Цена на материнство
Шрифт:
– Да вам и не за что, вроде. Суд ведь доказал невиновность.
– Есть за что, и мы оба это знаем, – он серьезно посмотрел мне в глаза. – Я всегда считал, что ты закончишь за решеткой.
Ну, вот и оно. Добро пожаловать, дорогие гости, театр одного актера начинается.
– Ты, а не я, – продолжил Лебедев. – Забавно, да? Судьба умеет подкинуть пищу для размышлений. У меня было время подумать. Много времени. И я понял, что чертовски плохо разбираюсь в людях. Считал, что ты – худшее, что может случиться с моей дочерью. Считал, что Катаев – мой друг, на которого всегда можно опереться… Я ошибался, Игорь.
Его голос дрогнул, и Павел Ефимович прочистил горло.
– Я очень виноват перед тобой. Ни один человек, кого я считал другом, не помог, когда я оказался в тюрьме. Отвернулись все. Кроме моей дочери – и тебя. Тебя, понимаешь? Тот, кого я считал главным врагом своей семьи, мне помог… Я все знаю, Алина рассказала мне. Про детективов, адвокатов…
Я напрягся. Про контракт на суррогатное материнство, надеюсь, она ничего не рассказала?..
– Про врачей, – закончил список Лебедев. – Ты просто взял – и сделал, ничего никому не говоря. Не требуя благодарности. Так поступают настоящие мужчины.
И… Я перед тобой в долгу, Игорь. В неоплатном долгу.
– Да перестаньте, Пал Ефимыч… – смутился я. Не хватало еще тут мне скупой мужской слезы!
– Нет, это правда! – горячо возразил Алинин отец. – Ты – лучшее, что могло случиться с моей девочкой. И я хочу тебе сказать… Знаю, мы не были не в ладах, но… И тебе, наверное, это не нужно, но… В общем, я благословляю тебя, сынок.
Тебя – и ваш брак.
– Спасибо… – начал было я, но Павел Ефимович коротко качнул головой.
– Подожди. Я хочу, чтобы ты запомнил раз и навсегда. Если когда-нибудь тебе нужна будет помощь, я помогу. Я выручу тебя, что бы ни случилось. Знаю, теперь от меня толку мало, но я даю тебе свое слово. Ты можешь на меня рассчитывать Игорь.
Я и хотел бы что-то ответить, но в горле застрял комок. Я слышал ровно те слова, которые всегда мечтал услышать от родного отца. Но вот ирония! Все, что сказал Ещенко, узнав о грядущей свадьбе, было предложение на ней спеть для дорогих гостей. А Лебедев, которого я когда-то ненавидел…
– Прости меня, Игорь. Извини, что так поздно и без предупреждения, но я должен был это сказать, глядя тебе в глаза.
– Все в порядке, Пал Ефимыч, – я неловко кашлянул. – Спасибо, что пришли.
Может, по пятьдесят?
– Завтра, Игорь, – улыбнулся мой будущий тесть. – Выпьем завтра. Если жена учует от меня запах спиртного, спать я буду на диване.
– Да ладно вам, не такая уж она суровая, – улыбнулся я в ответ.
– Ты просто не сталкивался с ее темной стороной. На тебя она молится, а вот мне влетит по первое число, – Лебедев говорил о жене с такой нежностью, что у меня защемило в груди. Хорошо ведь, когда дома кто-то ждет! – Уж не знаю, что там сделали с ней в этом Фурденко, но у нее обострились все чувства. Нюх лучше, чем у полицейской собаки. Она тут просроченный йогурт определила с пяти метров только по запаху, следит за питанием Алины, как цербер.
Я не сдержал смеха. Как только врачи дали добро, и маму Алины выписали, она взялась за беременную дочь, как следует. И я попал под перекрестный огонь.
Женщина еще пока не расходилась и большую часть времени проводила в коляске, но и это не помешало ей целыми днями торчать у нас на кухне с поварешкой и готовить сугубо полезную пищу. И если моя домработница
Мы еще долго сидели с Павлом Ефимовичем на кухне. Ему нужен был человек, которому можно рассказать вещи, не предназначенные для женских ушей, а мне – немного отвлечься от предсвадебных нервов. Если хоть какой-то осадок обиды еще оставался во мне до этого разговора, то после все испарилось. Я понял, что отец Алины расплатился за свои ошибки раз в десять с лихвой, да так, что еще на три жизни вперед хватит.
Он ушел за полночь, а я лежал без сна, глядя в потолок, и сам не верил, что завтра Алина станет моей навсегда. Она просила не транжирить деньги, устроить свадьбу попроще, но мне хотелось, чтобы весь мир знал о моем счастье. Снегурочка не знала, какой сюрприз я решил ей устроить, и я глаз сомкнуть не мог, представляя ее реакцию.
Перенести свадьбу на лето? Об этом не могло быть и речи. Я боялся, что закончу, как Витек, с вечными отсрочками. И мне хотелось, чтобы сын родился в полной законной семье. Я не знал, на кого он будет похож. На меня, Алину или на кого-то из бабушек-дедушек. Но в одном я был уверен на все сто: я буду хорошим отцом.
По крайней мере, сделаю для этого все.
С утра мне позвонил Александр.
– Все готово, шеф, – сказал он весело. – Как задумали.
– Алина не подозревает?
– Ни в одном глазу!
– Вот и отлично. Отзвонись тогда остальным, чтобы все гости были на месте, когда она приедет.
Уложив смокинг на заднее сиденье, я сел за руль и отправился туда, где начнется и, в идеале, продолжится моя семейная жизнь.
Мне стоило немалых усилий не поделиться с Алиной своей идеей. Провернуть все так, чтобы она ни о чем не догадалась. В один из дней, навещая отца, я проезжал новый коттеджный поселок. Рядом озеро, огромные старые сосны, приятный дизайн домов… Я задержался прогулялся, все осмотрел с менеджером и взял тайм-аут подумать. И чем больше я думал, тем сильнее крепла мысль: ребенку будет хорошо расти за городом. Это было бы настоящее семейное гнездо, с камином, садом. Зимой мы бы ходили на лыжах в лес, наряжали собственную елку на улице. Летом – ловили рыбу, плавали на надувной лодке, устраивали пикники…
Я заказал отделку, самую необходимую мебель. И пока Алина настраивалась на ресторан, я договорился с кейтерингом. Все блюда, выбранные моей Снегурочкой – только с доставкой. Организатор оформила сад иллюминацией, сделала длинную дорожку из светящихся арок, а саму церемонию я решил провести в зале. Так, как делают в западных фильмах: гости сидят на стульях, а между ними по ковровой дорожкой отец ведет невесту к сыну, где уже ждет работница ЗАГСа. Пришлось долго уговаривать даму с караваем на голове сказать что-то кроме «дорогие брачующиеся». Живая классическая музыка, искрящиеся гирлянды белых цветов и снежинок – такая маленькая зимняя сказка для Снегурочки.