Целую ручки
Шрифт:
По дороге домой Игнату пришлось заехать в ресторан поужинать. Кухни в их квартире по-прежнему не было. Для ее устройства требовалось выстроить стену, вызволить из-под пола коммуникации, словом, полноценный ремонт с отселением жильцов. Ни Игнат, ни жена не были пока к этому готовы. Ресторанная еда легла камнем, Игнат чувствовал неприятную тяжесть в желудке. Он теперь внимательно прислушивался к своим ощущениям и придавал каждому мало-мальскому дискомфорту значение. Он успокаивал себя тем, что дома его ждет
Однако дома Игнат обнаружил не шелковую, а злую, встревоженную Полину, которая нервно маршировала по комнате, не находя себе места.
— У меня тяжесть в желудке, хотя принял ферменты, — пожаловался Игнат.
— Пройдет, — отмахнулась Полина.
— И давление сегодня прыгало.
— Из-за погоды, не страшно.
Даже не стала ему мерить давление! Игнат обиделся, поджал губы, сел в кресло, скрестив руки на груди. Ненадолго же хватило Полины! Снова перед ним была прежняя мегера. Он думал, Полина обольет ему слезами грудь в благодарность за то, что бросил любовницу, остался в семье. А жена и думать забыла и про его здоровье, и про большую жертву. Ее что-то тревожило. Игнат специально не спрашивал, пусть помучается.
Полина не замечала его напряженной позы, сурового лица, выразительного молчания.
— Случилось такое! — затряслась она в гневе. — Как обухом по голове, выстрел из-за угла. Кошмар! Эта гнида, сволочь…
Последовал ряд нецензурных определений, от которых Игнат брезгливо сморщился, но Полину реакция мужа на грубую брань не волновала.
Она набрала побольше воздуха в легкие и выпалила:
— Антон Белугин выложил в Интернете свой роман. Мало того! Он дописал главу про меня. Выставил меня ведьмой, которая угли в рот запихивает, пляшет под бубен, летает на метле…
— Да? — невольно рассмеялся Игнат.
— Да! — огрызнулась Полина. — Ты не представляешь, каких он гадостей насочинял.
— Почему же? Могу представить, исходя из бреда остальных глав.
— Он написал, что мое лицо — маска, а на самом деле я выгляжу как столетняя старуха! Тебе весело? — взвизгнула Полина.
Она смотрела на мужа с ненавистью, словно это он был автором злополучного романа.
«Не поторопился ли я расстаться с Цветиком? — мелькнула у Игната мысль. И тут же он себя одернул: — Я все сделал правильно. Цветик и ребенок — это очень хлопотно при моем здоровье. И потом, дважды в один поезд я никогда не сажусь».
— Тебя он тоже, кстати, похоронил, — злорадно усмехнулась Полина. — Полуживым тебя бросили в яму с известью.
— Первой-то ты меня похоронила, — напомнил Игнат. — Я не суеверен. Но, говорят, человек, которого записали в мертвецы, проживет долго.
— У меня складывается впечатление, что ты недооцениваешь возникшей проблемы.
— Не рой другому яму, — попенял Игнат. — Это была твоя идея с романом, и только твоя. Не хватило ума обуздать свою
— Оружие сработало. Но сейчас не об этом речь. Ты понимаешь, что белугинский опус прочитали десятки или даже сотни людей? Пошли сплетни, за нашей спиной шушукаются, мне ухмыляются прямо в лицо. В офисе каждая букашка смеется в тряпочку. Ты отдаешь себе отчет в последствиях?
Игнат задумался. Несколько минут он сидел нахмурившись. Полина нетерпеливо ждала. Игнат умный, он придумает, как выкрутиться из этой ситуации с минимальными потерями. Но Игнат вдруг встал и, ничего не говоря, пошел в глубь квартиры. Полина растерялась, потом рванула следом.
— Что ты решил? — спрашивала она в спину мужа. — Куда ты?
— В душ.
— Но что мы будем делать?
— Лично я еду в санаторий.
— В какой санаторий?
Игнат распахнул дверь ванной, остановился на пороге и повернулся к жене:
— Мне врачи рекомендовали курортное лечение. Подберу себе хороший санаторий в Швейцарии.
— А я? — опешила Полина.
— Ты заварила кашу, — пожал плечами Игнат, — ты и расхлебывай.
Он захлопнул дверь перед носом Полины и повернул защелку.
Утром Антону Белугину позвонила мама. Она расспрашивала о романе, просила почитать, спрашивала, верно ли, что он вывел Игната Куститского и Юлю и все про них рассказал? Антон отнекивался, говорил, что обязательно даст почитать, когда полностью отредактирует рукопись. Делать этого он не собирался, потому что некоторые эротические сцены могли привести маму в ужас. Антон сказал, что спешит, опаздывает на работу, но мама все-таки успела его предостеречь: если он случайно обидел Куститского, то пусть будет готов к неприятностям, Юля считает, что ему лучше на время уехать куда-нибудь.
— Куститский давно умер, — отмел мамины опасения Антон.
— Очень даже жив. Юля сказала, что слух о его смерти был ошибочным.
— Хорошо, мама, я понял. Пока!
Антон нисколько не испугался: жив Куститский или помер, для литературной славы «Скелетов» не имело значения. Сейчас только она волновала Антона.
Антон вышел из своего подъезда, сделал несколько шагов. С лавочки поднялся пожилой мужчина и преградил ему путь.
— Белугин?
— Да.
— Антон Белугин? — уточнил мужчина.
— Да. А в чем, собственно…
Мужчина неожиданно замахнулся, точно и сильно заехал Антону в глаз. Дядька был староват, но бил как профессиональный боксер. Антона швырнуло назад, он налетел на невысокую ограду палисадника и упал в кусты, ломая ветки и царапая лицо.
— Убить тебя мало, — сказал дядька, подойдя к ограде.
Антон испуганно свернулся калачиком, подтянув коленки и прикрыв руками голову. Ожидал серию новых ударов.
— Убить бы, — повторил мужчина, — да руки марать противно.