Целительница в академии магии. История попаданки с хвостом

Болотина Ксения Александровна

— Черного, — хрипло прошептал Рев и притиснув меня к себе сильнее, поцеловал со всей страстью, в какой — то момент, мне показалось, что он меня в стену вдавит, но не вдавил, просто не успел.

Хорошо хоть смог удержать и равновесие и меня. Непонимающе оглянулась, мы находились на складе, рядом с ванной комнатой, а рядом с открытым, тайным проходом стояла кашляющая Саника и кашель у нее был такой подозрительный…

А вот мой птиц смутился и даже соизволил извиниться передо мной за то, что нечаянно задел рукой подсвечник на камине, а перед Саникой за свою несдержанность,

но в обоих случаях оправдывался любовью, естественно ко мне.

А после, я спрашивала у Саники что и как она хочет в своем кабинете — мастерской, внимательно ее выслушивала и создавала то, что ей было нужно. Мой герой в этот момент сам разбирал пакеты и все что касается артефакторики, стаскивал к нам. И когда я освободилась, а Саника зависла в своем кабинете…

— Ты уверенна, что они вообще существуют и проход к ним действительно тут? — хмурился мой пернатый, ощупывая руками и магией сплошную, каменную стену в конце коридора на самом нижнем этаже.

Как я выяснила, мой птиц был скорее боевым, чем разведывательным, это он так меня окрестил, на свой мужской манер. Когда я рассказала Реву о забытых, горячих источниках, он мне сначала не поверил, но за мной пошел. Как позже признался, он до последнего думал, что я просто пытаюсь затащить его в укромный уголок.

Я после его откровений, скептически осмотрела прачечную, и выгнув бровь поинтересовалась:

— А про то, что и я и ты можем открыть порталы, я, если придерживаться твоей версии, забыла? И ты, судя по всему тоже, — не сдержавшись хихикнула и прижав смутившегося птица к стене, от души его поцеловала.

А что? Не все же ему мной стены обтирать, тем более, здесь они довольно грязные и от постоянной влаги… в общем, лучше ни мне, ни ему об этом не задумываться.

В общем, именно тогда я и выяснила, что он не может разговаривать с водой, землей, огнем и воздухом, он их вообще не слышит и не чувствует. Зато легко может поговорить с тьмой и она ему мнооого чего рассказывает, ведь именно ночью творятся темные дела, а ночь, это часть тьмы, как впрочем и свет, ведь без одного не будет и другого. Не стала я в общем вдаваться в подробности, в тот момент, я просто хотела побыстрее найти проход к источникам, а не углубляться в философию. Но то, что он рассказал мне то, о чем не знает никто, я оценила, как и то, что даже не поверив мне насчет источников, все равно пошел их со мной искать!

Чем больше я узнавала птица, нос у него и правда с характерной горбинкой, тем страшнее мне становилось. Я видела одни лишь плюсы, но знала, такого не бывает. Где есть плюсы там есть и минусы и вот если учесть количество и размер плюсов, то мне даже знать о минусах мужа не хотелось! Не говоря уже про видеть и уж тем более про, почувствовать.

Стену мы трогать не стали, так как время уже позднее, завтра с утра на лекции, а раскуроченную стену кто — нибудь да обязательно заметит, и в проход полезет, и хорошо если один, а не целая толпа.

Доводы Рева я признала достаточно весомыми и с моего позволения, мы отправились баиньки, естественно раздельно! Но перед этим меня так зацеловали,

что если бы пернатый резко не исчез в портале, я бы на него сама набросилась.

Накрываясь одеялом, подумала о том, какая я молодец. Столько дел переделала за один день! И большинство предметов закрыла, и кабинет Санике доделала, она из него кстати так и не выползла, диван ей там поставить, что ли? Мы даже с птицем место заваленного прохода нашли и я не забыла ему про близнецов сказать и знаете, мне даже разрешили самой сходить! Правда наставлений надавал мне целую тележку. А если в двух словах, побегаю туда и обратно порталом, прокачаю каналы юному мстителю и если вдруг что, то обязательно буду громко звать Рева по нашей связи.

Окончательно уплывая в сон, обозвала себя растяпой, был такой идеальный момент узнать у моего пернатого, почему вдруг я стала видеть сквозь капюшон. А потом добила и еще одно, я никогда не спрашивала Ревена, почему он скрывает свое лицо! Странно все это. На этом моменте и уснула.

Следующие несколько недель ничем, кроме усталости, не были примечательны. Я посещала не многочисленные занятия, старалась узнать для себя как можно больше полезного и интересного. По вечерам к нам с Саникой приходил Ревен, мы рассматривали очередное изобретение моей соседки, естественно с моей подачи изобретенное, и думали, где его будет лучше всего использовать.

Так мы обзавелись стазисными артефактами, которые по большей части поглощали бесхозную силу, что летала вокруг него, в воздухе, а напитка тратилась только в редких случаях, так же, стазис можно было напитывать любой силой.

После стазиса было несколько артефактов по уборке пыли и самый главный артефакт — коврик! Только зашел с улицы, а коврик, раз и полностью очистил вошедшего. И не надо постоянно ходить по дому, махать руками и тратить магию, или нанимать человека который будет этим заниматься. Артефакты менее затратные и никого постороннего дома!

Сейчас Саника занимается разработкой местной версии рации. Пока что это будут парные серьги, женская поменьше, мужская побольше или пара из двух мужских, или женских. Да без разницы, тут как я поняла, самое главное настроить обе серьги так, чтобы они взаимодействовали друг с другом. Если у соседки все получится, то она начнет соединять три, четыре и больше сережек, но тут все нюансы надо продумать. Думаю, она справится, не зря ж я ей пол ночи рассказывала про рации и сотовые телефоны, даже мужу ничего из этого не говорила.

Зато Ревен очень ценил артефакты созданные Саникой и уже пообещал ей тепленькое место после окончания академии, а там и до титула недалеко.

— Главное, — любил он постоянно повторять, косясь на меня со всезнающей улыбкой. — Чтобы твой мозг работал исправно.

Каждый из нас понимал, что мозг тут я, так как подаю идеи и рассказываю, что и как примерно должно работать. Руками была Саника, ведь именно она обличала мои слова, сначала в какую — нибудь фиговину, а затем заставляла эту фиговину работать. Не важно что это было: дерево, железо, плетенная кожа. Главное, что все это работало.