Целительница: на грани

Воропаева Светлана

— Привет, милый. Не разбудила?

— Привет, милая. Почти. Я уже в кровати.

— Я сижу на пляже, смотрю на звёзды, и мне очень не хватает тебя.

— Это приятно! Я бы тоже хотел, чтобы ты была рядом. Здесь даже море ещё тёплое и можно купаться. Хотя тебе, мерзлячке, было бы холодно.

— Ты бы меня согрел.

— Согрел.

— Ладно, ложись спать. Я тоже скоро пойду. Спокойной ночи. Люблю тебя!

— Спокойной ночи, милая. Я тоже тебя люблю.

Виктория отложила телефон и вновь посмотрела

на небо.

— Это было мило, — вдруг услышала она чей-то голос и обернулась.

Почти на соседнем лежаке сидел Образцов.

— Вы подслушивали? — возмутилась Пятницкая.

— Непроизвольно, — сказал он без извинений. — Я первый сюда пришёл. Это вы меня не заметили.

— Не заметила, — сожалея о своей ошибке, повторила за ним Виктория.

— Это было мило. Тут нечего смущаться.

— Я разговаривала с мужем, — зачем-то пояснила Пятницкая, поднимаясь. — Спокойной ночи.

— Уже уходите?

— Да, пора спать. Завтра командообразование в десять утра.

— Только в десять, — странно сказал Образцов. — Может, расскажете мне вашу долгую историю?

— Спокойной ночи, — повторила Виктория и зашагала прочь.

***

Беспрепятственно пройти от входа до лифта Виктория не смогла, её перехватил Антон Мягков, руководитель московской дирекции.

— Вика, мы с тобой последний раз пили на новогоднем корпоративе. Давай это исправим и выпьем сейчас.

— Антон, час ночи. Я спать.

— Брось, когда ещё такое будет? Мы же с тобой друзья? — странно заметил он. — Есть вино.

— Я уже виски пила.

— Сейчас всё организую, присядь, — сказал Мягков, усаживая Викторию за столик, а сам пошёл к бару.

Через пару минут Антон поставил перед Викой стакан с виски, сел и заговорил:

— Так как мы с тобой друзья, давай я с тобой по-дружески поговорю. Московские клиенты — моя зона ответственности. И мне бы хотелось, чтобы так и оставалось.

— О-о-о… — протянула Пятницкая. — Ты про компании, связанные с Правительством Москвы?

— Хорошо, что ты понимаешь, о чём я.

В этот момент с пляжа возвратился Георгий Образцов. Проходя мимо, он чуть покачал головой: мол, ай-яй-яй, Виктория — и направился к лифту.

Пятницкая устало потёрла правый глаз и продолжила слушать Антона.

— Я понимаю, что ты девушка видная. Краснов ради тебя обед со мной отменяет. Тебе люкс предоставляют. Но, может, побережёшь себя, ты ведь только недавно получила службу Полянского, у тебя сейчас и без того работы много, к чему тебе новый функционал?

— Ты совершенно прав, Антон, — спокойно начала Виктория. — Мне сейчас хватает работы. А времени не на всё хватает. Вот я думаю: давай я в следующий раз не пойду пить кофе с Михайловым? Хотя он мне тут такой красивый букет тюльпанов подарил и подарок… Даже не успела посмотреть, что это за подарок, представляешь? Не было времени.

Но мне как женщине такое простительно, правда?

Антон что-то хотел сказать, только Пятницкая жестом остановила его:

— Подожди! У меня даже лучше есть предложение: давай я пару недель вообще на звонки Ивана отвечать не буду, чтобы не мешать твоим сотрудникам налаживать контакт с его организациями. Только ты Краснову скажи о своём желании самостоятельно общаться с Михайловым, чтобы он меня зря не дёргал. Или лучше мне самой как-нибудь Николаю сообщить это за ужином?

Мягков немного повертел на столе свой бокал с вином, а потом поднял его и сказал:

— Давай всё забудем. Начнём сначала и снова выпьем за нашу дружбу. Я благодарен тебе, что ты помогла нам получить документы на открытие счетов. Без обид? — глядя в глаза, спросил Антон, протягивая Виктории свой бокал, чтобы чокнуться.

— Конечно, — сказала Пятницкая, чокаясь с ним. Но пить не стала, поставила бокал на стол. — Поздний час, мне пора спать. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — пожелал Мягков, шумно выдохнув.

Пятницкая наконец зашла в лифт и подумала: «Прав был Виктор, какая разница, что обо мне подумают остальные, главное, что основные участники событий знают, что я верная жена». Но потом не удержалась и заплакала в голос. Впрочем, ей пришлось остановить себя, чтобы без всхлипов дойти от лифта до номера.

На счастье, в этот раз она не встретила Георгия Образцова. Но всё же не смогла сразу попасть в свой номер. На перекрёстке гостиничных коридоров в Викторию врезалась заплаканная сотрудница отеля. Та самая, со стойки регистрации. Она стала бурно извиняться, а после расплакалась ещё больше и попыталась поспешно уйти, но Вика остановила её.

— Постойте! Может, я чем-то могу помочь? Что у вас случилось?

Слова бездумно вырывались у Виктории, и она повиновалась этому порыву.

— Как вы мне поможете? Если только вы не остеопат.

Пятницкая переключилась на видение и просканировала девушку. У неё была острая кривошея: сначала продуло в автобусе по дороге на работу, а потом она резко повернула голову, отвечая на звонок.

— У вас шею заклинило, — констатировала факт Вика. — С кем вы разговаривали в этот момент по телефону и о чём?

— Со сменщицей. Она сказала, что приболела и не придёт на ночную смену. И мне придётся стоять на ресепшен вместо неё, а тут ещё и это, — с горечью произнесла сотрудница отеля, а потом, опомнившись, спросила: — Откуда вы знаете про телефон?

— Вижу. И вижу, что она не первый раз так делает.

— Не первый, — согласилась девушка, подавляя свою злость на коллегу по работе. — Вы разве не из банка? Я вас вспомнила. Я вас заселяла вчера, то есть не смогла заселить. На вас номер не забронировали.