Цена клятвы
Шрифт:
— Знаю.
— Нихрена ты не знаешь. Ты-то не мучаешься, как я.
— Я тоже иногда скучаю. Но мы все решили очень давно.
— Ты решила, — тихо прорычал Веззам. — Ты.
Артанна высвободилась из объятий и холодно посмотрела на Второго.
— А ты с этим согласился.
Наемник накрыл ладонь Артанны своей. Руки она не отняла.
— Я порой жалею, что помог тебе сбежать, — отрешенно глядя на кусок неба, видневшийся из распахнутого окна, сказал он. — Нам ведь было хорошо вдвоем. И что тебя дернуло возвращаться? Мы могли бы отправиться
Наемница тяжело вздохнула, ища способ сменить тему. Но Веззама, коли уж его прорывало на разговор, заткнуть было непросто. Даром что звался Молчуном.
— Возможно, все сложилось бы еще хуже, не вернись мы тогда в Хайлигланд. Не нужно об этом думать.
По лицу Второго пробежала тень.
— Не могу. Пытаюсь, но не могу.
— Заставь себя, черт возьми! Знаю, это тяжело. Мне тоже это далось нелегко — не думай, что я обо всем забыла. Но так было лучше для обоих.
— Говори за себя.
Артанна начала терять терпение.
— Ради чего ты сейчас заявился? Обвинять меня в старых грехах? Плакаться о тяжелой судьбе? Добить после того, что произошло? Давай, мать твою, расскажи, как плохо тебе живется! — громко прошипела она. — Спишь на перине, жрешь три раза в день, покупаешь золоченые пояса для оружия. И правда, бедняжка. Тьфу!
— Успокойся, — шикнул Веззам. — Я пришел тебя проведать. Хотел убедиться, что ты в порядке.
— Как видишь, я цела. Можешь уходить.
В комнате было душно. Вагранийка встала, чтобы открыть второе окно, но Веззам не позволил. Вместо этого он схватил ее за плечи и впился в ее губы в неуклюжем подобии поцелуя. Артанна возмущенно замычала и дернулась, попыталась отпрянуть, но натолкнулась ногой на ящик и, едва не потеряв равновесие, сдавленно охнула, ища опору. Рукой она задела металлический поднос со стаканами, и тот с грохотом полетел на пол. Веззам, не отрываясь от губ командира, аккуратно подтолкнул ее к кровати, надавил на плечи, заставляя опуститься, а затем бесцеремонно запустил руку меж ее ног.
Помнил, зараза, как именно ей нравилось.
— Стой…
— Заткнись.
Не очень-то она и сопротивлялась. Артанна мысленно проклинала усталость, не позволявшую дать отпор, крепкую настойку — лучшего помощника в борьбе с застенчивостью, и свое тело, предательски занывшее внизу живота от ласк знакомых рук. Она уже успела забыть, что Веззам в этом деле был весьма хорош.
На задворках сознания промелькнула мысль о Гвиро, но Артанна отогнала угрызения совести прочь. Мертвый любовник — бесполезный любовник. Кто знает, когда еще случится нормально покувыркаться?
Веззам торопился. Нервничал, словно боялся спугнуть наваждение. Едва не запутался в шнуровке собственных штанов, но, чертыхаясь, все же превозмог. Артанна неуклюже избавилась от одежды, натиравшей изрезанное сотнями шрамов разгоряченное тело, и, зацепившись ногой
— Ну, тебе особое приглашение выписать? Быстрее, мать твою, пока я не передумала.
Она притянула Второго ближе и направила в себя. Веззам что-то пробормотал ей на ухо по-вагранийски — разобрать не получилось, да и, когда он начал, стало уже не до болтовни. Артанна несколько раз дернулась, подстраиваясь под ритм. Было нестерпимо жарко, хотя от пола веяло сквозняком.
— Аккуратнее! — рявкнула она, когда Веззам слишком сильно впился зубами в ее плечо. — Ты меня трахнуть хочешь или сожрать?
— Молчи, — предостерег Второй, но сбавил темп и как мог нежно погладил огрубевшую от старых отметин кожу.
Веззам поспешил исправиться, да так, что Сотница потеряла счет времени. С вагранийцем и правда было хорошо — она забыла, насколько. Но даже в этот момент Артанна осознавала, что совершила ошибку.
Что могло быть унизительнее для обоих, чем спать друг с другом из жалости?
При появлении Демоса мастер Юн бодро вскочил, едва не уронив стул, и поклонился в знак приветствия.
— Вижу, ты с подарком, — канцлер показал на человека в грязной церковной робе и с мешком на голове.
— Наставник Тиллий, как и заказывали! — весело улыбнулся шпион Арчеллы. — Из самого Ульфисса. Перехватил в окрестностях монастыря. Надо сказать, поначалу он подумал, что я разбойник. Представляете, я — разбойник! Возмутительно!
«А я уже успел забыть, насколько ты разговорчив».
Деватон жестом прервал начавшую утомлять болтовню.
— Благодарю за услугу, мастер Юн. Я хочу задать этому человеку несколько вопросов.
— Как пожелаете, — жестом умелого фокусника он сдернул мешок с развалившегося на стуле пленника. Плешивая голова наставника Тиллия безвольно свесилась набок, из уголка морщинистого рта старика текла слюна. Пленник тихонько похрапывал, перемежая эти звуки бессвязным бормотанием. — Но должен предупредить, что сначала ему крепко досталось по макушке, а затем, дабы его церковничество не набедокурил от переживаний, пришлось дать ему порошок цайказии.
— Так ты опоил его?
Юн присел на край стола и развел руки в стороны.
— Прибегнул к хитрости. Подмешивал кристаллики снадобья ему в питье на протяжении всей дороги. Что оставалось делать, если старикашка попался шумный? Вопил, как прогоревший купец! Это, знаете ли, очень мешало делать работу тихо, а я помнил, что вы приказывали доставить его без лишнего шума.
«Какая милая предосторожность».
Канцлер медленно обошел мирно спавшего пленника. Сапоги тихо шаркали по грубо отесанным каменным плитам подвала, трость ритмично постукивала в такт его шагам.