снова вместе. Вновь убеждаюсь: чем больше живешь, тем больше памятных дат.
– Любуетесь ночной панорамой?
– Люблю этот город. Здесь живут родные, здесь жил и здесь умирал мой отец, –
– Я счастливее вас, – сказал Андрей, – потому что все, кого можно было потерять, я потерял сразу и навсегда. Для меня это всего лишь большое скопление огней. Такое свечение напоминает расположение войска противника в ночь перед битвой, во время прохождения первой практики в средневековье.
– Сейчас ты откровеннее, чем раньше, – заметил я.
– Так и вы уже не тот прежний – замученный, запуганный, задавленный бесконечным количеством проблем, и даже отчасти спивающийся, – в тон мне ответил Андрей. – Сейчас вы всё больше походите на Служителя Света.
– Ты упомянул о первой практике? Никогда не слышал, что Дети Света проходят какие-то практики.
– А об этом нигде и не пишут. Но благороднейшая госпожа Легат попросила рассказать и добавила, может быть, вам это пригодится в дальнейших трудах.
– Я ей благодарен и слушаю твой рассказ.
– Первую практику мы проходили в последней четверти четырнадцатого века, во время великого противостояния с Чёрной Ордой.
– Битва на Куликовом поле?!
– Под таким названием она вошла в историю и, хотя это не совсем правильно, я принимаю его.
– Что это значит?
– Она была не совсем в том месте, которое указано в учебниках истории, – невозмутимо ответил Андрей. – Но сейчас не об этом… Она действительно была и для этого не надо чьих-то мнений! Тьма окутала самое светоносное государство тех времен не на одну сотню лет и битва решала, вернется ли оно к Свету, или погибнет окончательно. Орда служила самым грозным оружием Сатаны.
Видя моё недоверие к словам, стал пояснять.
– Понимаете, время – это спираль, которая движется по эллипсу с заданной скоростью и надо всего лишь попасть в определённое время, в определённое место. Судьбоносные битвы периодически повторяются в пространстве, – терпеливо, как школьнику, объяснял он мне. – И никто не гарантирует, что окончание их может быть хрестоматийным. Враг коварен, умен и способен на любые действия. Нам тоже периодически приходится возвращаться к чему-то, снова и снова отстаивая право на победу и существование. Теперь насчет Орды… Ей активно помогала Проклятая Тысяча, которая пришла из самого ада… И потому Орда была заранее уверена в победе. Ведь никто не знал, что мы пришли на помощь князю Дмитрию. Мы были одеты в обычные кольчуги и сражались только оружием тех лет. Написано о том времени много, много неправды, не стану вдаваться в подробности, они ни к чему… Просто нас узнали исконные враги. Вот тогда и появилось Копьё Предназначения! Лукавый и его бросил на алтарь своей победы, хотя это было против всяких правил. Мы выстояли, но потеряли половину Сотни…
– Коварное соотношение – один к десяти.
– Дело не в количестве, Дети Света способны драться и побеждать даже при таком соотношении. Хочу сказать о том, что до сих пор не знаю, как и каким способом ускользнул от меня проклятый сотник, который тогда был тысячником, – сказал Андрей горестно. – Он ушёл с Мамаем, а потом предал и своего господина, но сам благополучно уцелел. Ох, мне досталось от Координатора, да и поделом…
Я понял терзания Андрея, ведь именно тот сотник, который ускользнул от него тогда, сейчас и стоит во главе Проклятой Сотни. Скорее из желания отвлечь его от мыслей, чем из любопытства спросил: